Выборы в России

Насколько диаметрально противоположны выборы в России и Соединенных Штатах! В России сами выборы, их ход и результаты не предвещают никаких неожиданностей. Медведев, чью кандидатуру предложил Владимир Путин, будет триумфально избран президентом, если только с ним не случится сердечный приступ, что маловероятно. Станет ли Владимир Путин, как он уже дал это понять, премьер-министром в правительстве Дмитрия Медведева? Если да, то он рискует подорвать логику развития институтов: представьте себе, что Франция по просьбе своего любимого президента решила бы вернуться от Пятой Республике к Четвертой. Впервые в истории страны, президент станет российским Весаном Ориолем (Vincent Auriol) или Рене Коти (René Coty) , а тем временем реальная власть будет находиться в руках премьер-министра. Но тут Путин идет на серьезный риск.

Обама в Соединенных Штатах

Американские выборы представляют собой куда более захватывающий и абсолютно открытый процесс. Мы не только не можем заранее предсказать их результат, мы не знаем имена и число кандидатов, которые дойдут до финишной прямой в ноябре. Создается впечатление, что отныне Майкл Блумберг (Michael Bloomberg) решил выступить в роли, доселе являвшейся прерогативой Росса Перро (Ross Perrot). Кто станет кандидатом от Демократической партии? Возможно, 2008 окажется необыкновенным годом, который позволит Америке примириться с собой и со всем миром. Впервые США могут избрать чернокожего американца, представителя поствьетнамского поколения, который будет олицетворять дух современности и ознаменует окончание американской гражданской войны, начавшейся в 1960-е годы. За считанные секунды имидж Америки во всем мире претерпит подлинную коперниковскую революцию, если в первый вторник ноября 2008 года улыбающееся лицо нового президента, благодарящего своих избирателей, будет принадлежать молодому чернокожему американцу, чья мать белая, а отец - африканец, воспитанному в Азии в мусульманских школах - первому глобализованному человеку глобальной Америки.

Мне кажется, что мы в скором времени поймем, реален ли этот сценарий. Как Вы наверное уже поняли, я горячо надеюсь, что да. После эпохи Буша Америка должна вернуть себе свое "мягкое" и "жесткое" влияние. Этот человек, который не по душе негритянской общине Америки, потому что не является афроамериканцем, очень нравится белым либералам, является приемлемым вариантом для части республиканских центристов и сам проводит центристскую кампанию, чем смущает демократов. Если он и не выиграл праймериз в Нью-Гэмпшире (проиграв 2 %) после Айовы, он еще может вырваться вперед.

Культуру страха, характерную для двух мандатов президента Буша, сменит культура надежды. Если президентом станет Обама, наименее вероятный кандидат, США снова станут страной американской мечты. Я считаю, что для исключительных ситуаций как раз и нужен исключительный кандидат. Однако американский президент обладает небольшим полем для маневра. В области внешней политики ему придется оставить американский контингент в Ираке, поддерживать союзнические отношения с Израилем и мериться силами с Китаем, Россией и т.п. Во внутренней политике ему вряд ли удастся решить проблему огромного бюджетного и внешнеторгового дефицита. И все же личность президента будет играть большую роль.

Франция во главе Европы

Франция же, и в медиа-пространстве, и в реальности, возвращается на международную арену и в семью европейских стран. Она станет председателем ЕС в июле 2008 года. Означает ли возвращение Франции в Европу то, что Европа вновь становится открытой для мира? Ответ на этот вопрос во многом зависит от президента республики. Он обладает многими полезными качествами: исключительными волей и энергичностью, сильным реализмом и оппортунизмом, который может ему пригодиться в политике. Но можем ли мы утверждать, что эти качества помогают ему проводить последовательный курс? Президент республики предоставляет Франции любые возможности, необходимые для того, чтобы она играла ту роль в Европе, которую он для нее уготовил, в том числе благодаря сближению с Соединенными Штатами - вне всяких сомнений, Франция в 2009 году вновь станет членом военной организации НАТО. Тем не менее создается впечатление, что возможности президента республики не дотягивают до его амбиций. Его европейской политике не хватает последовательности. Например, его отношения с Германией отмечены ненужной агрессивностью. Нападки на Европейский Центробанк равнозначны нападкам на Германию. Кроме того, триумф, одержанный Николя Саркози при подписании Лиссабонского договора, вовсе не означает, что все европейские проблемы будут решены в 2008 году.

