Ситуация в Афганистане остается "стабильно неустойчивой", и президент страны Хамид Карзай вынужден бороться за выживание. Одним из вариантов укрепления позиций режима является расширение сотрудничества с Россией.

В минувшем месяце
>парламент Афганистана выразил вотум недоверия двум ключевым министрам из числа верных сторонников президента Карзая: главе внешнеполитического ведомства Рангину Дадфару Спанте и руководителю ведомства по делам беженцев Акбару. Теперь уже ходят слухи о том, что парламентарии собираются приняться за силовой блок и "свалить" министра обороны Абдул-Рахима Вардака. Правительство Афганистана, как может, защищает своих министров. Президент Хамид Карзай обратился в Верховный суд за разъяснениями по поводу законности парламентского решения и пытается договориться со своим политическим соперником, председателем парламента Юнусом Кануни. Несмотря на напряженность обстановки, следует признать, что происходящее – едва ли не первый пример открытой политической борьбы в Афганистане, которая проходит мирными средствами и в рамках легитимных институтов власти.

Противостояние между правительством и парламентом напрямую связано с ситуацией в контролируемых талибами южных провинциях Афганистана. Точнее, с проявлениями признаков серьезного размежевания в рядах талибов. Умеренная часть участников движения "Талибан" готова включиться в политический процесс, и переговоры с ними сейчас ведут уже не только афганские политики, но и представители командования НАТО. Примечательно, что термин "умеренные талибы" теперь уже заменен в официальных выступлениях афганских чиновников и депутатов парламента на термин "афганские талибы", что подчеркивает национальный характер движения. По мнению экспертов, это дает властям возможность вступления в переговоры со всеми "национальными" группами "Талибана". Высказываются даже предположения о том, что через два года новым президентом Афганистана может стать талиб. Так или иначе, логика развития афганского политического процесса неумолимо толкает официальный Кабул и его западных партнеров к тому, чтобы максимально быстро начать политическую трансформацию "Талибана", интегрировать оппозиционное движение и стоящие за ним пуштунские элиты в нынешнюю государственно-политическую систему страны. Потенциальная возможность для умеренных талибов и пуштунских лидеров выдвинуть своего кандидата в качестве преемника Хамида Карзая на президентский пост в 2009 году может стать одним из важных стимулов для создания коалиции с участием талибов, вождей пуштунских племен и сторонников Хамида Карзая.

Базой для подобного объединения может стать новая политическая партия, которую собирается создать президент Хамид Карзай. Вероятно, она будет именоваться Республиканская партия Афганистана (РПА). Создание массовой пропрезидентской партии является для Хамида Карзая давно назревшей политической задачей, которая особенно обострилась после появления оппозиционного "Национального фронта" (НФ), где особенно сильны позиции лидеров бывшего Северного альянса. Итак, РПА способна стать той самой партийной структурой, которая сможет объединить в одних рядах конструктивно настроенных "афганских талибов", то есть пуштунов, и сторонников президента страны. В свою очередь, оппоненты и завистники Хамида Карзая, напротив, заинтересованы в том, чтобы лишить его возможности объединения в одной партии с умеренными талибами. Постепенная изоляция президента была бы выгодна многим политическим игрокам в Афганистане, начиная от региональных лидеров и заканчивая оппозиционерами в парламенте страны. В случае неудачи переговоров режима Карзая с талибами может возникнуть ситуация, при которой западным союзникам окажется выгоднее влиять на афганский политический процесс именно через "пуштунскую партию", а не через структуры действующего президента. И тогда "политическая смерть" Карзая станет лишь делом времени.

Положение Карзая усугубляется тем, что финансовые возможности его правительства крайне ограничены. Из огромных сумм, выделяемых мировым сообществом, как заявляет ряд руководителей Афганистана, до афганского правительства доходит не более 5%. При использовании услуг многочисленных посредников теряется столь важный для национального правительства психологический эффект – люди имеют дело с иностранцами и не знают, что эта помощь предоставляется от имени правительства их родной страны. Тотальная финансовая зависимость от Запада не устраивает президента Хамида Карзая и подвигает его к разработке новых схем. В этом контексте Кабул придает большое значение экономическому и торговому сотрудничеству с Россией и странами Центральной Азии. Пока что объем легального товарооборота между Россией и Афганистаном относительно невелик - около 100 миллионов долл. в год, но перспективы просматриваются серьезные. Например, вполне может быть реализован проект строительства трансафганского газопровода из Туркмении в Пакистан. Активные переговоры по данному проекту ведутся уже давно. Российский бизнес может принять участие в разработке афганских нефтегазовых промыслов, реконструкции тоннеля Саланг и строительстве ГЭС на мелких реках Афганистана, прорабатывается проект строительства ЛЭП Таджикистан-Афганистан-Пакистан. Важно и то, что благодаря доброжелательной позиции России в рамках Парижского клуба достигнута договоренность об урегулировании задолженности Афганистана перед бывшим СССР в размере 11,2 млрд. долл.

Афганистану объективно необходима российская помощь в восстановлении страны: множество экономических объектов, построенных в свое время советскими специалистами, могут быть восстановлены именно с помощью российских специалистов. Важно отметить и работу Российско-Афганского делового совета при Торгово-промышленной палате РФ, в состав которого входят люди, действительно знающие Афганистан и обладающие высокой квалификацией в области экономики. По всей вероятности, основное экономическое сотрудничество станет развиваться в северных районах Афганистана, где, во-первых, наблюдается более спокойная обстановка и, во-вторых, сконцентрировано большее количество объектов, возведенных советскими специалистами. Российско-афганское сотрудничество может осуществляться с привлечением других стран-членов СНГ, особенно республик Центральной Азии.

По линии Организации Договора о коллективной безопасности (ОДКБ) просматривается перспектива оказания помощи силовым структурам Афганистана. Почти 80% помощи, которую запрашивает афганская сторона, связаны с восстановлением силовых структур, национальной армии, а также с поставками и ремонтом военной техники и вооружения, подготовкой кадров. Пожалуй, с политической точки зрения Москве было бы крайне нежелательно направлять своих военнослужащих непосредственно в Афганистан. Вместе с тем появление в Афганистане военных представителей ОДКБ из центральноазиатских республик не вызовет у афганцев отрицательных эмоций и не будет ассоциироваться с российским военным присутствием.

Следует отметить, что с началом военной операции в 2001 году Россия оказала вооруженным силам Северного альянса, действовавшего против войск движения "Талибан", значительную военную помощь – на 200 млн. долл. Кроме того, в Афганистане уже не первый год работают российские специалисты наркоконтроля (там создано представительство этого ведомства) и МЧС. Силовики ряда других стран – членов ОДКБ также сотрудничают с Кабулом. Характерно, что афганские власти в апреле этого года заявляли, что Североатлантический альянс будет играть главную роль в подготовке кадров и оснащении афганской национальной армии. По словам министра обороны страны Абдул-Рахима Вардака, национальная армия будет ориентироваться на стандарты НАТО. Но пока что в Афганистане находится большое количество вооружений российского производства, которые в настоящее время, конечно, нуждаются и в ремонте, и в восстановлении, и в модернизации. Таким образом, правительство Хамида Карзая, с одной стороны, стремится доказать западным спонсорам в лице США и их союзников по НАТО свою эффективность и толерантность, а с другой - надеется на развитие реального партнерства с Россией и другими странами СНГ. Время покажет, удастся ли Хамиду Карзаю решить это непростое "уравнение".

Сергей БЕКИРОВ.

#20
6 - 13 июня