>Подстрекаемые "ястребами" с обеих сторон, Иран и Запад несутся навстречу друг другу, чтобы сшибиться лбами

Когда несколько месяцев назад одного из высокопоставленных деятелей иранского государства спросили, возможен ли американский военный удар по его стране, он, не чинясь, расхохотался. "Вы что, серьезно? – переспросил он. – Они на нас никогда не нападут. Это было бы безумием". Он веселился искренне – и это пугало.

В стране президента Махмуда Ахмадинежада и верховного духовного лидера аятоллы Али Хаменеи распространено беспечное отношение к мотивам и намерениям Америки, в основе которого лежит полное невежество в этом вопросе. Иран занимает уникальное место в мире в том смысле, что со времен исламской революции 1979 года он почти абсолютно изолирован от культурного, социального и экономического влияния США.

Но степень этой изолированность – отчасти добровольной, отчасти вынужденной – меняется: население молодеет и все больше тянется к Западу. Одновременно слабеет многолетняя уверенность в том, что Соединенные Штаты, в правление шаха обходившиеся с Ираном возмутительно, не посмеют вернуться к этой практике. Местные СМИ полны предположений, что авианалет израильских ВВС на Сирию, совершенный в начале сентября с одобрения США, на самом деле был косвенно направлен против Ирана.

И все же старые политические привычки почти неистребимы. Хаменеи, инстинктивно склонный к консерватизму представитель школы Хомейни, заявил верующим на пятничной молитве, что США терпят поражение в "психологической войне", которую они ведут против Ирана: "Могущество Америки в нашем регионе уменьшается (...) Те, кто атакует Революцию, даже если они имеют такие возможности, как могущественная держава вроде Америки, день за днем оказываются побежденными". В ответ на его слова раздалось ритуальное скандирование лозунга "Смерть Америке".

В том же духе выступил на этой неделе и Ахмадинежад, отмахнувшись от самого серьезного предупреждения из поступавших от европейских лидеров до сих пор, – а предупреждение это гласило, что патовая ситуация, возникшая из-за ядерных программ Ирана, ведет к катастрофе.

"Мы не принимаем эти угрозы всерьез", – сказал президент Ирана, подразумевая заявление министра иностранных дел Франции Бернара Кушнера о том, что война возможна. Отмахнулся президент и от трезвого мнения Великобритании, полагающей, что Кушнер всего лишь констатировал очевидный факт.

Поскольку Ирану, вполне возможно, угрожает третья резолюция ООН о наложении санкций, а также организованный США международный бойкот в сферах бизнеса и торговли и рост косвенного военного давления, беззаботность Ахмадинежада внушает скорее тревогу, чем успокоенность. Напрашивается вопрос: что же тогда нужно, чтобы иранское руководство осознало серьезность нависшей над страной угрозы?

Но в разворачивающейся на наших глазах трагедии Ирана есть один ключевой момент: разногласия внутри администрации Буша, а также между США и странами ЕС о лучшем способе продвижения к разрешению конфликта дипломатическими средствами в действительности лишь подкрепляют беспочвенную уверенность Ирана в его безопасности.

Складывается впечатление, что Тегеран роковым образом не понимает следующего: чем дольше длится этот раскол в стане Запада и чем дальше продвигаются бесконтрольные иранские ядерные разработки, тем вероятнее, что Джордж Буш в исступлении, чувствуя, что времени у него в обрез, подстрекаемый Израилем и вице-президентом Диком Чейни, выберет силовой вариант решения.

Давление неуклонно нарастает, и попытки удержать процесс дипломатических переговоров "на плаву", по-видимому, терпят неудачу. Жесткие высказывания Кушнера вынудили Германию публично призвать на этой неделе к гораздо более мягкому курсу, при котором, по словам Берлина, новые санкции могут вообще не понадобиться. Мухаммед аль-Барадеи, глава агентства ООН по атомной энергии, сильно рассердивший США и Великобританию своим недавним самовольным пактом об инспекциях с Тегераном, тоже вставил свое слово и предостерег, что вся политика Запада рискует выйти из-под контроля.

Россия и Китай, играющие в собственные стратегические игры, где ставка – могущество, тем временем вновь подчеркнули свое нежелание даже говорить о применении силы или о дополнительных санкциях за пределами полномочий МАГАТЭ. Их позиция еще более приближает вероятность раскола в Совете Безопасности ООН типа того, который произошел из-за Ирака. Между тем подобный раскол отнюдь не поможет Тегерану, а напротив, может обречь его на удар иностранных войск.

Госсекретарь США Кондолиза Райс с тех пор, как она приняла дела от Колина Пауэлла, неуверенно металась между "ястребами" и "голубями", но теперь, по-видимому, с опозданием осознала опасность еще одной незапланированной, катастрофической конфронтации на Ближнем Востоке.

Поскольку дискредитировавший себя глава Пентагона Дональд Рамсфельд больше не препятствует ее усилиям, ибо ушел в отставку, а его преемник Роберт Гейтс поддерживает Райс, она предпринимает еще одну попытку – начиная с этой пятницы она попробует добиться в Совете национальной безопасности США в Вашингтоне консенсуса по решению проблемы дипломатическими средствами.

Райс предстоит почти сизифов труд – страсти накаляются, и призывающие к спокойствию голоса – будь то на Западе или в Иране – все хуже слышны за другими криками. Чейни и неоконсерваторы, израильские "ястребы" и идеологи, арабские государства, панически боящиеся растущей власти Ирана в регионе, а также беспечные иранские лидеры, не понимающие опасности своего излюбленного жесткого курса, ныне приходят к одному и тому же. Это роковая коалиция тех, кто хочет войны, – и тех, кто наводит страх.

Их действия толкают мир в одном направлении – к конфронтации. Мотивация у них тоже общая – страх. Все они без тени сомнения уверены в своей правоте. Видимо, их нужно остановить немедленно.

Саймон Тисдолл
Guardian
19.09.2007