Марьям Исоева: "Жизнь Марьям не только театр…"

Когда говорят о ней, перед глазами, прежде всего, встает образ матери. Она прекрасная мать не только на сцене, но и в жизни. Ее волю не сломали ни жизненные трагедии, ни преграды на творческом пути. Гость "АП" - народная артистка республики, актриса театра им. Лахути, руководитель НПО "Гули умед" Марьям ИСОЕВА. Недавно отметила свой 70-летний юбилей.

"Подарок на праздник"

- Знаете, когда я писала о Вашей сестре, не менее известной актрисе Сайрам Исоевой, она сказала, что именно Вы подтолкнули ее к этой профессии. А кто или что определило Ваш жизненный путь?

- МОЙ классный руководитель Ракитин однажды спросил меня, куда я мечтаю поступить. Я не любила математику и поэтому выпалила: "Туда, где нет математики". Два года занималась в кружке архитектуры. Мы учились вместе с известным архитектором республики Зухуриддиновым. И вдруг узнала, что идет набор во ВГИК. Конкурс был обалденный: 500-600 человек на место. Из всех желающих выбрали только пятерых, среди них Хошим Гадоев и я. Но на самом деле в Москву я просто сбежала, не хотела чтобы меня рано выдали замуж.

Я сдала документы в группу сценаристов, и здесь со мной произошел такой случай. Приехала в Москву в тюбетейке и шароварах, на голове косички. Мой будущий преподаватель Ольга Пыжова увидела меня и спросила: "Откуда такая, да еще с косичками?". Ей сказали, что я из Душанбе. И тогда меня взяли на актерский факультет ГИТИСа, так как с южных республик там было мало девушек. Но, если честно, я тогда совсем не хотела быть актрисой, это было для меня чем-то постыдным. Менталитет у нас тогда такой был. Об этом я и сказала отцу, когда приехала домой на каникулы. Сказала, что не вернусь назад. В комнате воцарилась академическая пауза. Вот откуда я научилась делать такие паузы! (улыбается). И вот что сказал мой дорогой отец: "Доченька, ты сама выбрала Москву, ГИТИС, не посовещавшись с нами. И если ты сейчас бросишь институт, что скажут люди? Что не смогла перенести трудности, испугалась? Надо любить свою профессию". После этих слов я стала учиться дальше. Слова отца дали мне новые силы. Вот так я начинала быть актрисой. Помню, писала длиннющие письма своей сестре Сайрам, рассказывала о своей учебе, о впечатлениях от будущей профессии. Именно тогда она влюбилась в это искусство.

- Позвольте поинтересоваться: почему Вас называют то Майрам, то Марьям. Как правильно?

- Мой отец Негмат Исоев был партийным руководителем, все время его отправляли из одного района в другой. У нашей семьи была кочевая жизнь. Я родилась в местечке Сари Хосор Бальджуванского района. В тот день отмечали праздник всех трудящихся - Первомай. Когда отцу сообщили, что у него родилась дочь, от радости сказал: "Пусть ее назовет народ". А народ окрестил меня "Майрам", что в переводе означает "праздник". Потом на каждый мой день рождения отец резал барана, отчего сестры нередко обижались. А он в ответ говорил: "Наша Марьям родилась в такой прекрасный праздник, что грех не отмечать широко ее день рождения". А еще, когда уже став актрисой, я приходила уставшей с работы и жаловалась на трудность своей профессии отцу, он меня успокаивал такими словами: "Тебя назвал так сам народ и ты обязана всегда служить ему, несмотря на все трудности".

А Марьям меня стал называть известный писатель Фотех Ниези. В честь Богоматери Марии.

"Выплеснусь фонтаном…"

- При нашей первой встрече, Вы сказали, что уже смолоду чувствовали себя Жанной Д`Арк. Почему?

- Я начала работать практически с 8 класса. В школе, в Пахтаабаде, что неподалеку от Турсунзаде, случилась трагедия - одна девушка, с которой мы дружили, умерла. В комсомоле меня нарекли Жанной Д`Арк, потому что я не испугалась и не промолчала как другие, а смело высказала следователям всю правду об этом деле. Подругу изнасиловали, а потом повесили за то, что она не хотела выходить замуж. Это был страшный случай. Тогда в целях безопасности, комитет комсомола отправил меня на лето работать в пионерлагерь. Заканчивать школу пришлось в столице, живя в интернате.

- На сцене театра Вы проработали более 47 лет. Как начинался Ваш путь к зрителю?

