Наверное ни один из Саммитов ШОС не вызывал столько кривотолков, публицистических провокаций и немотивированных ожиданий как Бишкекский. Интригосодержащие посылы на этот раз находились за пределами Центральной Азии. Их было две. Первая связана была с решением администрации Президента США разместить на территории Польши и Чехии военных объектов и договоренностью между США, Японией и Австралией о создании в зоне Тихого океана чего-то подобного. Военно-политический мир замер в ожидании того как прореагирует ШОС на эти инициативы американцев. Сопровождалось все это на Западе масштабной критикой России за использование "нефтегазового" фактора в качестве "ударного" политического инструмента давления на Запад и своих "не идущих вместе" соседей по СНГ. Китай же подвергся критике за качество своих производимых и поставляемых на Запад товаров, использование труда заключенных, права человека и пр.
Все это происходило в преддверии Бишкекской Встречи в Верхах, но, наверняка, необходимо взглянуть на календарь внутристрановых событий дальше, то есть иметь ввиду приближение дат Больших выборов в России и ХУ11 съезд Коммунистической партии Китая. Казалось бы лидеры России и Китая, загодя, на Саммите ШОС, по логике конструирования внешнеполитических позиций должны были бы озвучить свое понимание проблем отношений с Западом, в первую очередь с Вашингтоном. Путин должен был бы дать сигнал своему преемнику, а Ху Цзиньтао - съезду КПК. Возникло объективное впечатление, что США действительно ожидают резких выпадов со стороны двух лидирующих государств ШОС, особенно России. Напомню лишь об отчаянном заявлении помощника Государственного секретаря США Баучера о том, что тема функционирования военной базы в аэропорту "Манас" не должна обсуждаться на встрече руководителей стран-участниц ШОС, поскольку эта проблема сугубо кыргызско-американская. Однако на самом Саммите антиамериканская риторика полностью отсутствовала, за исключением двух-трех закомуфлированных фраз.

Более того, лидерам ШОС удалось убедить и иранского коллегу обойтись на этот раз без экстримистских заявлений в адрес американцев. В этой связи в кругу политтиков, экспертов и журналистов возникли весьма ложные представления, что никаких сигналов по позиционным конструкциям в отношении США не было. Ожидание интриги не оправдалось. Косвенным признаком нежелания участников Саммита говорить об отношении к Западу явилось, на мой взгляд, и выговаривание ими массы новых, но не очень внятных идей гуманитарного свойства: институты изучения друг друга, молодежные ассоциации, университеты, фонды развития экономически слабых стран и т.д. Только регистрация подобных инициатив займет, наверное, целый лист.

На самом деле, как мне представляется, сигнал преемнику и съезду был подан. И его суть в следующем - не портить отношений с американцами. Другой вопрос как этот сигнал будет воспринят политическими кругами России и Китая. И следующий очень важный вопрос как отреагирует на этот сигнал сами Соединенные Штаты. Разумеется, представляет интерес какова будет мощь резонансного колебания этого сигнала и когда он погаснет.

Второй вопрос - энергетика. Идея создания энергетического клуба - это тоже некий сигнал Западу. Но, судя по вялым тезисам президентов и дальнейшим их действиям энергоклуб пока не состоялся и его некое организационное движение состоится еще не скоро. Движение по энергетическим азимутам все еще идет по двусторонним каналам и с учетом не т.н. общеШОСовских интересов, о которых говорят, но они до сих пор не сформулированы, а страновых. И вообще идея объединить продавцов и покупателей в единый союз представляется, мягко говоря, не очень многообещающей. Мне кажется, что объединение в таком формате может носить сугубо политический характер.

