Третья по счету инаугурация президента Узбекистана Ислама Каримова прошла на удивление скромно. Официальный Ташкент объяснил это тем, что Каримов уже третий раз вступает в должность и не любит пышных церемоний. Последнее звучит удивительно, так как обычно принесение присяги на Коране и конституции Узбекистана всегда обставлялось очень торжественно, с участием высокопоставленных деятелей из других государств. Но в этот раз из всех иностранных гостей присутствовали только главы дипмиссий в Ташкенте.

Причина будничности церемонии проста. Обоснованно ожидая, что США, а также многие страны Евросоюза проигнорируют приглашение на инаугурацию – или отправят туда представителей низкого ранга или вовсе никого, чем вся торжественность очередного вступления Каримова на пост президента будет подпорчена – в Ташкенте решили "не терять лица".

Впрочем, отношение Запада к узбекской модели "управляемой демократии" в настоящее время неоднозначно. Еще не так давно весь евро-атлантический мир единым фронтом осуждал "диктатуру Каримова" за подавление выступления оппозиции в Андижане в мае 2005 года. Против Узбекистана были введены санкции США и Евросоюза, касавшиеся поездок отдельных государственных деятелей Узбекистана, занесенных на Западе в "черный список", поставок в республику оружия, стратегических материалов и некоторых других товаров. Однако в конце прошлого года в этом фронте возникла брешь, и связана она с меняющимся отношением стран Евросоюза, и, в первую очередь, Великобритании, к Узбекистану.

Спецпредставитель ЕС по Центральной Азии лично явился в резиденцию Каримова поздравить его с переизбранием на должность главы государства. При этом он отметил, что ЕС считает Узбекистан "надежным партнером" и заинтересован в расширении сотрудничества. Еще раньше ЕС пересмотрел и отменил ряд введенных прежде санкций против Узбекистана. Со своей стороны и Узбекистан делает шаги навстречу европейским столицам. В Лондоне, к примеру, остались очень довольны решением администрации Каримова по вопросу статуса и аккредитации офиса Британского Совета в Ташкенте, в зоне ответственности которого находятся не только Узбекистан, но еще Таджикистан и Тукрмения. Британское влияние в Узбекистане нарастает и в информационной сфере, о чем свидетельствует увеличение времени вещания Би-Би-Си на узбекском языке

Мы уже писали, что социально-экономическая ситуация в Узбекистане может побудить Каримова искать новых способов укрепления власти. Никого не должны вводить в заблуждение официальные итоги выборов: 88,1% проголосовавших за Каримова при явке 90,6% от общего числа избирателей. Обозреватели уже отметили, что в своей инаугурационной речи Каримов как никогда часто использовал исламскую религиозно-политическую терминологию. Что это? Случайность или показатель того, что президент Узбекистана отныне будет уделять несколько больше внимания религиозному фактору в политике? Ведь роль исламских традиций в жизни узбекского общества довольно высока, но до сих пор Каримов последовательно проводил политику укрепления светского государства, а значительная часть оппозиции консолидировалась под религиозным знаменем. Конечно, для Каримова жизненно важно выбить козыри из рук исламистов.

Устойчивость ташкентского режима не в последнюю очередь обусловлена внешними факторами. Официальный Ташкент считает андижанские события мая 2005 года устроенными исламистами, но направляемыми из-за океана. Об этом может косвенно свидетельствовать и резкая реакция США на подавление беспорядков в Андижане. Понятно, что истинной подоплекой изменения американской позиции по Узбекистану явился наметившийся уже тогда поворот во внешней политике Каримова – к большему сближению с Россией. Хотя, конечно, рушить хорошие отношения с Западом узбекский президент вовсе не предполагал. Он собирался делать ставку на "многовекторность", подобную той, которая определяет внешнюю политику соседа Узбекистана – Казахстана. Но, видимо, уже одна угроза выпадения Узбекистана из сферы безраздельного влияния США оказалась достаточной, чтобы в Вашингтоне решились на резкие действия.

