Опыт так называемых "цветных революций" на постсоветском пространстве еще раз сделал актуальным вопрос внешнего воздействия на центрально-азиатский регион.

Достаточно внимательнее приглядеться к тому, что получилось в конечном счете со странами, выбравшими прозападную ориентацию, с Киргизией, которая осталась в зоне старой геополитической конфигурации.

Первые получили мощный стимул для развития в лице неприкрытой поддержки со стороны Запада, Бишкек остался в зоне влияния России. Однако стимул для развития оказался, по большому счету, самым большим обманом в истории современности. С одной стороны, молодые демократии ждали финансовой подпитки со стороны Запада, технологий, ноу-хау для модернизации национальных экономик. Вместо всего вышеперечисленного они получили лишь иллюзорные обещания интеграции в Европейский Союз и структуры НАТО.

С другой стороны, Запад, как мне кажется, не хочет натыкаться на грабли, которые уже однажды сыграли свою негативную роль, к примеру, в Африке. Помощь, когда она безвозвратная, лишь развращает. Страны, получающие подобного рода содействие, перестают развиваться, мечтая лишь об очередном долларовом дожде. В любом случае Центральная Азия была обречена на то, чтобы здесь столкнулись интересы крупных мировых держав. В отличие от других регионов мира, здесь, кроме геополитики и столкновения интересов центров силы, есть неплохой ресурсный потенциал, в котором нуждаются все. И чем дальше, тем в большей степени.

В промежуточном положении оказалась Киргизия. Чтобы удовлетворить чаяния России и Китая, ей необходимо "в ежовых рукавицах" держать ситуацию с военной базой США на своей территории, пообещать Москве и Пекину, что при определенных условиях она может быть свернута. Китай не может не волновать вопрос доступности своей территории для нанесения ракетного удара с воздуха со стороны Киргизии, Россия не желает иметь под боком своей базы американскую. Понятно, что с большой натяжкой Москва и Вашингтон являются стратегическими партнерами, но американская база в Киргизии не тот случай, когда об этом необходимо вспомнить. В Центральной Азии Россия и США, в первую очередь соперники, стремящиеся усилить свое влияние всеми доступными средствами, а часто и за счет оппонента.

Несмотря на то, что Бишкек оказался внутри большой игры, он может максимально воспользоваться фактором наличия американской базы. Судя по всему, Курманбек Бакиев понял то, что не могли понять другие киргизские властители. Торг по поводу американской базы может принести Бишкеку больше дивидендов, чем все предлагаемые на тендерной основе промышленные предприятия Киргизии.

Ключевые предложения для региона

Запад свою заинтересованность в Центральной Азии прикрывает политическими лозунгами и необходимостью продвигать западные ценности. Глубинная суть предложения Запада заключается в следующем: мол, вы, страны Центральной Азии, должны провозгласить демократические ценности приоритетом, придерживаться западной идеологии, стать ближе и понятнее Западу, и только потом придут инвестиции, ноу-хау и все к тому прилагающееся. Причем взаимоувязка между приоритетом ценностей и популяризацией западной ментальности весьма жесткая. В противном случае, как Узбекистан и Туркменистан, центрально-азиатские страны попадут во все мыслимые и немыслимые рейтинги стран, где нарушаются права человека.

Провашингтонская политика времен Ельцина уступила место антизападной линии Путина. Россия прошла стадию самоидентификации, поняла, что успешное развитие российской экономики зависит не столько от благосклонности США. Во многом это зависит от того, что она сумеет предложить странам бывшего Советского Союза в противовес влиянию Запада. Россия не может существовать как изолированное государство, как остров в океане недружелюбного окружения. Значит, у России тоже есть свои собственные геополитические интересы, которые не совпадают с теми, которые популяризируют западные страны. Предложения России для Центральной Азии выглядят следующим образом: у нас общая история, мы жили одним государством, поэтому сейчас перед лицом чуждой западной культуры необходимо объединить усилия, и в первую очередь, в сфере энергетической политики. Не случайно в течение ряда лет главной экспортной идеей России стал так называемый энергетический клуб стран-производителей и потребителей энергетических ресурсов.

