The Ху
Курс на формирование среднего класса, большую открытость страны, увеличение занятости за счет стимулирования предпринимательства, использование "мягкой силы" культуры – это курс Китайской коммунистической партии (КПК). Он обозначен во вчерашнем докладе товарища Ху Цзиньтао на открытии XVII съезда партии.

Все, что характерно, по науке – в строгом соответствии с марксизмом-ленинизмом, идеями Мао, теорией Дэн Сяопина (именно в такой последовательности). Другой вопрос, что нужно обладать недюжинной фантазией, чтобы в цитатнике Мао вычитать хотя бы что-то отдаленно напоминающее указание об "оптимизации структуры использования иностранного капитала". Ну да это и не важно: должна же быть у государства идеология. В России – русский национализм, огосударствление всего и вся, а также политическое православие с суверенной демократией, а у китайцев – социалистическая демократия, социалистическая рыночная экономика, "социализм с китайской спецификой" и осторожная, решительно гениальная констатация (цитирую агентство "Синьхуа"): "…основная реалия Китая – то, что страна все еще находится и будет долго находиться на начальной стадии социализма".

Мы встали на этот дао и с него не свернем…

Столь деликатная формула придумана, видать, для того чтобы не было завышенных ожиданий. (При том что к 2020 году партия намерена увеличить ВВП на душу населения вчетверо по сравнению с годом 2000-м.) КПК очевидным образом делает акцент, если называть вещи своими именами, на ликвидацию бедности и разрыва в доходах, в частности, включенного в рыночную экономику городского населения и сельского. Отсюда и многообещающие определения: "гармоничность развития", "рациональное и упорядоченное распределение доходов". И еще одно: XVII съезд подтвердил правильность курса, заданного XVI съездом – на построение "среднезажиточного общества". Никаких экстремалий, надрывных, с цыганщиной, поисков прорыва, разрываний рубахи на груди – все средненькое, зато гармоничное, рациональное, упорядоченное.

Хотя, конечно, для затравки сняли с работы и исключили из партии товарища Чэнь Лянъюя, который прошел неслабый трудовой путь в шанхайской парторганизации. Но ошибался. Коррумпировался. Съезду потребовался разогрев, как на хорошем концерте, и вот был товарищ Чэнь – и нет товарища Чэня (не путать с российским литератором Мастером Чэнем).

Сочетание сценок, которые скорее пристали XVII съезду ВКП(б), нежели XVII съезду КПК, со словами и делами абсолютно рыночными продолжает удивлять. "Ху Цзиньтао отметил, что необходимо твердо держаться пути развития политического строя социализма с китайской спецификой, обеспечивать органическое единство партийного руководства с хозяйским положением народа", – передает "Синьхуа".

Очевидно одно: этот самый социализм с той самой спецификой оказался невероятно адаптивным к переменам.
Встраивание в либерализованную постуиндустриальную экономику происходит на фоне изощренного квазимарксистского саундтрека, завораживающего, как танец шамана. Слова старые, музыка новая. У нашего гимна (в широком смысле слова) все наоборот: слова новые, музыка старая.

Поэтому у нас чекистские госкорпорации, а у них "стимулирование трудоустройства за счет предпринимательства". У нас вся страна усеяна, как физиономия Сталина оспинами, стратегическими предприятиями, у них – "государственная политика расширения сфер открытости", "взаимостимулирование открытости для самих себя и открытости для внешнего мира". В России – война с низкопоклонством перед Западом, агрессивное неприятие чужака, в Китае – "культура как все более важный фактор конкуренции". У нас в арсенале, кроме газового шантажа и уже перестающих быть томными обид на весь мир, ничего нет, у них – "мягкая сила". Здесь – Рублевка с Успенкой, череда трехметровых заборов и замков, там – такое "распределение доходов, чтобы люди со средними доходами составляли большинство".

Даже как-то странно, что у нас это называется "капитализмом", а у них – "социализмом".
Кажется, что эти ярлыки условны. А именами Мао и Дэна прикрывается, как постмодернистским модным брендом, сдерживающий сам себя, свою страсть к прибыли и жажду власти настоящий капитализм.

>Китайские начальники, называющие себя коммунистами, как мантру повторяют слова "открытость" и "конкуренция". Кажется, для обозначения признаков настоящего рыночного капитализма эти слова значат не меньше, чем понятие "частная собственность". Ведь, согласно нашему опыту, освященному планом Путина, идеями митрополита Кирилла и снабженному инструментарием Суркова, одна частная собственность без открытости и конкуренции мало что значит. Ее можно отобрать, отнять, национализировать. В соответствии с установочными статьями товарища Че (Ркесова).

А вот Who is на самом деле товарищ Ху – это еще вопрос без ответа. Доживем до XVIII съезда, тогда и посмотрим.

Андрей Колесников
16 ОКТЯБРЯ 2007,