25 сентября 2007 г. под эгидой Клуба мировой политической экономики и Совета по внешней и оборонной политике (СВОП) прошел мастер-класс члена СВОП, доктора философских наук, генерал-майора внутренней службы Владимира Ворожцова. Тема: "Перспективы разрешения конфликтов малой интенсивности".

По розам и гвоздикам к кровавой драме…

ОТ ПЕРВЫХ гвоздик в петлицах полицейских до кровавой резни и десятилетий тяжелого и трудного пути к миру. Все это не что иное, как неотъемлемые этапы становления определенного вида конфликтов – "конфликтов малой интенсивности".

Зарождаются конфликты малой интенсивности постепенно. Все начинается с общественных трибун, дискуссий, выступлений средств массовой информации, ненасильственных акций, митингов, демонстраций, иных форм публичного группового сопротивления. "Золотая эра" массовых протестов получила сегодня популярное название "оранжевые революции".

У всех на слуху страны, где подобные "малонасильственные" формы конфликтов с триумфом разрешились в пользу протестующих – это Украина, Грузия, Сербия, Киргизия.

Но, как говорил один извест­ный политик, "можно и нарваться". Если сила координируемого протеста сталкивается с волей и возможностями властей – наступает момент истины, когда конфликт из некриминального и "несилового" переходит в иную, насильственную стадию.

Граница меры в таком случае – первая кровь. Реакцию на нее можно перехватить и стабилизировать процесс. Это в свое время весьма профессионально сделали китайские власти – во время событий на площади Тяньаньмэнь. А затем, менее удачно, власти узбекские – во время андижан­ских событий.

Погибших людей всегда жаль. Но политическая математика требует от властей точного расчета и прогноза возможных жертв дальнейшего развития подобного конфликта. Поспешные и непродуманные действия наверняка породят неуправляемую цепную реакцию вооруженного протеста.

Если власть не удалось сломить "с наскока", "оранжевый" протест неминуемо становится кровавым и ведет к стадии внутреннего вооруженного конфликта. "Светлые" лозунги кукловодов-политтехнологов и "народных трибунов" уверенно бросают народы в пучину бед и разрушений.

Иллюзиии и мифы "оранжевого" бунта

НА ПОЛИТИЧЕСКОЙ кухне цветочных революций активно процветает и культивируется целый ряд мифов. Один из них утверждает, что "народ, борющийся за свою свободу, победить нельзя". Интересно, как его авторы изучали мировую историю? Ведь вся она свидетельствует об обратном. Очень даже можно – и побеждали, и веру меняли, и переселяли, и воспитывали по-новому.

При этом тщательно скрывается простой реальный факт – в современных условиях подобные вооруженные конфликты могут быть успешными только при наличии внешней поддерж­ки. От информационной и финансовой до прямой военной. Осуществлять такую поддержку могут непосредственно иностранные государства. Или отдельные политические силы, или социальные слои.

После их "помощи" конфликт малой интенсивности переходит в стадию внутреннего вооруженного противостояния. "Международная общественность" быстро забывает о том, как мило и ненасильст­венно все начиналось. И бросается активно помогать.

Основным "лекарством" становится ввод миротворческих сил с целью прекращения кровопролития и разъединения противоборствующих сторон.

Но за долгие годы миротворческих операций мировое сообщество так окончательно и не определилось: какими (по своей структуре, вооружению и подготовке) должны быть эти силы. Армия упорно посылается для выполнения специальных и полицейских функций: проверки документов, обысков, сопровождения колонн, патрулирования. Военная система современного общества оказалась не готова к подобным вызовам.

Санкции, переговоры и выборы

ЛЮБИМОЙ игрушкой политиков во время таких конфликтов являются санкции. Но практический опыт показывает: на первом этапе конфликта санкции ничего не дают. Наоборот! Они ожесточают население, которое больше всего от санкций и страдает. Санкции бьют по народам, а не по элитам. Они радикализируют политиков и только обостряют противоречия.

Реально санкции дают эффект лет через 10–15, когда накапливается состояние усталости от конфликта. Но это отдельная тема, к сожалению, пока еще мало исследованная.

Переговоры, как таковые, игрушкой политиков не являются, но эффективным механизмом их тоже не назовешь. Обычно они лишь фиксируют уже достигнутые результаты. Причем главной проблемой почти всегда являются вопросы реализации достигнутых договоренностей и гарантии.

В свое время, несмотря на присутствие советских войск, события в Афганистане развивались строго по механизмам внутреннего вооруженного конфликта. Трагическая судьба афганского лидера Наджибуллы наглядно показала всю ненадежность международных гарантий и достигнутых договоренностей.

