Кровавые события вокруг Красной мечети в Исламабаде, по мнению многих экспертов, стали своеобразным водоразделом пакистанской политики. Делийская "Indian Express", например, считает: зафиксирован явный сдвиг пакистанского общества в направлении агрессивного политического ислама. По мнению этой газеты, Красная мечеть (Lal Masjid) уже продолжительное время выполняет в Пакистане политические функции: еще в конце 70-х - первой половине 80-х годов ХХ века она стала идеологическим питомником джихадистов, направлявшихся в Афганистан на борьбу с "советскими оккупантами". Именно с этого времени мечеть становится центром агрессивной исламистской идеологии.

>Долгое время отправители культа в мечети находились на зарплате у государства, используя в своих целях средства правительственных фондов, обладая доступом к системе государственного патронажа. В годы правления генерала Зия-уль-Хака Красная мечеть получила значительную земельную собственность в Исламабаде для строительства медресе, в которых подрастающее поколение воспитывалось в духе бескомпромиссного ислама.

Постепенно идеологическая деятельность приобретала характер политической активности, и в 2004 году руководители Lal Masjid открыто осудили военные действия центрального правительства в Вазиристане против сторонников Аль-Каиды и Талибана. В том же 2004 году, по свидетельству издающейся в Карачи газеты "Dawn", ясно обнаружились тесные идейно-политические сношения Красной мечети и Аль-Каиды. Правительство П.Мушаррафа тогда не придало этому значения. События последних дней - во многом суть последствия "непротивления злу насилием" в течение 5-6 лет, за которые мечеть явно набирала идеологическую силу и политический вес в пакистанском обществе.

Отношения Первеза Мушаррафа и Lal Masjid напрямую связаны с особенностями политических коллизий в пакистанском обществе и с очевидным желанием президента встать над схваткой основных общественных сил. Стратегию П. Мушаррафа западные аналитики определяют как "двуединый замысел": с одной стороны, с помощью религиозной пропаганды Красной мечети отвлечь население от серьезных социально-экономических трудностей в стране; с другой, - указать Западу на незаменимость пакистанского президента (дескать, альтернативой нынешнему руководству может стать только "фундаменталистская лавина", которая снесет политическую систему Пакистана).

Эти оценки опираются на существующий уже не один год "брак по расчету" между военным истэблишментом и суннитской верхушкой Пакистана. Несмотря на несходство интересов этих двух групп, с обеих сторон есть очевидное желание смягчать противоречия, особенно во время политических кризисов. Готовностью военного руководства Пакистана к компромиссу с лидерами религиозных общин многие политологи объясняют и необычную "терпимость" П.Мушаррафа к исламистам.

Однако, напоминает индийский политолог Ашок Бехурия (Ashok K.Behuria), способность власти в Исламабаде маневрировать имеет свои пределы. Фактически политика "непротивления" помогла исламистам построить мощную социальную базу поддержки в пакистанском обществе, и сейчас уже не имеют значения причины, по которым сформировалась критическая ситуация: будь это "сверхснисходительность" Зия-уль-Хака или же "явный недосмотр" П.Мушаррафа.

П. Мушарраф, как полагают политические наблюдатели в Исламабаде, видит угрозу своему положению, прежде всего, в деятельности "либеральной оппозиции" - Беназир Бхутто и Наваза Шарифа (находящихся, к слову сказать, в политической эмиграции) и возглавляемых ими партий, Пакистанской народной партии и Мусульманской лиги Пакистана. Однако, предостерегают специалисты, стратегическая, долгосрочная угроза стране исходит из лагеря радикалов- исламистов, стремящихся кардинально изменить и природу общества, и характер политической системы Пакистана.

Вступая на путь компромиссов с политическим исламом, Первез Мушарраф первоначально исходил из представления о поддержке "молчаливым большинством" населения "либеральной демократии" и неизбежном оттеснении радикалов-исламистов на обочину политической жизни. Однако результат оказался противоположным: за последние несколько лет исламисты накопили беспрецедентную силу и, несмотря на сохраняющиеся в их среде идеологические размежевания, в настоящее время позиционирует себя как "единственную действенную политическую альтернативу" в Пакистане. Они не только активны в различных политических движениях, но и демонстрируют внушительную "уличную силу". Пакистанский президент фактически оказался заложником собственной политической тактики: пытаясь умиротворить радикалов в районах расселения племен (так называемый "пакистанский Талибан"), П.Мушарраф приложил все силы к тому, чтобы не антагонизировать мусульманских лидеров и, тем самым, избежать повторения неудачного опыта Белуджистана и столкновения с либеральной оппозицией.

Случилось то, что и должно было произойти. Заигрывая с исламистами, президент невольно способствовал повышению их морального духа и укреплению их уверенности в своих силах. Нынешние кровавые события вокруг Красной мечети показали: часть радикалов решила бросить вызов президенту П. Мушаррафу и навязать населению Пакистана "исламистскую повестку дня". Слабость позиций президента наглядно проявилась и в ходе событий вокруг Красной мечети: его эмиссар на переговорах с радикалами, Ч.Ш.Хуссейн, пытался убедить последних в том, что между правительством и осаждаемыми в мечети нет разногласий по вопросу об установлении мусульманского правления в Пакистане.

До начала этих кровавых событий правительство продемонстрировало свое бессилие уже тем, что не смогло вернуть себе земли в Исламабаде, незаконно занятые под строительство религиозных учебных заведений. Вне зависимости от формы разрешения нынешнего кризиса в Пакистане и его результатов, исламисты, как считают эксперты, недвусмысленно показали свое намерение "талибанизировать" страну путем поглощения не охваченных влиянием радикалов территорий.

По-видимому, теперь президенту П.Мушаррафу не удастся уклониться от серьезной "пробы сил" в отношениях с радикальными исламскими группировками уже в самое ближайшее время. Во всяком случае, прежняя политика балансирования себя исчерпала.

Андрей ВОЛОДИН
13.07.2007