- После учебы попала в только что открывшийся Худжандский театр. Но потом было письмо первому секретарю ЦК Компартии Таджикистана о том, что подготовленные в Москве кадры, прошедшие школу Станиславского, должны работать в столице. Так, с 1961 года я работаю в драмтеатре им. Лахути. Когда была молодой, попробовала себя в режиссуре. Наша совместная работа с поэтессой Мавджудой Хакимовой над пьесой "Интизори" прошла с большим успехом. Это была моя первая режиссерская работа. В общем, в театре, кино, на телевидении сыграла больше 150 ролей. Есть чем гордиться: при Союзе даже именитые советские актрисы в Москве удивлялись, что я уже успела сыграть роли многих авторов-классиков, таких как Еврипид, Софокл, Шекспир, Рудаки, Фирдавси. Не знаю почему, но меня всегда тянуло на трудные роли.

Но сначала все свои роли я заучивала перед родителями, они были моими первыми зрителями. Мать иногда возмущалась: "Откажись от трудных ролей, почему ты всегда должна плакать?". А отец, мой друг и советчик, наоборот, успокаивал: "У Марьям внутри сидит вулкан, пусть она его выплеснет". Я сама по характеру непростой человек, иногда, когда были конфликтные ситуации, прямо говорила своим недоброжелателям: "Хоть всю меня забетонируйте, но я выплеснусь фонтаном!". Может, это и плохо, но такая я на самом деле.

- Может, поэтому Вы были кумиром для многих?

- Что ни роль - целая история. Например, когда играла в телевизионном спектакле "Духтари киштисавор" девушку-механизатора, после премьеры сотни девушек пошли учиться в техникумы на механизаторов. В спектаклях "Бакои умр", "Иродаи зан" играла прототипы Героев Соцтруда: Энаджон Бойматову,Суфро Бакиеву, Мукарраму Тошматову. Тогда такие театральные постановки очень влияли на воспитание масс. Плачевно, конечно, нынешнее состояние наших театров. Раньше, после каждой премьеры, авторы спектакля устраивали банкет, на котором принимало участие высокое руководство республики.

- Помню, в начале гражданской войны, когда был снесен памятник Ленина на главной площади Душанбе, Вы первая встали на защиту памяти Ленина. Люди по-разному отнеслись к Вашему поступку. Прошло немало лет. Сегодня Вы бы встали на защиту интересов партии?

- Каждый раз, когда заходит разговор на эту тему, вспоминаю о своем поступке. Это, наверное, характер. Не могу мириться с несправедливостью. Многие, может быть, не любят меня за прямоту, за то, что я говорю правду в лицо. Перед тем, как в 1991 году был снесен памятник Ленину, прошел митинг по поводу рассматриваемых пленумом вопросов. Я была тогда депутатом горкома партии. Я тогда выступила на пленуме. Смотрю, все сидят тихо и смирно. Тогда во мне вновь проснулась Жанна Д`Арк. Я сказала, что если коммунисты будут продолжать бездействовать, может наступить война, кровопролитие. И все, о чем я предупреждала, потом произошло.

"Лицом к лицу"

- Помнится, Вы пришли тогда на митинг, который был на площади им. Ленина (ныне - Озоди, - прим. ред.) в траурной одежде. У людей в руках были плакаты: "Марьям Исоева - сторонник старого режима" и "Марьям Исоева, да будет всегда в трауре!". Как Вы выстояли тогда, Вам не угрожали?

- Наверное, была тогда в другом мире. Не могла понять, как люди, приходившие в минуты самых значительных жизненных событий к подножию памятника Ленина, позволяют теперь надругаться над ним? Разве вождь пролетариата мало сделал для нашего народа? Нас было 19 делегатов от народа, мы пошли и потребовали, чтобы Набиев вышел к народу и вернул памятник на место. Но атмосфера на верхушке власти уже была другой. Да и в нашем театре кипели совсем другие страсти. Там тоже собрали коллектив и поставили вопрос о моем поступке, - какое, мол, она имеет право выступать от имени театра?

Многое мне пришлось пережить. Иду однажды по "Озоди", везде палатки, подходят молодые парни, силком меня тащат в одну из них: "Вы коммунист, да? Посмотрите, вон молодой парень, ему плохо, он объявил голодовку, теперь болен". Смотрю, внутри палатки сидит длиннобородый мулло, а за ним лежит молодой парень. Не знаю, как у меня хватило мужества, но я хладнокровно сказала этим людям: "А кто его просит сидеть и болеть на площади? Пусть возвращается домой и живет мирно".

