Москва, проездом

Заметки казахстанского гостя

Главное для путешественника - пережить пробки на выезде из Москвы.

Если здоровья хватило, и кольцевая осталась позади, то вам уже ничего не страшно - дороги здесь отличные, автобус, знай, прибавляет газку, и не пройдет и полутора часов, как вы окажетесь в Сергиевом Посаде.

Место уникальное по религиозной концентрации: лавра, мощи, монастырь, святые источники.

Кажется, сам воздух пропитан древним елеем. Студентами мы ездили сюда - тогда городок носил название Загорск (по имени какого-то революционера, памятник которому, впрочем, стоит до сих пор). Дивились на батюшек, запросто расхаживающих в рясах по тротуарам (ну что же, ведь шел 1975-й, очень советский год), на деревянные вековые дома, на старинные фрески, до белесости зацелованные сотнями тысяч паломников.

Помню, как впервые в жизни испытал очень сильное и странное чувство, которому и названия-то не подберешь. Мы, молодые циничные обалдуи, поперлись в пасхальную ночь в Загорск - смотреть крестный ход. Смотрели с обрыва - близко к храму не подпускала милиция. И когда врата отворились, и под совершенно неземное пение в ночи поплыли огоньки свечей, то черный звездный купол неба слился с землей и этими огонечками, и уже было непонятно, где что движется. И сердце, казалось, оборвалось и тоже улетает куда-то… Но я отвлекся, что, впрочем, понятно - этот город обладает удивительной магнетической силой. Невероятно, но факт - здесь самый низкий в округе уровень преступности. Наивно думать, что все до одного горожане строго блюдут библейские заповеди и молятся без передышки. Конечно, это не так. Но все же люди в этом удивительном населенном пункте - другие. Остановиться бы на недельку, поизучать этот феномен нашего времени, но, как всегда, некогда - дорога не ждет.

Лишь только последние строения остаются позади, как по обе стороны трассы встает лес. Именно здесь понимаешь выражение "дремучий" и ощущаешь всем существом, как просто заблудиться и пропасть в этих бесконечных темно-зеленых пространствах сосен, берез, елок. Они безучастно провожают звуки проносящихся автомобилей - молчаливые, мудрые, живущие своей, отдельной от человека жизнью. Природа в этой полосе величественно роскошна. Но вдруг плотная стена леса прерывается, и в просвете образуется деревенька окнами на дорогу. Бревенчатые домики, иной раз вовсе уж серые, покосившиеся - не поймешь, живы ли, нет ли.

Иногда деревенька выглядит посправнее - и домов больше, и машина стоит у какого-нибудь двора, и луковка церкви блеснет ярким золотом. Едем дальше. И снова - полузаброшенное жилье. Вот яркое пятно: бабушка на обочине торгует выращенными на огороде овощами, и даже на скорости видно, какое все красивое, добротное, ядреное - и лук, и картошка, и грибы. Кстати, такие грибы я видел только на картинках в книжках да еще в старых советских мультиках. Но они на самом деле растут в этих сказочных лесах! Мелькнула бабушка - и снова зеленая стена с легким туманцем понизу. Поневоле вспоминается блоковское: "И низких, нищих деревень не счесть, не смерить оком. И светит в потемневший день костер в лугу далеком".

>По мере приближения к более-менее крупному населенному пункту патриархальная картина меняется. Вдоль дороги тянутся торговые ряды - долгие метры китайской лабуды кислотных цветов: игрушки, пластмасса, полотенца с тиграми и красотками в бикини, одежда спортивная, обувь. Нелепым, оскорбительным выглядит это сочетание дешевого китча со строгими сдержанными тонами природы, с самим воздухом даже.