Я в основном имею в виду два фундаментальных вопроса. Какова природа нашего проекта? Где пролегают наши границы? Серьезный кризис идентичности в Бельгии - сколько будет Бельгий в конце 2008 года, одна или две? - мне представляется символом кризиса идентичности всей Европы. Может ли так случиться, что завтра столицей Европы станет столица нации-государства, прекратившей свое существование? Не явится ли возможное дробление Бельгии предвестником конца Испании и Соединенного Королевства после того, как Каталония и Шотландия, например, объявят о своей независимости? Эти гипотезы не такие уж абсурдные. Меня поражает, что в Европу вернулся воинствующий национализм. Эти настроения не способствуют европейскому строительству.

Олимпийские игры в Китае

Олимпийские игры в Китае станут событием года. Я не верю в то, что Китай может быть поводом для беспокойства. Я верю в триумф этой страны. Безусловно, там существуют проблемы с охраной окружающей среды, и их нужно решать, но я верю, что китайцы смогут превратить это событие в коронацию своей страны. Во время Олимпийских Игр мы будем отмечать в Пекине передачу факела истории из рук Запада в руки Востока, с берегов Атлантики на Тихоокеанское побережье Азии. Этот посыл будет доминировать в 2008 году, его влияние ощущается в архитектуре и культурной продукции Китая, которая коренным образом отличается от культурной продукции России. Русские создают продукцию для нуворишей, в то время как китайцы, в том числе потому что прибегают к услугам французских архитекторов, творят новую современность. Монополия создания тенденций современности ускользает из рук Запада.

Риски, связанные с Ираном

Возможность нанесения ударов по Ирану все еще существует. Отчеты американских разведслужб с политической стороны затруднили подобные действия, но облегчили задачу военным. Американцы и/или израильтяне теперь знают, что целей, по которым необходимо нанести удар, значительно меньше, чем они считали до этого. Поэтому не стоит полагать, что эти доклады уменьшают риск военного вторжения в Иран. Пусть вероятность этого мала, но она все еще реальна. Безусловно подобная военная операция серьезным образом повлияет на отношения между исламским миром и Западом. Тем самым Буш может показать нам "кукиш": он даст нам понять, что ему наплевать на наше доброе отношение к нему, и он докажет это, действуя исключительно в интересах Соединенных Штатов и мировой истории. Подобный сценарий не стоит списывать со счетов.

Палестинское государство?

Мне кажется маловероятным, что в 2008 году будет создано палестинское государство. Конференция в Аннаполисе и конференция доноров в Париже лежат в той же логической плоскости. Речь шла о том, чтобы предоставить в распоряжение Палестинской автономии средства, которые помогут ей завоевать авторитет у палестинского народа и ослабить позиции ХАМАС. Эти две конференции стали возможны только потому, что весь регион находится во власти страха. В 1990-е годы "процесс Осло" двигала вперед надежда на мир. Он закончился неудачей. Процессы Аннаполиса и Парижа возникли из-за страха перед Ираном, фундаментализмом и местными революциями. Отсюда - стремление как можно скорее добиться мирного урегулирования в попытке взять ситуацию под контроль. Палестинцы истощены, израильтяне очень устали. Политическое руководство обеих сторон слабо, а палестинские территории находятся во власти некого подобия гражданской войны. И шансы на мирное урегулирование в краткосрочной перспективе практически равны нулю.

Венсан Ориоль (Vincent Auriol) и Рене Коти (René Coty) - президенты Франции во времена Четвертой республики (1946-1958); в то время полномочия президента были сильно ограничены, и каждый его акт нуждался в подписи как министра, возглавлявшего соответствующее ведомство, так и председателя совета министров. (Вернуться к тексту статьи)

Доминик Муази, "Les Echos", Франция