А однажды еле успела залезть в автобус, потому что трое подозрительных и явно недружелюбно настроенных стариков на площади "Шахидон" погнались за мной со словами: "Вот она заступалась за Ленина!". Невольно вспомнилась моя роль Зайнаббиби в спектакле "Минуты вечности" о трех погибших учительницах в Хоите. И все это повторялось в жизни. Позже для охраны мне выделили двух сотрудников КГБ, которые не выпускали меня из дома. Со мной в квартире были мои дети, больной отец и мать. Не знаю, как мы все это вынесли. Зато после моего выступления по телевизору, когда я сказала, что Таджикистан - родина всех национальностей, моя квартира превратилась в настоящий штаб. Ко мне стали приходить люди разных национальностей - русские, евреи, армяне, украинцы…Они благодарили меня за мое выступление, за то, что кто-то встал "на защиту тех, кто строил нашу республику". Некоторые даже плакали, жили у меня. Ох, если рассказывать все, целая книга получится…

- Выходит, Вы умели вести за собой людей. Они доверяли Вам. У Вас не было желания стать лидером?

- Когда произошли убийства на площади, меня какие-то молодые люди попросили выступить на бронетранспортере, который был установлен неподалеку от центральной площади. Молодые люди не унимались: "Вы так доходчиво рассказываете, Вы - мать нации. Сколько уже убитых. Давайте выступать!". Тогда я сказала, что должна послушать, о чем говорят выступающие, чтобы решить - выступать или нет. На "подиуме" горячо выступали известные поэты и государственные деятели. Говорили о том, как плохо было жить под коммунистическим игом, что надо чувствовать себя свободными. Разгоряченная молодежь заставляла меня выступать уже под дулом пистолета. Не знаю, что бы со мной было, если бы в этот момент не появился мой сосед, воин-интернационалист. Он вывел меня оттуда…

Покойный Махмуджон Вахидов говорил мне с самого начала, что мне дано быть руководителем. Помню, в годы войны из Октябрьского района, с одного округа мы баллотировались в депутаты вместе с Рахмоном Набиевым - будущим президентом страны. Он выиграл эти выборы, хотя там были и "закулисные игры". До сих пор у меня где-то хранятся мои предвыборные плакаты.

- Один человек, знающий Вас близко, рассказал, что Вы даже не побоялись ходить в казият. Это правда?

- На это были причины. Дело дошло до того, что некоторое время спустя, один важный духовный лидер мусульман на территории киноконцертного зала "Борбад" собрал толпу и настропалил неграмотных дехкан против меня. Мол, какая-то актриса говорит, что надо уменьшить число мечетей в республике. А причиной такого разговора была поездка передовой интеллигенции под моим руководством в Гармский регион, чтобы убедить местное население не ездить на митинги, а заниматься мирным трудом. И когда я говорила об этом, один простой дехканин подошел ко мне и сказал: "Спасибо, что выступили, апаи Марьям. Вы правы, действительно, у нас раньше в кишлаке была одна мечеть на всех, куда мы ходили молиться, проводить обряды. Потом их стало десять, причем на каждой улице своя - мечеть файзабадцев, обигармцев, комсомолабадцев, таджикабадцев и т.д. - и все по отдельности". В кишлаках уже пошло разъединение мечетей.

Не вытерпев всех выпадов людей духовенства в мой адрес, сказала генпрокурору Хувайдуллоеву о своих намерениях и пошла в казият. Чтобы поговорить. На мое счастье встретилась там с двумя моими знакомыми муллами, с которыми в 1979 году вместе ездили в Арабские Эмираты. Они узнали меня, попросили не вмешиваться в политику. Тогда, в казияте я продемонстрировала, что тоже знаю и чту каноны ислама, чем удивила тамошних прихожан.

…Гражданская война оставила в моем сердце неизгладимый след. Видно, такова моя трагическая судьба, что за годы войны пришлось похоронить 12 родных мне людей. Когда в 1992 году в столицу въехали БТР, у меня умерла мама - не выдержало сердце. До сих пор помню, какими усилиями мне удалось ее похоронить. Когда потеряла дочь, ко мне стали приходить женщины-матери, потерявшие на войне своих сыновей. Однажды одна из них даже сказала мне: "Марьям, ты будь живой, чтоб мы не умерли. Если ты сумела выстоять, то и мы сможем. Мы берем силы от тебя, от Матери!". И я выжила. Мне часто говорят, что правдиво играю роль матерей. Я просто не имею права плохо играть этот образ.