Миновали городок - и снова деревеньки беспомощно моргают темными оконцами. Как в них народ существует, бог весть. Я проехал шестьсот километров по Ярославскому шоссе до места назначения, и ровно столько же обратно до Москвы и ни разу - ни разу! - не увидел, хотя и смотрел в окно старательно, ни единой коровы, ни единой свинки на лугах. И это наблюдение получило подтверждение в Костроме, куда я, собственно, и направлялся. "А мы колбасу не едим! - сообщила мне маленькая дочка друзей, очень серьезная девочка. - Потому что мясо к нам везут из Аргентины, оно мороженое-перемороженое, и колбаса получается невкусная".

Вот тебе и раз! Да, подтверждают взрослые. А порошок для молока - из Прибалтики, сыр - из Голландии, яблоки - из Китая. Вот бы подивились русские люди, жившие здесь в прошлые века. Кострома была тогда символом изобилия - раз в год на берегу Волги устраивалась крупнейшая российская ярмарка, на которую чего только не привозили на баржах по реке, в вагонах по "железке". Сама Кострома славилась сливочным маслом и сметаной - их даже поставляли к царскому двору. А знаменитый костромской лен! На нем купцы делали состояния, да и губерния не бедствовала. Изумительные льняные ткани, скатерти, простыни шли на экспорт еще и в советские времена. Нынче лен не сеют, поля заросли сорняками, фабрики давно разрушены, а те поделки, которыми потчуют немногочисленных туристов, на самом деле сшиты и связаны вовсе не из местных материалов, а причелночены из отзывчивой на спрос Турции. Выглядят как льняные. И никто при этом не краснеет.

Если вы смотрели "Жестокий романс", то вполне можете представить себе сегодняшнюю Кострому - Никита Михалков именно здесь снимал свой фильм. Здания подлинные, даже беседка сохранилась, из которой Лариса смотрела на Волгу. К старине здесь относятся бережно, центр города выглядит так же, как два столетия назад. Пожарная каланча - самая древняя в России…Здание городской управы - более чем скромное по нынешним временам… Ничего не сносят. Неплохо бы, конечно, при таком почтении к историческим памятникам отремонтировать дороги - сказать, что они ужасны, значит, ничего не сказать. Каждый год губернатор клятвенно обещает гражданам сделать это, и каждый год в казне не находится нужной суммы. Но зато в красивейшем месте, прямо над Волгой, высится губернаторский особнячок в два этажа. Земля вокруг давно уже скуплена предприимчивыми ребятами, в числе которых, как утверждает молва, есть и родственники главы города. Что ж, чутье у риэлторов хорошее - когда жарким вечером мы приходим сюда погулять, то испытываем райское блаженство: ветерок, чудный закат, свежий воздух от реки. Разве сравнить с душегубкой в "панельке"! Даже груды мусора на розоватом песке не портят ощущения. Кажется, век бы сидел на обрыве и смотрел на воду. А если еще и дом, да самовар на террасе, да… Эх, что говорить, губа не дура у власть имущих. К примеру, монопольной сетью городских супермаркетов владеет депутат Госдумы. Он себе в Москве заседает, а здесь денежки капают.

Из любопытства я заглядывал в магазины и был поражен ценами. Отличные зимние кожаные сапоги стоят 2700 рублей - считай, 100 долларов. Произведены в Брянске, на итальянской фабрике, из итальянского сырья. В бутике "Франческа Донни" кинулись ко мне, как к родному - судя по всему, покупатель сюда вообще не заходит. Исстрадавшиеся продавщицы грустно поведали, что скорее всего, их закроют - цены слишком высоки для местных. И это чистая правда: если врач "Скорой помощи" получает 3000 рублей в месяц, то за обувкой он однозначно отправится не к "Франческе", а на барахолку, где рублей за 400 приобретет нечто без опознавательных знаков. Люди здесь хватаются за любую работу, даже место в хлебном киоске добыть можно через знакомых, по блату.