Что касается такого "волшебного" лекарства, как проведение "свободных демократических выборов" на территории внутреннего конфликта, то это поле деятельности скорее для сатириков, чем для профессиональных аналитиков.

Долгая дорога из "цветного" тупика

КАК ЖЕ выйти из конфликта, в который столь легко и непринужденно "оранжевые" революции загоняют целые народы? Анализ показывает, что минимальный срок начального этапа решения конфликта, прошедшего внутреннюю во­ору­женную стадию, – 10–15 лет. Но чаще всего – более 25 лет.

Это ответ на вопрос о том, что получится у США в Ираке или Афганистане. Скорее всего, последствия и итоги этих событий мы увидим лет через 25. Исламский экстремизм, подготовленный США и их союзниками как инструмент борьбы с СССР, внезапно для своих прародителей сменил направленность. И теперь США борются со своим детищем – талибами. Опасность подобного сценария уже в начале 80-х была ясна многим, но не Вашингтону. Главный урок Афганистана в том, что необходимо долгосрочное прогнозирование подобных действий.

"Цветочная пыльца" Афганистана, Чечни и Югославии

ЕСТЬ и другие примеры. Реальная историческая оценка югославского конфликта еще впереди. Но уже сегодня очевидно, что и объединенной Европе было бы легче интегрировать в себя единую Югославию, чем мучаться с ее осколками.

В "абсолютной однозначности" оценки чеченских событий на самом деле тоже много неоднозначного. Оценить все последствия чеченского конфликта можно будет еще нескоро. Да, он принес неисчислимые страдания. Но каковы возможные альтернативы?

В конце 80-х – начале 90-х го­дов именно чеченцы являлись самым пассионарным, организованным и эффективным этносом России. А основные государственные институты в то время были парализованы, спецслужбы – неэффективны. Огромные массивы соб­ственности в то время не были поделены и приватизированы. И именно у чеченцев был реальный шанс стать самым влиятельным этносом на постсовет­ском пространстве.

Но произошло удивительное – была выдвинута ложная, но очень яркая и привлекательная для народа цель. Немотивированное занижение уровня притязательности до границ маленькой республики сформировало принципиально иной, тупиковый, контекст внутреннего вооруженного конфликта. И лишило этот пассионарный этнос уникального исторического шанса.

Так что и чеченские события мы сможем оценить реально в лучшем случае еще лет через 20.

***

ПЬЯНЯЩИЙ воздух "цветного" и "цветочного" веселья легко ведет людей навстречу противостоянию. Отрезвление же нередко приходит в ходе кровопролитий. А похмелье – в десятилетиях мучительного восстановления порушенной инфраструктуры и государственности.

Очень разные они – исторические судьбы "оранжевых" революций. Объединяет их одно – разрушительные послед­ствия.

Подготовил Олег ГРУЗДОВ

ОПРОС ПО ТЕМЕ

Жалеете ли вы грузин, сербов, киргизов и украинцев, ставших жертвами "цветных" революций?
Спросили мы граждан России

Вера Сон, врач, Тула:
– Нет. Я вообще плохо понимаю – как можно жалеть целый народ! Революция – "цветная" или великая – это всегда нелегкая штука для тех, кого она задевает. Это всегда дестабилизация. Всегда разброд. Можно посочувствовать грузинам, сербам и прочим перечисленным народам. Но жалеть – нет. А разве у нас легкими были 80-е и 90-е?! Хотя вроде и не происходило никаких революций. Жизнь сильнее майданов. Она все расставит по местам – рано или поздно.

Олег Юдин, 49 лет, учитель, Пенза:
– Жалею. Ведь люди часто сами не знают, что творят. Они коллективно поддаются на провокации тех, кто хочет, придя к власти, устроить свои личные дела. Толпа "революционеров" похожа в этом смысле на большого ребенка: как родители его настроят, так он и будет себя вести. А еще хуже тем, кто ни в каких "оранжадах" не участвует, кто хочет просто нормально жить – но из-за чьих-то корыстных амбиций не имеет такой возмож­ности.

Артур, 41 год, безработный, Иркутск:
– Очень жаль. Ведь люди не виноваты, что становятся жертвами экспериментов над собой. Многие просто ничего не понимают. А вообще… Если видишь, что в стране назревает революция, да еще затеянная с помощью чужого капитала, – тикай! Иначе пострадаешь.

Юрий Щербань, 28 лет, инженер, Уфа:
– Жаль бывает лишь детей и стариков – вне зависимости от наций и революций. А за народ – обидно.

Леонид Семечкин, 53 года, монтер пути, Ак-Булак:
– А кто меня пожалеет?! Из-за "цветной" перестройки продал трехкомнатную квартиру в этой самой Киргизии. Денег хватило только на развалюху в Оренбуржье. Хотели свободы – пусть хлебают полной ложкой!