- Читала в газетах, что Вы совершили хадж…

- У нас великий род - род "худжа". Это люди, которые во имя религии совершали паломничество, их везде уважали и почитали. Отец до 97 лет своего возраста пять раз в день совершал намоз- моление Богу. Я совершила хадж два года назад. Это было духовное очищение, вернулась оттуда полная сил к созиданию. Там поняла, что человек не должен прививать любовь к материальным ценностям и земным радостям. В святынях хаджа увидела, как люди различных каст, крови, цвета лица, бедные и богатые - все были равны перед Богом. И еще, что человек должен все прощать, потому что только Бог - всем судья.

"Цветок надежды"

- Вы вложили свой потенциал в свое "детище" - НПО "Гули умед" (Цветок надежды). Как создавался этот культурно-эстетический центр для детей?

- НПО "Гули умед" было создано 23 марта 1994 года. Моя дочь Гульноз, однажды посмотрев выступление узбекских детей в американской шоу-программе, предложила мне: "Почему бы и Вам не попробовать собрать детей и обучить их искусству, культуре, эстетике?" Я создала это НПО в память о своей дочери, потому что это было ее мечтой. После убийства дочери и ее семьи моя жизнь потеряла смысл. А "Гули умед" дал мне надежду. Благодаря нашему президенту я открыла детский театр и эстетический центр "Гули умед", с его помощью я получила вторую жизнь, второе дыхание. Вначале наша организация создавалась на базе детского сада, потом при президентском лицее. Вместе с детьми мы писали сценарии, организовывали концерты в школах и дошкольных учреждениях. Недавно издана книга "Гули умед"-и Марьями Исо". Три года назад стали работать с детьми дошкольного возраста.

- Кроме всего этого, у Вас большая общественная нагрузка…

- Да, жизнь Марьям не только театр. Я - член Общества дружбы стран Азии и Африки, Общества мира, зампредседателя Комитета мира республики, член общества "Знание", общества "Ориен", Союза кинематографистов России и Таджикистана, Союза театральных деятелей. Отличник народного образования.

- Марьям Негматовна, можно один нескромный вопрос? Ходят слухи, что Вы - крупный бизнесмен, имеете в столице сеть крупных мебельных магазинов. Это правда?

- Знаете, Вы не первая, кто меня об этом спрашивает. Я просто нахожусь в замешательстве. Вначале, когда услышала такое, сильно расстроилась, потом успокоилась, и меня это даже развеселило. Поэтому молю бога: "Да будет так!" Если стану бизнесменом, смогу помогать своему детскому центру, который находится на грани закрытия, здание у нас отобрали, мы просто вынуждены на время не принимать детей. Однажды была статья о работе нашего центра в газете "Бизнес". Знакомая, помещая материал, сказала мне: "Ты так заботишься о воспитании молодого поколения, прививая им высокую культуру и знания. Пусть о тебе прочтут бизнесмены и помогут". Но никто пока не помог.

- Немного о семье. Ваш муж, по словам Ваших коллег в театре им. Лахути, был прозван "Ромео театра". Наверное, была сильная любовь…

- Муж Максуд Рустамов учился в сельхозинституте. После занятий он приходил в театр на мои спектакли. Мы познакомились, полюбили друг друга. Не знаю, что бы я делала без его помощи и понимания. У нас трое детей, пять внуков, один правнук. Когда начались эти события в стране, заболела моя свекровь, и муж переехал в Худжанд. А я не смогла покинуть Душанбе, так как здесь покоятся мои близкие. Так мы и живем порознь, хотя душевно вместе. Муж очень помогал мне с детьми - нянчился с ними, когда я была на гастролях, занята в театре или на общественной работе. Когда я была на 9 месяце беременности, нас отправили на гастроли в Афганистан, когда родила свою Гульноз, а ей было всего 17 дней от роду, пришлось снова уехать со спектаклями, и мои родные ухаживали за ребенком. Вот такая жизнь, отданная работе.

- Вижу, Вы полны идей и энергии. Несмотря на превратности судьбы, Вы счастливы?

- Меня раздражает, когда счастье выражают одним словом. Счастье не бывает вечным. Это бесконечность. Есть мгновения счастья, и я прожила их. Удивляюсь, когда говорят "ой, плохо, тяжело, как трудно!" Так не бывает. Жизнь не может быть всегда плохой. Надо думать о хороших минутах жизни. Самое главное, чтоб все трудности не пришлись под старость, чтобы человек не был одинок, был защищен, его окружали любовь, забота и внимание. Без стариков - никуда. Нет наших великих предков, но они движут нами. В этом году ездила на землю своих предков и еще раз убедилась, что у нашего рода древние корни и арийская кровь. Об этой поездке был снят фильм - "Я - дочь высоких гор и земли таджикской". Верю с судьбу, в завтрашний день.

13.12.2007

Манижа КУРБАНОВА