Выскажу еще более крамольную мысль. Предложение Президента Путина о необходимости проведения конференции по Афганистану в будущем году не столько обусловлено готовностью стран ШОС и самой организации к активизации ее деятельности с полноценными проектами на этом направлении, а созреванием идеи возможности контактов с американцами не только на уровне двусторонних консультаций, но и ШОС. Ведь совершенно очевидно, что решение афганской проблемы в существующих и предполагаемых условиях не мыслимо без Вашингтона. И если иметь ввиду также непредсказуемость в стратегической перспективе ситуации в Пакистане, то более или менее становится понятной актуальность некоего вынужденного партнерства с американцами.

В целом следует отметить, что единых подходов, могущих быть впоследствии оформленных в четкие позиции ШОС по западной проблематике пока нет. Превалирование страновых отношений с Западом, прежде всего с США, достаточно явно просматривается.

Все, что сказано выше, казалось бы должно быть опровергнуто военными учениями стран ШОС в Чебаркуле. Не будучи военным стратегом, но скажу, что чересчур образцово-показательные учения по сути своей, в плане конструирования военных замыслов, вряд ли имели антиНАТОвскую целнпаправленность. Кто подразумевался под государством "А", которое обращается с просьбой о помощи к странам ШОС остается только додумывать. Стоит лишь добавить, что, как я думаю, речь не идет о Европе, Тихом океане или Южной Азии.

Безусловно, военно-политический компонент ШОС должен получить необходимое развитие: слишком много проблем, связанных с обеспечением безопасности на огромном пространстве Центральной Азии и следует без политического надрыва и кокетства признать, что государства региона серъезнейшим образом заинтересованы в создании системы коллективной безопасности. Высказывания некоторых западных политологов о том, что Россия и Китай в Евразии создают антиНАТО по крайнем мере не обоснованны, если не надуманны, и представляют из себя нечто вроде "информационного питания" для ястребов как на Западе так и на Востоке. В данном случае более рельефно обозначается вопрос стратегирования и проектирования мировой политической конъюктуры в сторону реальной многополярности. Каковы уровень и формат конфликтогенности и антогонизма либо сотрудничества - вопрос неоднозначный и четкого ответа на него пока нет. Вот уже и новый французский президент заговорил по-новому об идее многополярности. Значит ли это, что нужно ожидать кардинальных изменений в сторону изменений в глобальном раскладе сил? Мир в режиме ожидания.

На Бишкекском Саммите более остро, правда в несколько завуалированной форме, возникла еще одна серъезная проблема, которая заключается в следующем. Чем более старше по возрасту, а значит опытнее становится организация, тем более расплывчатой становится иерархия приоритетов и пропадает конструктивное проектирование как политическое, так и экономическое. И опять чрезмерная насыщенность ШОСовских встреч различного рода инициативами лишний раз подчеркивает не многофункциональность оганизации, а начало "забалтывания" и бюрократизации деятельности ШОС. В соответствие с уставными и иными документами ШОС можно и нужно рассматривать как мнопрофильную международную организацию. И последний "бишкекский" Договор о долгосрочном сотрудничестве предполагает развитие именно этой ипостаси ШОС, но сущствующие незримые противоречия между странами-участницами и, как одно следствий этого, отсутствие гармонизации интересов как-бы нивелируют ее. В этой связи полагал бы возможным генеральному секретарю Исполкома ШОС инициировать обсуждение этой проблематики в рамках "второй дорожки" и соответствующих форумов министров. Неформально считается, что наиболее важными приоритетами ШОС являются проблемы безопасности и экономического сотрудничества.

Это абсолютно правомерная фиксация генеральных векторов деятельности организации и значит нужно двигаться в этом направлении, то есть, прежде всего четко институализировать и спроектировать совместную работу в области обеспечения безопасности и экономики, выровнять их политическую значимость и приоритетность, а затем создавать необходимые условия и изыскивать возможности для открытия всевозможных учебных центров, молодежных ассоциаций и т.д. При этом весьма важно иметь ввиду, что зона ШОС - это пока только во всех отношениях развивающееся политическое и экономическое пространство. Констатация и верная оценка этого должна быть, на мой взгляд, в качестве одной из основ деятельности организации.

Муратбек Иманалиев, президент Института общественной политики