Афганистан продолжает оставаться в центре внимания международного сообщества. Об этом красноречиво говорят статистические цифры. В прошлом году в горах этой страны погибло более 4 тыс. военнослужащих международного контингента, в том числе 170 американских солдат. К слову, это самые ощутимые боевые потери, которые понесли страны коалиции с момента начала бомбардировок в конце 2001 года. "Афганистан ожил", – вторят сухой статистике эксперты по региональной безопасности. Но с такой позицией не согласен бывший американский посол в Афганистане, а ныне специальный советник Госдепартамента США Рональд Ньюман, который поделился собственной точкой зрения с газетой "Литер".

– Вы предприняли дипломатический вояж по странам Центральной Азии. Какую именно задачу ставили перед своей миссией?

– Я посетил ряд стран Центральной Азии, в том числе Туркменистан, Кыргызстан и Казахстан. Встретился с представителями правительств, ответил на их многочисленные вопросы. Потому что все, что происходит в Афганистане, является стратегически важным для Центрально-Азиатского региона. Прогресс в Афганистане налицо. Но, тем не менее, ситуация остается сложной. После двадцати пяти лет войны очень непросто говорить о быстром восстановлении страны. Та информация, которую я передал вашему правительству, касалась военных операций международной коалиции. Стоит заметить, они весьма успешны. Особенно в восточном Афганистане, где сконцентрированы американские войска. И это доказывает реакция прессы. Сегодня нигде не пишут о том, что происходит в восточном Афганистане. СМИ фокусируются на ситуации в трех провинциях на юге Афганистана, где, в общем-то, тоже имеется прогресс.
Конечно, усилия, которые предпринимает международная коалиция, не ограничиваются военными операциями сил НАТО. К примеру, Литва возглавляет мероприятия по восстановлению одной из провинций Афганистана. Большую помощь стране оказывает Южная Корея, а Япония стала одним из наиболее крупных доноров. Все больше государств подключаются к восстановлению послевоенного Афганистана, с тем чтобы подавить очаги терроризма в этом уголке планеты. В свою очередь, афганскому правительству предстоит провести большой объем политических и экономических реформ, чтобы оправдать ожидания своего народа.

– Иными словами, вы хотели просить об аналогичной поддержке США правительства центральноазиатских республик?

– Решение относительно планов участия в восстановлении послевоенного Афганистана, равно как и объемов помощи, каждая сторона принимает самостоятельно. Со своей стороны мы пытались только сфокусировать внимание своих партнеров на том, что существует общая для всех угроза, и необходимо прилагать коллективные усилия по развитию Афганистана. Мы не просим другие страны помогать США. Мы просим их рассмотреть целесообразность участия в восстановлении Афганистана. В той мере, в какой это отвечает их собственным интересам. В январе 2006 года в Лондоне было выработано международное соглашение по Афганистану, к которому присоединились свыше 60 стран, в том числе Иран, Россия и Китай. В этом соглашении имеется 40 специфических и определенных задач по экономическому развитию Афганистана, где центральная координирующая роль между странами-донорами возложена на наднациональную организацию – ООН.
Безусловно, нас интересует, какой вклад могут внести другие государства в экономическое развитие Афганистана, в том числе и Казахстан. Правда, в данный момент я не могу говорить о конкретном характере помощи Астаны. Поскольку считается признаком дурного тона обсуждать планы независимого государства до того момента, как официальные представители страны сами их не обнародуют. И, тем не менее, как только такое решение будет принято, мы будем рады обсудить его. Особенно, если оно будет отвечать нашим общим устремлениям.

– Сколько средств правительство Соединенных Штатов в данный момент выделяет на восстановление Афганистана?

– Затрудняюсь назвать точную сумму, которую мы потратили на сегодняшний момент. Но предложение, которое сейчас рассматривается представителями конгресса США, предусматривает выделение порядка 14,8 млрд долларов на следующие два года. Эти средства будут направлены на военно-экономическую поддержку Афганистана. Деньги преимущественно пойдут на восстановление транспортной инфраструктуры государства и строительство его боеспособной армии. Хочу отметить, что за две недели до поездки по странам Центрально-Азиатского региона у меня состоялись встречи в конгрессе, в ходе которых представители Демократической и Республиканской партии уже заочно выразили поддержку документу. Такой шаг продемонстрировал, что афганский вопрос как на уровне политического истеблишмента США, так и в сознании рядовых американцев не та проблема, которая способна разделить нас на сторонников и противников.

– Сколько процентов территории контролируют силы НАТО?

– Вооруженные силы НАТО составляют около 36 тысяч человек, это порядка 10 процентов от бывшего военного контингента Советского Союза в этой стране. Причем большая часть, 24–25 тыс. человек, – это военнослужащие Пентагона. Подобное положение говорит о том, что
>в Афганистане к нашему присутствию относятся благосклонно. Вместе с тем сегодня трудно называть конкретные цифры, измеряемые в квадратных километрах от общей площади территории страны, подконтрольные силам НАТО. Поскольку отсутствует единый фронт, а боевые действия носят точечный характер. Могу только сказать, что на юге Афганистана вооруженные столкновения происходят более регулярно, чем на севере. В восточных провинциях, где происходили большие военные операции три года назад, столкновений стало меньше. Но участились атаки с участием смертников и засады. Такое досадное положение объясняется тем, что в этих уголках страны размещены немногочисленные части сил НАТО, а присутствие афганских формирований пока не способствует минимизации угроз.

– Ожидаются ли новые вылазки талибов в ближайшее время?

– 2–3 месяца назад один из лидеров "Талибана" Мулла Дадула публично пообещал, что в этом году талибы проведут большую наступательную операцию и займут город Гельманд. Столицу они не захватили, а коалиционные войска уже заняли ряд районов, которые контролировали талибы. В начале мая Мулла Дадула был ликвидирован. Я не пытаюсь сказать, что война окончена, но прогресс наблюдается.

– На постсоветском пространстве все чаще задаются вопросом о конкретных сроках вывода американского контингента из Афганистана. По вашему мнению, когда это может произойти?

– Мы покинем Афганистан, когда афганское правительство само нас об этом попросит. В этой стране имеются легитимные представительные органы – парламент и всенародно избранный президент. Мы будем ориентироваться на них. В настоящее время официальные власти страны просят нас остаться. Ведь ситуация в Афганистане пока продолжает оставаться сложной.

– Насколько американское присутствие способствует нормализации ситуации с наркотиками в Афганистане?

– Я не думаю, что положение дел с высадкой опия заметно улучшилось. Это очень серьезная проблема. На севере есть некоторые положительные изменения – здесь в прошлом году шесть провинций воздержалось от посевов опиумного мака. В этом году уже в десяти провинциях не будет производиться высадка наркопроизводящих культур. Саботируют ситуацию в основном в южных регионах страны. Так, только в одной провинции Гельманд рост производства опиума увеличился настолько, что по своим размерам превысил среднестатистические показатели всего Афганистана. Такое положение дел остается визитной карточкой для тех регионов, где сохраняется нестабильная военно-политическая обстановка. Думаю, существенного прогресса в борьбе с наркотиками нам удастся добиться в следующем году, но окончательное решение самой проблемы обещает затянуться на несколько лет. И здесь важно участие соседей Афганистана, поскольку это отвечает их интересам.

Жазира Букина, Астана
02.06.2007