Варианты развития

>В случае, если центрально-азиатские страны изберут для подражания западные ценности и структуру государственного устройства, характерную для европейских стран и США, ничего хорошего это не сулит. Перед нашим взором печальный опыт Киргизии, которая под руководством Аскара Акаева попыталась привить в Азии западные стандарты мышления и государственного устройства. Во-первых, неподготовленность людей и общества к демократии вообще, и к западным ценностям в частности, привели к ситуации, когда произошел надлом на уровне психологии. Киргизам вдруг показалось, что они должны править страной, в то же время сильные клановые и родственные связи наложили свой отпечаток на демократию по-киргизски. Получился симбиоз передовых с точки зрения Запада ценностей западного мира и мышления, который выше начала 20 века не прыгнул. Во-вторых, нет ничего удивительного в том, что киргизский истеблишмент погряз в коррупции при Акаеве. Так и должно было случиться, когда законы общественного развития не берутся во внимание и на неподготовленной земле пытаются выстроить нечто нереальное. Смею утверждать, что западные ценности в Азии еще неактуальны, а любые эксперименты - по характеру своему преступны.

Можно взять в качестве примера Казахстан и Узбекистан. Так вот понимание того, что западный образ мышления и государственного устройства нельзя внедрять без оглядки на уровень зрелости общества, привел, в первом случае, к сохранению централизованного управления в сфере политики, во втором случае, к регулированию всех сторон жизни общества. Казахстан более-менее успешно развивается лишь благодаря тому, что политический строй в стране носит ярко выраженный персонифицированный характер, тогда как Узбекистан катится по наклонной, ибо жесткое государственное регулирование экономики с элементами рынка в структуре не стыкуемы по своей природе.

Астана на практике доказывает живучесть и эффективность китайского пути. С одной лишь разницей: если Пекин применяет весьма жесткую по природе политическую конструкцию при высоком уровне либерализации экономики, и на то у него есть все необходимые людские и военные ресурсы, то Астана вынуждена прикрывать жесткую политическую надстройку чем-то наподобие демократии. Вряд ли кто из казахстанских политологов не согласится со мной - политическая система Казахстана носит характер вертикально интегрированной структуры наподобие газпромовской.

Ташкент стал жертвой своей же политики максимальной закрытости и изоляции. В тот момент, когда узбеки вдруг поняли, что западные ценности и либерализация политической системы могут привести к хаосу, они сделали ошибочный шаг. Спасение они попытались найти в старой советской системе, где все контролировалось государством. При этом они не поняли, что элементы рынка, связанные со спросом и предложением, должны прийти в прямое столкновение со всеобъемлющим государственным регулированием. Любое противоречие на этом поле выливалось в очередные меры узбекского правительства, направленные на еще большую изоляцию страны. Природа рынка не терпит изоляции. Созданные в этой стране государственный аппарат, отношения между бизнесом и государством, между элементами рыночной экономики и советской системы управления стали стимулирующими факторами того, что национальная экономика стала, согласно жаргону сисадминов, "зависать". И чем сильнее она зависает, тем сильнее становится давление со стороны государственного аппарата. В какой-то момент Узбекистан прошел рубеж, с которого еще можно было вернуться к экономической эффективности. Теперь падение будет продолжаться до тех пор, пока не наступит период коренной ломки. Любая ломка - это риск. И чем жестче ситуация, тем он выше.

Обязательное условие

Демократия без учета национальных традиций, религиозных чувств, менталитета не имеет права на существование. Пример Киргизии ярко свидетельствует об этом. Гарантией того, что ресурсы развития в Казахстане не иссякнут, до сих пор служит вполне устойчивая политическая надстройка, которая видоизменяется и совершенствуется по мере того, как меняется общество. Узбекистан пока показывает самый негативный путь развития, доказывающий неэффективность советской системы управления в обществе, которое уже давно советским не является.

О Туркменистане еще рано говорить. Здесь после Сапармурата Ниязова происходят процессы, оценить которые пока не представляется возможным. Таджикистан, в частности, после долгого периода подражания Узбекистану, России, надежд на стратегическое партнерство с Москвой, судя по всему, сделал один правильный вывод: стоит сделать акцент на равноудаленности от мировых центров силы. Единственная проблема в том, что ресурсная база Таджикистана в отличие от ресурсной базы Казахстана слишком мала, и не может дать достаточно топлива национальной экономике, вместе с тем сохраняя устойчивой тенденцию инвестиционной привлекательности страны.

Обязательным условием экономического развития стран Центральной Азии служит понимание политическими элитам прописных истин. Первая: мы в любом случае Азия со своими особенностями, ментальностью, специфическими взаимоотношениями между населением и властью. Об этом нельзя забывать. Вторая: нельзя ни в коем случае делать ставку на один из центров силы. Наши страны в отличие от того же Китая или России не имеют ресурсов, способных дать нам свой голос в мировой иерархии. Третья: успешными стали только те из развивающихся стран, которые сумели сохранить свою национальную ментальность. Яркий пример - Япония.

В-четвертых, нужно работать над собой и обществом. Без работы ничего просто так не придет…

16.07.2007, Акрам Асроров , специально для Gazeta.kz