Футурологический туман

США никак не могут определиться, какое место отвести Центральной Азии и Казахстану в сценариях будущего мироустройства

Участие в организуемых американцами международных конференциях часто заставляет вспоминать слова Хосе Ортеги-и-Гассета о том, что "привычка ощущать превосходство постоянно бередит желание господствовать. И массовый человек держится так, словно в мире существует только он и ему подобные, а отсюда и его …черта – вмешиваться во все, навязывая свою убогость бесцеремонно, безоглядно, безотлагательно и безоговорочно, то есть в духе прямого действия".

Впрочем, иногда американцы прибегают к форматированию будущего мироустройства непрямым способом – через прогнозы и сценарии. В конце 2004 года был опубликован, а в начале 2005 года переведен на русский язык очередной доклад Национального разведывательного совета США "Контуры мирового будущего-2020". Он вызвал оживленную дискуссию в российском экспертном сообществе, был подвергнут критике (как заслуженной, так и не вполне), а затем благополучно забыт. У нас в Казахстане доклад оценивался на индивидуальном уровне, а экспертного обсуждения вообще не было в силу крайне низкой организованности экспертного сообщества. Впрочем, особых поводов для дискуссий этот доклад и не содержал. Казахстан и Центральная Азия упоминались в нем вскользь, как потенциальный источник религиозных и этнических конфликтов, вполне в духе распространенных в конце 90−х годов на Западе стереотипов. Тем более удивительным выглядел приезд в Алматы группы американцев, которые, объединившись под эгидой Атлантического совета (одна из вашингтонских зонтичных экспертных структур), провели 10 ноября встречу с экспертами из стран нашего региона, она называлась "Диалог США – Центральная Азия по определению контуров глобального будущего". Речь шла о подготовке нового прогнозного доклада на 2025 год.

Хорошо забытое старое
Для начала профессор из Принстона Роберт Хатчингс, возглавлявший в 2004 году Национальный разведывательный совет, напомнил собравшимся, что собой представлял предыдущий доклад, какие сценарии развития мира в нем предлагались, какие тенденции выделялись в качестве существенных. Его выступление вызвало в памяти не только содержание доклада, но и критику, ему адресованную.

Помимо прочего, прогнозировалось появление двух новых крупных игроков на международной арене – Индии и Китая. "Стабильный высокий экономический рост, расширение военных возможностей и огромная численность населения станут основой предполагаемого стремительного роста экономического и политического могущества обеих этих стран", – отмечалось в докладе. Даже это на первый взгляд бесспорное утверждение вызывает ряд вопросов, поскольку страны эти, действительно вполне сопоставимые по численности населения, для США, России, а также для стран Центральной Азии находятся в различных весовых категориях – и как экономические партнеры, и как политические. Доля Китая в торговле Казахстана, России и США огромна, доля Индии – весьма скромна. А на недавнем съезде Коммунистической партии Китая была поставлена задача роста среднедушевого ВВП к 2020 году по сравнению с 2000−м в четыре раза, то есть с 856 долларов до 3500.

Военные возможности расширяются у обеих стран, но в разной степени. КНР по объему военных расходов прочно занимает четвертое место в мире, а Индия, замыкающая первую десятку, отстает от нее вдвое. Не случайно на встрече в Алматы американские эксперты интересовались региональной политикой Китая, а не Индии. Именно Китай уже сегодня становится главным конкурентом США в Центральной Азии – конкурентом мирным, но оттого не менее серьезным.

Наконец, если китайская экономика столкнется с серьезными проблемами, не исключено, что первыми на помощь ей поспешат Соединенные Штаты, так высока взаимозависимость экономик этих двух стран сегодня (см. "Китай и США заинтересованы во взаимном успехе").

На достаточно высоком уровне обобщений все эти различия, возможно, стираются, но для стран нашего региона и сегодня, и через 15 лет разница между Китаем и Индией будет огромной.

