Мусаев Бахадыр Андижанский веер - машина для убийства

1.1. 1991 – 1992-й - "Мы строим новую жизнь..."

"Из советского,
коммунистического крысятника
угодили в родной, тесный,
безжалостный и лживый мир"
В. Ахунов. Подкидыш.

Республика Узбекистан провозгласила свою независимость 1 сентября 1991 года. 29 декабря того же года избран первый ее президент. Как гласит первая статья Основного Закона страны, "Узбекистан - суверенная демократическая республика. Названия государства "Республика Узбекистан" и "Узбекистан" равнозначны"2. Несколько месяцев спустя, 2 июля 1992 года в Верховном Совете Узбекистана президент И. Каримов заявил об основных направлениях и основном содержании внутренней и внешней политики, нацеленных на создание истинно независимого государства, где власть будет мудрой, учитывающей настроение и волю народа, успешно решающей задачи его объединения во имя поставленных целей3. В частности, он сказал: "Определяя политическую и государственную структуру нового общества, нам необходимо учесть, что в нем должны быть созданы все условия для политической, экономической, социальной и духовной деятельности каждого человека"4. Запомним приведенные слова. Впрочем, в названной речи главы государства, озаглавленной "Путь к независимости: проблемы и планы" впервые обозначены принципы построения суверенного, демократического государства и актуальные задачи осуществления коренных преобразований в области экономики, политики и духовной сферы. Казалось бы, общество приближается к моменту истины, ибо оно, наконец, получило правильные ориентиры и зарядилось энергетикой положительного импульса, связанного с желанием строить новую жизнь. Однако нужна была идеология, которая ответила бы на чаяния людей и гложущие их вопросы - что собой представляет нынешний мир и кто в нем нам теперь друзья и враги (кто наши)?; для чего стоит жить и действовать (каким образом стать богатыми материально и здоровыми нравственно)?; как этого достичь (каким должен быть алгоритм, который бы позволил достичь желаемого)?

>Избранный на пост президента И. Каримов, как был, так и остался по своим взглядам, стереотипам экономического и политического мышления Первым секретарем ЦК Компартии Узбекистана. Это объясняет отсутствие до настоящего времени научного проекта строительства новой жизни, предполагающего наличие идеологии и иерархии целей. Данное обстоятельство также указывает: на примере постсоветского Узбекистана, очевидно, что страна, не имеющая истинного политического лидера, соответственно не может обрести адекватную национальную идею и идеологию, декларируемые цели которой не расходились бы с действительностью и делами. Поэтому, надо признать: узбекское общество идет не по естественному эволюционному пути от биологического и далее к человеку экономическому, социальному и моральному, а наоборот, мы медленно и верно сползаем к животному биологическому уровню с вытекающими отсюда последствиями - хочу, значит обману, украду, отниму, убью...

На данном фоне выглядят, по меньшей мере, неумными и неуместными выступления тех обществоведов, кто занимается апологией И. Каримову. Например, у них можно найти словосочетания типа "В его личности органично слились два мощнейших начала - взвешенного политика и профессионального экономиста"; "Ислам Абдуганиевич причисляет себя к кагорте партноменклатуры - технократов"5.

Увы, социальные реалии Узбекистана, бедность и абсолютная бедность доминирующей массы миллионов жителей страны, указывают, если не на откровенную наглую ложь, то на сомнительность утверждений о профессионализме И. Каримова как политика, экономиста, а равно и технократа.

В этом отношении достаточно сказать, что в глазах собственного народа и международного сообщества уже состоялась окончательная дискредитация, так называемой национальной модели реформ. Автором же ее, как известно, является И. Каримов.