Если это так, то результат оказался противоположным тому, что планировался. Каримов у власти усидел, режим удержался, но при этом кардинальным образом сменил тон в отношениях с Америкой. Узбекистан потребовал еще до конца 2005 года убрать базы американских ВВС со своей территории, что американцы вынуждены были исполнить. В том же году Узбекистан вышел из "антироссийского клуба" постсоветских государств – ГУУАМ, который стал называться, как вначале – ГУАМ, а также вернулся в ОДКБ. В конце 2006 года Узбекистан заключил особый договор о взаимопомощи с Россией, согласно которому имеет право требовать военного вмешательства РФ при возникновении угрозы законному режиму в Ташкенте не только извне, но и изнутри страны.

Такая эволюция позиции Узбекистана происходит на фоне меняющейся политики США в Центральной Азии. Есть все основания полагать, что в правящих кругах США постепенно начинает преобладать курс на создание в регионе обстановки "управляемого хаоса". Такая стратегия представляется одним из шансов для США уйти со Среднего Востока (это им предстоит сделать в ближайшие годы) с наименьшими потерями, спровоцировав цепную реакцию нестабильности, которая не только больно заденет региональные державы – Иран, Пакистан, Индию, но также сможет потенциально ослабить Китай и Россию, не говоря уже о центрально-азиатских государствах, являющихся союзниками КНР и РФ.

Правда, такой инструмент зарубежного влияния, как разного рода НПО, имеющие целью "продвижение демократии", в Узбекистане очень сильно ослаблен после майских событий 2005 года. Но не ликвидирован полностью. В последнее время явно возрос поток публикаций в СМИ, негативно рисующих обстановку в Узбекистане и прямо призывающих к свержению режима Каримова, что может являться косвенным показателем активизации усилий США на данном направлении.

Еще одним фактором, который способен подвигнуть США на подрывные акции в отношении ташкентского режима, может стать именно конкуренция с Евросоюзом, активно пытающимся нормализовать отношения с Узбекистаном.

Рычагов, с помощью которых Америка могла бы дестабилизировать обстановку в Узбекистане, хватает. В первую очередь, это социально-экономическая напряженность. Далее, в Узбекистане весьма сильны региональные различия и противоречия. Большую роль играет религиозный, исламский фактор, особенно в Ферганской долине, которая за годы правления Каримова стала главным очагом оппозиционных настроений, подпитываемых религиозным фанатизмом. Серьезную ставку США делают на узбеков, живущих в киргизской части Ферганской долины. Ранее попытки США вовлечь киргизские НПО в деятельность по свержению Каримова осуществлялись в рамках проекта "Раннее предупреждение для предотвращения конфликтов", когда под видом сбора информации о положении в регионе создавались каналы для финансирования узбекской оппозиции. Сейчас на узбекском направлении активно работают эмиссары "Фридом Хаус", волонтеры "Корпуса мира", информационные "Центры демократии" Национального демократического института, сотрудники Бюро Госдепартамента по обмену (IPEX).

Разумеется, формально оппозиционное движение развертывается под флагом борьбы за демократию и политические свободы. Но Узбекистан – не Киргизия, где исламский фактор никогда не играл существенной роли (хотя после "революции тюльпанов" и в Киргизии, особенно на юге, стали расти происламские настроения). Здесь, как в Турции времен Кемаля Ататюрка, развитию по демократическому пути неизбежно должен предшествовать неопределенно долгий период авторитарного светского режима. Нацеливаясь на свержение режима Каримова, американские политики не могут не понимать, что тем самым они не приближают Узбекистан к стандартам демократии. Оппозиция, которая придет к власти в случае узбекской "революции маков", неизбежно будет иметь исламскую окраску. При этом вряд ли ей удастся сохранить единство страны. Весьма вероятным исходом революционного сценария видится распад Узбекистана на несколько "феодальных владений", живущих по законам шариата.

Вряд ли такие государственные образования будут прочными. Скорее всего, между ними начнется война за доминирование, конечно, под лозунгами восстановления государственного единства Узбекистана, и страна свалится в "таджикский вариант" 90-х годов. Впрочем, деятелей в Вашингтоне это мало беспокоит. Ведь сами они, конечно же, вовсе не собираются жить в созданном ими "демократическом Узбекистане".

25.01.2008

Ярослав Бутаков