Перемены, которых мы дождались
Интересно наблюдать за тем, как меняется восприятие иностранцами Казахстана и Средней Азии. Еще лет пять назад на Казахстан распространялись такие якобы общерегиональные характеристики, как наличие радикальных исламских групп и этнических конфликтов. Собственно, даже в прогнозе на 2020 год сказано: "По мнению экспертов, государства Центральной Азии слабы и имеют значительный потенциал для религиозных и этнических конфликтов, которые могут вспыхнуть в ближайшие пятнадцать лет. Религиозные и этнические движения могут дестабилизировать весь этот регион". Еще заметнее недостатки такого унифицированного подхода к региону в сфере демографии, когда в один ряд ставится Казахстан – чистый импортер трудовых ресурсов, и наши соседи, чистые экспортеры: "Центральноазиатские страны – Казахстан, Кыргызстан, Таджикистан, Туркменистан и Узбекистан – сталкиваются с суровым вызовом: как сохранить социальный мир в условиях высокого роста населения, относительно молодого населения, ограниченных экономических перспектив и усиления влияния радикального исламизма. Руководители этих стран могут ослабить напряженность, если будут меньше ограничивать эмиграцию".

Сегодня чаще видишь, как
>характеристики экономически успешного Казахстана распространяются на его соседей. И даже применительно к не просто бедным, а очень бедным Киргизии и Таджикистану звучат слова о богатстве, пока, впрочем, только водными ресурсами, и экономическом росте, который, увы, недостаточен для того, чтобы справиться с бедностью.

Иногда это маскируется, иногда – нет, но повышенный интерес к нашей стране со стороны Запада пока связан в основном с нефтью и газом. Причем подобная "петрозаинтересованность" простирается и в недалекое будущее. Прогнозы, звучавшие в докладе-2020 и те, которые предполагается заложить в будущий доклад, совпадают в том, что реальной альтернативы нефти в ближайшем будущем не появится.

Что пожелать тебе
Большая часть встречи представляла собой комментарии центральноазиатских экспертов и их оценки проблем, которые поднимались американцами. А в конце мероприятия американские эксперты обратились к своим коллегам из Казахстана, Киргизии и Таджикистана, попросив дать рекомендации относительно того, какой должна быть американская политика в регионе. Учитывая неподготовленность к такой просьбе (до последнего времени нам чаще доводилось слышать от американцев лекции на тему, какой должна быть политика наших государств), ничего более внятного, чем отказаться от нападения на Иран и вообще внимательнее относиться к региону, они не услышали.

Впрочем, в самих США немало хороших специалистов по нашему региону. Входившая в состав группы Фиона Хилл, известная нам как сотрудник Института Брукингса, а ныне прикомандированная к разведывательной службе США, вполне могла бы дать полезные консультации прямо в Вашингтоне. Там же работает и Николай Злобин, не являющийся экспертом по самой Центральной Азии, но прекрасно разбирающийся в том, что она представляет собой в американско-российских отношениях (см. "Многое зависит от местных элит").

Можно было съездить в Нью-Йорк, где расположен офис Национального комитета по американской внешней политике, его эксперты уже четыре года подряд приезжают в Казахстан, встречаются с политиками, управленцами, экспертами, а потом пишут доклады, обязательно включающие в себя и рекомендации по политике США. Например, в 2005 году предлагалось следующее: "Интересы США будут соблюдены, если быстроразвивающийся рынок Казахстана станет локомотивом роста в Центральной Азии, и если финансы Казахстана станут активнее участвовать на Южном Кавказе. Возможность Казахстана играть ведущую роль в экономиках соседних республик, а также инвестировать в Южный Кавказ имела бы стабилизирующий эффект для всего региона. По всем критериям Казахстан – как ведущее государство в постсоветской Центральной Азии – должен стать краеугольным камнем действий США в регионе. Быстрое развитие страны требует внимания со стороны правительства США и осмотрительного формирования соответствующей внешней политики".

Почти символичным выглядело участие во встрече единственного эксперта, представляющего не страну, а международную организацию – ОБСЕ. Насколько далеко готовы пойти Соединенные Штаты в признании за Казахстаном права на особое место в регионе, окончательно выяснится в последних числах ноября в Мадриде на встрече министров иностранных дел стран – членов ОБСЕ. На сегодняшний же день вопрос о казахстанской заявке на место председателя выглядит так же неопределенно, как сценарии из докладов американских разведчиков.

Николай Кузьмин
№43(145) / 19 ноября 2007