Сама жизнь показала и показывает, что президент Узбекистана отнюдь не проявил и не проявляет себя ни умелым руководителем, ни компетентным экономистом, ни, тем более, эффективным политиком. Безусловно, И. Каримов, будучи Первым Президентом Независимого Узбекистана, мог вписать свое имя золотыми буквами в новейшую политическую историю страны. Вместо этого, на наш взгляд, он войдет в нее, как варвар во власти, время правления которого оставит после себя недобрую память у людей, ибо принесло многим из них неисчислимые страдания, кровь и слезы.

К месту здесь вспомнить XIX век. В 1842 году под предводительством бухарского эмира Насруллы, его войска вторглись в г. Коканд и для устрашения вырезали около 400 мирных жителей этого города, в числе которых были женщины, дети и старики. О правлении его сына, эмира Музаффара можно прочитать в книге "Путешествие из Бухары в Петербург". Ее автор, известный просветитель того времени Ахмад Дониш писал, в частности, следующее: "Во времена Музаффара был вечный праздник, всегда были пиры и музыка..."6.

Историческая хроника оставила также свидетельства того, что названные правители, прежде всего, эмир Насрулла, сознательно стремились принизить господство узбеков в высшем управлении, и на многие должности назначали происходивших из рабов персов7.

Я не случайно упомянул этих жестокосердных и безответственных феодальных правителей. Классик узбекской литературы Абдулла Кадыри во вступительном авторском слове первого издания своего романа "Минувшие дни" отмечал в 1926 году: "..начиная что-либо новое, нужно оглянуться на старое, и тогда достигаешь успеха. Потому то я и хочу рассказать о прошлом, о недавно минувших днях, самых грязных и черных днях нашей истории - о времени последних ханов"8.

Наверное подобный мотив двигает и мной, чтобы в меру своих способностей я попытаться показать лики власти И. Каримова, читай и ее сущностные признаки. Спрашиваю себя: неужели все вернулось "на круги своя"? Действительно, ведь был Андижан-2005. И не погрешу против истины, утверждая, что на счету у режима власти за весь период независимости большее количество преступлений, нежели за майские дни 2005 года в городе Андижане.

Думаю и о том, кстати, как президент Узбекистана "поднялся" в оценках Запада. Например, за пристрастие к помпезному проведению дня независимости, прежде в среде дипломатического корпуса западных стран его называли "мистер праздник". Следом же за Андижанскими событиями, западные средства массовой информации подобрали И. Каримову меткое и более адекватное прозвище "мясник". Словом, история будто повторяется. Были Насрулла, Музаффар, пиры, музыка и... Коканд 1842 года с сотнями невинных жертв. Миновало более 150 лет, и мы пришли к Андижану-2005.

К сожалению, мир пока мало изменился к лучшему в наших краях, чтобы перестать сомневаться в разумности действительного и природы людей, особенно в части отношений между властью и обществом, между государством и человеком. И ныне есть: "мистер праздник", он же "мясник" в одном лице...; "...под солнцем место суда, а там беззаконие; место правды, а там неправда" (Екклесиаст 3:16).

Тем не менее, не надо все воспринимать однозначно мрачно, включая мое мироощущение и направленность рассуждений. В сознании узбеков еще "работает" выражение "кайтар дунье", переводимое буквально: "верни мир" или "вернись мир" (вернись мир в исходную точку). То есть, оно имеет особый смысловой оттенок, дающей надежду на победу добра и справедливости. Произнося, подобно заклинанию слова: "кайтар дунье", человек хочет не только верить в торжество добра, а и предупреждает каждого, чтобы не творили зло, ибо оно возвращается к сотворившему его. Об этом и другом мы скажем несколько ниже и более подробно. Сейчас же мы хотели бы остановиться на социальном портрете власти или природе, воспроизведенного И. Каримовым политического режима большевистского типа, соединяющего признаки авторитаризма и тоталитаризма. Здесь наблюдается тотальное доминирование над всем и вся государства, которое откровенно опирается на репрессивный аппарат. Деятельность последнего отличает большая интенсивность проводимой политики с позиций насилия, подавления и т.п.