Узбекистан в последние годы всеми силами старается урегулировать ситуацию со своими беженцами.

Напомним, что основная их масса стала активно покидать страну после известных андижанских событий. Тогда же из страны стали выезжать многие оппозиционно настроенные журналисты и правозащитники и многие международные организации просто вынуждены были ради безопасности закрыть свои представительства. Однако, официальному Ташкенту эмиграция последних была на руку, так как это еще больше закрывало страну в информационном плане. Но бегство обыкновенных граждан не прибавляло благоприятного международного имиджа стране.

Как сообщил наш источник в Киргизии, политические беженцы из Узбекистана, те, что покидают страну, спасаясь от репрессий после андижанских событий, бегут именно в Ошскую область этой страны. Правозащитники полагают, что таких лиц насчитывается порядка двух-трех тысяч. Однако точное их количество неизвестно, так как многие нигде не регистрируются и проживают у родственников. Но и там они не чувствуют себя в безопасности, так как сотрудники службы национальной безопасности Узбекистана преследуют их и в Киргизии. Кроме того, официальный Ташкент оказывает постоянное давление на Бишкек по поводу выдачи беженцев назад, и киргизские власти в последнее время все более неохотно принимают у себя сбежавших узбекских граждан. Тем не менее, несмотря на такое положение дел, Киргизия все-таки остается одним из наиболее привлекательных пунктов. Узбекские эмигранты неофициально переходят узбекско-киргизскую границу. Затем, при желании они могут стать на учет в управление по делам миграции, которое, в свою очередь переправляет их дела в управление по делам беженцев, где эмигрантам дают мандат и возможность переправки в третью страну. Эта третья страна также является уже последним перевалочным пунктом. Таким пунктом, кстати, можно считать Румынию, откуда беженцы уже направляются в страны будущего постоянного пребывания – Данию, Швецию, Норвегию, Канаду или США. Другими словами, Киргизию можно считать достаточно приемлемым вариантом.

Иное дело – Российская Федерация. По словам руководителя организации "Гражданское Содействие" Светланы Ганнушкиной, сегодня признание Россией кого-либо из иммигрантов беженцем, дело достаточно трудное. Связано это в первую очередь с изменением внутренней политики. Так, в 1996 году Российская Федерация на Конференции ООН о миграции в СНГ заявляла о наличии в стране около 300-т тысяч беженцев.

Однако в 1997 году, когда изменилась редакция Закона о беженцах, почти все они уже были сняты с учета, а их удостоверения аннулированы.

Сегодня в России по оценкам Ганнушкиной около полумиллиона беженцев, в то время как официально признаны таковыми не более четырехсот человек – если быть точным, 397 на конец 2006 года.

По словам Ганнушкиной, политические беженцы из Узбекистана являются ярким примером того, что значит обращаться за убежищем в России.

>Общеизвестно, что в Узбекистане применяются жесточайшие пытки и пока не отменена смертная казнь. Люди, преследуемые по политическим мотивам, не просто находятся в реальной опасности, известно множество случаев, когда выданных Узбекистану граждан пытали и вынудили оклеветать себя, после чего приговорили к огромным срокам лишения свободы.

Но и в Российской Федерации они не могут находиться в полной безопасности. По данным "Гражданского содействия", сотрудники узбекских спецслужб свободно действуют в России, пользуясь небескорыстной помощью российских спецслужб.

Нередко узбекская сторона делает официальный запрос на экстрадицию тех или иных своих граждан. Экстрадиция проводится через российскую Генеральную прокуратуру. И тут начинается самое интересное. Генеральная прокуратура, бывает, отказывает в депортации на основании, например, того, что в Узбекистане другой Уголовный кодекс и многих статей, по которым обвиняется человек узбекскими властями, в российском кодексе просто нет. Тогда узбекская Фемида предлагает России другие статьи и так происходит до тех пор, пока не найдется аналогичная статья в российском законодательстве. Вероятно, тут необходимо небольшое пояснение. При обвинении человека в каком-либо политическом преступлении узбекские следователи применяют множество статей, начиная от попытки изменения конституционного строя и участия в незаконных религиозных образованиях до покушения на президента, чтобы гарантировать осуждение обвиняемого.

После того, как Генеральная прокуратура приняла решение экстрадировать человека в Узбекистан, он может обжаловать это решение в суде, а после отказа подать кассационную жалобу.

Одновременно он может подать ходатайство о предоставлении ему статуса беженца, на что несомненно также получит отказ.

На стадии кассации можно также обратиться в Европейский суд по правам человека, который в состоянии приостановить выдачу беженца Узбекистану. Все эти процедуры могут продолжаться бесконечно долго, и все это время беженец будет находиться под стражей, пока не иссякнет срок возможного задержания по уголовным делам – полтора года.

Примером тому может служить дело так называемых "ивановских узбеков". Эпопея с их задержанием по представлению узбекской стороны, содержанием под стражей и освобождением длится с июля 2005 года. Только в марте 2007г. они оказались на свободе, но до сих пор не могут покинуть территорию России. Работать в России и содержать свои семьи они тоже не могут, так как находятся под постоянной угрозой нового ареста. Несмотря на то, что их уже признало беженцами Управлением верховного комиссара по делам беженцев ООН, а Швеция согласилась их принять, российские власти не дают им разрешения на выезд. Напомню, что в Узбекистане они обвинены в причастности к андижанским событиям.

Таким образом, Россия сегодня не может быть привлекательной для политических беженцев, ни как страна постоянного пребывания, ни как страна транзита в Европу и США.

Дмитрий Аляев, Москва
21.08.2007