Когда-то в городе действовало несколько мощных предприятий, в том числе, приборостроительный завод, работавший на оборонку. Здесь после распределения начинал трудовую биографию мой брат, в гости к которому, собственно говоря, я и прибыл. Помню, как после конверсии и остановки завода, сортир в его квартире был обклеен патентами и свидетельствами о рацпредложениях. Его мозги оказались никому не нужны. Теперь тут стандартные светленькие обои, да и ничто в квартире не напоминает о смутных временах. Чем только не приходилось заниматься, чтобы добыть хлеб насущный! И частное предприятие с друзьями создавали, и перепродажами занимались. Попадали в авантюры, о которых сегодня вспоминают веселясь. Но тогда было не до смеха. Выпускник МВТУ им. Баумана сидел на полу в кухне и тряпочкой с подсолнечным маслом чистил кучу плесневеющих сарделек и колбас, предназначенных для реализации. А рядом сидела жена - тоже инженер, и двое маленьких детей. Все - с тряпочками. Коммерсантов из них не получилось - пришлось месяц питаться теми сардельками, до сих пор видеть не могут. Рубашки какие-то возили из Ростова-великого, тоже себе в убыток вышло. Нынче жена занимается огородом, где сажают и выращивают все - от укропа до картошки. Делают заготовки на зиму. Но огороды те - в чистом поле, безо всяких сторожей, и в прошлом году кто-то попользовался чужим трудом, обнесли капусту и черноплодную рябину. Обидно, ведь прежде подобного в этих местах не случалось.

А братец с компаньонами организовал производство сложных деревообрабатывающих станков. Основной заказчик - финская фирма, разовые сделки ищут сами по всей России. В Костромской области такое оборудование никому не требуется. Недавно здание, где мужики арендовали цех, купил какой-то москвич. Он немедленно залупил такую цену за аренду, что пришлось искать другое жизненное пространство. Кочевали долго, тяжело - ведь их всего несколько человек, а цех оброс стационарным производством.

Когда в прошлом году был прямой эфир с президентом России, сноха моя послала по Интернету вопрос. Вот вы, мол, говорите о том, что будут снижены пошлины на ввозимое импортное оборудование для выпуска конкретной продукции. А почему бы не поддержать того, кто на родине делает такое же оборудование, причем делает качественно? Ведь логичнее поощрять налоговой политикой собственного производителя, нежели закупать за границей втридорога. И привела в пример своего мужа, затюканного налогами, но не сдающегося пока. Вопрос озвучен не был, но недели через две микрорайон потрясло появление черного мерседеса с московскими номерами. Прибывший курьер правительственной связи вручил обалдевшей женщине пакет с сургучными печатями. На двух страницах министр экономики подробно и красиво рассказывал, какие меры предпринимаются для развития отечественной промышленности и поддержки малого и среднего бизнеса. Почитал вернувшийся с работы "малый бизнесмен", махнул рукой… С тех пор популярны шуточки на эту тему. Например, выходим из дома, сноха открывает почтовый ящик. Брат, невинным голосом: "Что, от Владимира Владимировича нынче ничего нет?". Или кто-то из друзей жалуется на проблемы на работе. Другой тут же реагирует: "Дак ты к Захаровой обратись, у нее переписка с ВВП налажена, пусть поспособствует". В реальности, увы, все остается по-прежнему: никому человек созидающий не нужен.

…Пять утра. Костромской автовокзал. У закрытой кассы постепенно образуется очередь из пожилых тетечек и дядечек: все с крепкими вместительными корзинами.

Несмотря на жару, одеты в плотные штаны, видавшие виды ветровки. На ногах - резиновые сапоги, в корзинах - у кого бутылка с молоком, у кого - термос. Маленький "пазик" увезет их за грибами и ягодами, увезет в те самые леса, казавшиеся такими таинственными. Они покупают билеты, привычно произнося удивительные названия: до "Избушки", "Малые соли"… Тщательно отсчитывают рубли, с неторопливым интересом посматривают на приезжего чужака. Ну что ж… "Пожалуйста, один до Москвы".

До свидания, Россия…

20.08.07, Иван Захаров , специально для Gazeta.kz