Русский взгляд на мир (часть 1)

Консерваторы-геополитики рубежа XIX - XX веков

Геополитика – тема сегодня крайне актуальная. Если мы спросим образованного читателя, то он, конечно, вспомнит имена двух-трех видных европейских геополитиков и, может быть, назовет Данилевского с Леонтьевым, а также несколько современных авторов. Но те, кому посвящен цикл наших статей остаются, увы, вне поля зрения. А жаль!

В первую очередь хотелось бы кратко рассмотреть геополитические взгляды князя Э.Э. Ухтомского (на фото). В 1890–1891 гг. Эспер Эсперович Ухтомский сопровождал наследника Николая Александровича во время его путешествия на Восток и оставил богато иллюстрированный многотомный отчет, который вышел на русском, а затем был переведен и на другие языки. Учитывая специфику труда и то, что Николай II "лично подверг цензуре это издание", можно говорить о том, что это был не просто парадный отчет о поездке. Описывая восточную экзотику, Ухтомский не забывал проводить параллели с Россией, подчеркивая, что русские (в отличие от европейцев) политически и духовно близки азиатам и в исторических деятелях России "олицетворяются и сливаются западные начала с восточными". Он обращал внимание на хищническое отношение западных европейцев (особенно британцев) к Азии, противопоставляя этому русскую отзывчивость, которая, в свою очередь, вызывает симпатию и ответные действия. Характерно, что князя совсем не смущал вопрос "чистоты крови".

Вопреки распространенному мнению, Ухтомский отнюдь не идеализировал Восток (в частности, Китай), хотя и считал его гораздо ближе к России в геополитическом и духовном отношении, чем Запад.

В очерке "К вопросу о китайской цивилизации" он упрекал российских "молодых китаистов" в том, что те возводят "дряхлый Китай" чуть ли не на первенствующую ступень среди цивилизованных государств всего мира, в то время как в реальности Китай еще не вступил на путь прогресса, а происходящие в нем перемены - это "редакция одних и тех же положений и выкройка платья из того же самого материала, который кроили и перешивали на тысячу ладов".

Вместе с тем, именно Ухтомский стал одним из самых ярких критиков идеи "желтой опасности" в консервативном лагере, где об этой опасности говорили уже давно. О ней, еще до В.С. Соловьева, предупреждал Леонтьев, писавший, что "китайцы назначены завоевать Россию, когда смешение наше (с европейцами и т. п.) дойдет до высшей своей точки. И туда и дорога - такой России. "Гоги и магоги" - finis mundi [Конец мира (лат.)]! Этого что еще останется?".

Свою работу "К событиям в Китае: об отношении Запада и России к Востоку" Ухтомский целиком посвятил обоснованию мысли, что Россия не должна входить в антикитайский блок. Критикуя действия европейских колонизаторов в Китае, князь включал в понятие Востока и Россию, которая, по его словам, уже начинает догадываться, что она является обновленным Востоком, с которым не только ближайшие азиатские соседи, но и индусы, и китайцы имеют непременно больше общих интересов и симпатий, нежели с колонизаторами Запада. И раз "Восток и Россия - одна безбрежная стихия, одно гармоничное в своих духовных основаниях целое", то не приходится удивляться, когда восточно-русские первопроходцы делают неожиданное открытие, что новый мир, в который они проникают на Востоке, кажется им (в отличие от "европейских цивилизаторов") не враждебным и чуждым, а по-детски наивным и доверчивым. "Нет ничего легче для русских людей, как ладить с азиатами. Между ними и нами - такое сочетание единомыслия по существеннейшим жизненным вопросам, что некоторого рода родство душ всегда определяется быстро и самым тесным образом. При глубоком, почти коренном различии национального психофизического облика, японец и простого звания русский все как-то братски ближе друг к другу, чем к европейцам". Поэтому русские всегда смогут найти с азиатами общий язык, даже если порой и приходится с ними сражаться.

>Объединиться с Востоком в процессе противостояния Западу предлагал и другой русский мыслитель – С. Н. Сыромятников.

В споре с собеседником немцем он утверждал, что араб, перс и китаец ближе русскому, потому что они "не заглушили в себе Бога и, несмотря на дикость свою и некультурность, не осмеливаются на место головы и сердца поставить брюхо и кошель с деньгами". В работе Сыромятникова пишется об угрозе всему Западу союза России и Востока: "Против этого истребления дела Божия на земле и должны объединиться народы Востока и бороться с вами, как с собирательным Антихристом, противником естественной жизни, противником духовной и нравственной свободы. Против вашего мозга будем бороться мы, последние богоносцы. Будем бороться за деревню, за лес, за чистое небо, за чистую душу, за чистую совесть, за зверя, за птиц и за рыб, за всех наших братьев в мироздании. Мы будем бороться за жизнь против машины, за свободу против социального цухтхауза, за бедность против богатства ... Мы сделаемся предводителями бедных материальными благами и богатых духом. Англичане предчувствуют наше значение в Азии и боятся нас. Потому что отныне не будем мы защищать грудью Европу от Азии, как защищали ее от натиска татар. Мы пойдем заодно с этой Азией, ибо мы нашли себя и обдумали себя и увидели, что вы идете не на дело жизни и обоготворения, а на дело смуты и служения дьяволу".

Многие русские консерваторы полагали - Азия инстинктивно чувствует, что Россия является важнейшей частью того огромного духовного мира, который мистики и ученые именуют "смутным словом Восток". Ухтомский был уверен, что "в Азии для нас, в сущности, нет и не может быть границ, кроме необузданного, как и дух русского народа, свободно плещущего у ее берегов необъятного синего моря". Российская держава должна "стать тем, чем она от века призвана быть (мировою силой, сочетающей Запад с Востоком), или бесславно и незаметно пойти по пути падения…", - полагал князь. Ему вторил Ю.С. Карцов, считавший вполне естественным и разумным "стремление государства свои границы раздвинуть как можно шире, пока, наконец, достигнув моря, они не совпали с морским побережьем". И.И. Дусинский также был согласен с тем, что в начале ХХ века "русский государственный организм еще не достиг своего полного физического развития: его внешний рост еще совершается и должен совершаться, так как прекращение его раньше времени было бы явлением болезненным … Территориальное развитие русского государства, несмотря на всю его значительность, не может и не должно еще считаться законченным - таков первый факт, обуславливающий характер нашей внешней политики".

Русские консерваторы-геополитики рубежа XIX - XX веков полагали, что самим ходом истории России предназначено стать мировой силой, сочетающей Запад с Востоком и быть третейским судьей в вечном споре между Азией и Европой. Причем, как утверждал Ухтомский, этот спор ей неизбежно приходится решать в пользу Азии, потому что не может быть иного решения для судьи, который "чувствует себя братом обиженного". В противном случае - "Европа сама по себе нас в конце концов подавит внешним превосходством своим, а не нами пробужденные азиатские народы для русских со временем будут еще опаснее, чем западные иноплеменники".

Продолжение следует

Александр Репников, доктор исторических наук
Специально для Столетия
15 июня 2007