Белая война

На казахстанские улицы выплеснулась эпидемия. Девять лет она набирала силы. Именно столько Казахстан исподволь завоевывали "тяжелые" наркотики, которых не было прежде, и по статистике, на героин приходится уже более 80 процентов рынка.

Павлодар уже несколько лет лидирует по числу наркозависимых и ВИЧ-инфицированных.

"Когда ты шагнешь за открытую дверь,
Пополнив собою список потерь"

Мы стали транзитным коридором, по которому героин отправляют в Европу. Однако, по пути, как полагают эксперты, в стране оседает минимум 11% наркотиков. Запасы готового героина в Афганистане оцениваются более чем в 500 тонн, треть из них предназначена к вывозу через республику. "Одиннадцать процентов - это почти 18 тонн героина, который останется на казахстанских просторах, и будет потребляться нашими гражданами, - пишет журнал "Континент", - даже если количество конфискованного у наркоторговцев героина перевалит за тонну или за две, все равно порядка 15-16 тонн попадет к своим казахстанским потребителям".

>Многие аналитики называют это войной, подрывной деятельностью соседних неспокойных государств, потому как слишком многим выгодно ослабление нашей республики. За три-четыре поколения наркоманов (лет за шестьдесят) можно ощутимо пошатнуть генофонд нации. Страшно, но по данным социологических исследований в Казахстане возраст основных потребителей наркотиков - 17-26 лет. Каждый четвертый казахстанский наркоман - несовершеннолетний.

Любопытство, горе, разрыв с любимым человеком, друзья, улица… Причин множество, и наркотическая ловушка может подкараулить любого, где угодно. Общество настроено по отношению к наркозависимым весьма агрессивно, хотя, по сути - они жертвы войны, военнопленные. Честно ли бросать "своих" на поле битвы?... Всем известно: сами наркоторговцы редко потребляют свой товар, ибо знают, чем и как быстро это заканчивается. Средняя же продолжительность жизни их жертв-наркоманов - пять лет.

"В мире, где за каждым охотится смерть
Не может быть маленьких или больших решений"

Сергей Молчанов, заведующий отделением социальной реабилитации "Асар" республиканского центра проблем наркомании, кандидат медицинских наук, поясняет, что наркозависимость - очень индивидуальная болезнь. Кто-то погибает от передозировки через год, а кто-то умудряется так жить лет 15. Но потом все равно умирает.

- В свое время холера выкосила половину Европы. Это была биологическая эпидемия. То, с чем сейчас мы имеем дело - терроризм и наркомания - эпидемии социальные. Лекарство, как и от холеры, рано или поздно будет найдено. Но пока единственное лечение любого зависимого заболевания - изменить личность человека.

Если она незрелая, легко поддающаяся соблазнам, нецелеустремленная, остается одно - развить нужные качества, скомпенсировать недостающие. Над этим мы и работаем в нашем отделении.

Окончившие курс реабилитации должны знать, чем заниматься дальше. Для движения у человека должны быть внутренние ресурсы, замечу, есть они не у всех. Мы помогаем осознать цель и понять, что наркотики мешают к ней идти.

Отделение социальной реабилитации наркозависимых открылось в 2003 году. Оно хорошо известен не только в республике или соседней России. Недавно в Мичурино, где расположены корпусы "Асара", приезжала индонезийская делегация. Ознакомиться с нашим опытом ей рекомендовали в управлении ООН по наркотикам и преступности. Десять человек перефотографировали все стенды с описаниями системы и распорядком дня. Наш центр в свое время тоже перенимал опыт Польши. Главный момент - здесь остаются осознанно, нет заборов и колючей проволоки и всегда можно уйти, если пожелаешь. Но таких мало.

"Твоя задача необычна, но до боли проста,
В максимально сжатый срок уничтожить себя"

Так было и с Муратом. Стаж потребления наркотиков - 9 лет, а начало было банально - попробовал в армии анашу. Спустя время захотелось что-то покрепче:

- До 25 лет жил обычной жизнью, работал в областном союзе молодежи (мог бы сделать неплохую карьеру). В 26 подсел... Брат, заметив перемены, мудро предостерегал: "Мурат, еще месяц - и ты в поисках наркотиков будешь по дворам". Я презирал наркоманов, а потому самонадеянно с ним спорил: "Да ты что, таким "роботом" ни за что не стану". Я думал, что полностью контролирую ситуацию. И незаметно для себя тоже превратился в "робота", стал одним из тех, над кем смеялся… Потом ушла жена.

Казалось бы, исцеление близко. Но были и срывы. Спровоцировать новый виток может что угодно: например, вид знакомой аптеки, где покупал шприцы. Мурата подкосили сердечные переживания: "Любовь ломает любые режимы, и я не был готов к этой ситуации". И все по-новой - проработка нерешенных проблем, снова и снова. Один на один с собой. Выстроение системы мотиваций - для чего, и, главное, как жить дальше.

В "Асаре" очень жесткий распорядок, почти как в армии. Подъем в 6 утра, спортивные нагрузки, хороший завтрак, трудотерапия, чтение книг, работа с психиатрами, плотный обед и так до вечера.

"Те, кто потреблял наркотики, долгое время неправильно питались, у них не было никакого режима, малейшая неудача выбивала из колеи, а одиночество приносило тяжелые мысли", - так комментирует плотный график Ербол, обретший освобождение от пагубной зависимости благодаря двенадцатишаговой программе:

- Мне 35 лет. С 25 я бежал от проблем к тяжелым наркотикам, иногда находил временное успокоение в алкоголе. Начались проблемы с правоохранительными органами. Три года назад в Алматы я прошел польскую программу, покаялся и принял христианство - так для меня опорой стала вера. Возможно, эти испытания были мне даны, чтобы теперь в качестве волонтера я мог помогать другим, попавшим в ловушку…

"Тебе надо решать, что ты будешь делать с ним,
Или ты или он, один на один"

- Шансы победить зависимость - 50 на 50, - говорит зав.отделением Сергей Молчанов. - Примерно треть к наркотикам больше не возвращается. Лучших результатов пока в мире никто не добился (настолько это серьезное заболевание)… Центр помогает пациентам легче выходить в социум, они получают все эти навыки в тренинговом режиме. Многие, кто приезжают общаться с ребятами, понимают, что наркозависимые - далеко не гиблый народ, как принято считать.

В ООН провели интересные исследования. Рассматривали несколько стран с разным уровнем развития. В каждой создали по две группы наркозависимых. Одну лечили, другую - нет. Через год проверили результат. На тех, кого лечили, государство потратило около 10 тысяч долларов в год. На тех же, кого не лечили, пришлось потратить 140 тысяч долларов. Это услуги адвокатов (потому как наркоманы, как правило, совершали преступления), расходы на адвокатов, содержание в тюрьме, охрану, питание. Как видите, вопрос лечить наркоманов или нет (дескать, "сами помрут" - прим. авт.) отпадает. Даже чисто экономический расчет показывает, что надо.

- Сергей Николаевич, вы занимаетесь лечением наркозависимых уже шесть лет. За это время вы не разочаровались в возможной бесполезности усилий, потому как число пациентов пока не уменьшается?

- Нет, не разочаровался. Если взять Америку шестидесятых, там тоже складывалось ощущение, будто то поколение полностью потеряно - марихуану курили повально, наркотики были модой и стилем жизни. У нас сейчас схожая ситуация, хотя она и начинает меняться в сторону приобщения к здоровому образу жизни. Это болезнь на стадии излечения. И на исход ее я смотрю оптимистично.

30.10.07, Ярослава Науменко , специально для Gazeta.kz