С точки зрения геостратегии, государство Афганистан занимает ключевое место в мире, в особенности в Центральной и Западной Азии, и в целом в "Большой Центральной Азии". В контексте глобальной безопасности, Афганистан, на сегодняшний день, имеет исключительное геополитическое и геоэкономическое значение. В настоящее время то, что происходит в Афганистане и вокруг него, важно для всего мирового сообщества с точки зрения политической и энергетической безопасности. По объективным причинам, все будут в выигрыше, если в Афганистане, наконец, наступит стабильность и безопасность. Но, к сожалению, пока не все разделяют этот подход.

Если Афганистан состоится как стабильное и процветающее государство, живущее в мире со всеми своими соседями, он перестанет быть источником перманентной угрозы для мирового сообщества. Однако, на взгляд автора, этот сценарий трудно прогнозировать на ближайшее время. Не создано централизованное государство, фактические не действуют в общенациональном масштабе политические институты, что связано с ограниченностью влияния формального лидера Х.Карзая, подавляющее большинство населения проживает в нищете, ниже уровня прожиточного минимума. Активное вмешательство извне, прежде всего со стороны США и Запада, не смогло исправить ситуацию. Нищета населения, которая усугубляется неограниченной коррупцией власти, служит питательной средой для наркобизнеса и терроризма. Действия Карзая и его "команды" по повышению уровня жизни населения и афганских беженцев за рубежом, оказались неэффективными. Попытки зарубежных спонсоров контролировать этот процесс тоже провалились. К сожалению, это означает, что, по разным данным, многие из них сами оказались вовлечены в коррупцию и сотрудничество с наркодельцами. Например, есть сведения, что совместные с внутренними войсками силы, патрулирующие проезд транспорта из одной провинции в другую, взимают по 100 тыс. долларов с каждого грузовика, заполненного наркогрузом. Для отчета задерживают только тех, кто не смог или не захотел заплатить требуемую сумму.

Создается такое ощущение, что команда Карзая не справляется с коррупцией и госсаботажниками, а американцев, видимо, это не очень заботит. Хотя, когда послом США в Афганистане, был З.Халилзад (ныне представитель США в ООН и один из кандидатов на пост президента Афганистана на будущих выборах), благодаря его умению налаживать контакты и договариваться с разными военно-политическими группировками, ситуация в Афганистане была намного лучше.

Тем не менее, нельзя обвинять во всем Карзая. Обстановка искусственно создана наркодельцами, заинтересованными в беспорядке, хаосе и распространении терроризма. Многие называют Карзая "марионеткой США". Например, так недавно выразился о Карзае известный эксперт, руководитель центра по изучению современного Ирана в РФ, Раджаб Сафаров, выступая в передаче Максима Шевченко на Первом канале. На это хотелось бы ответить уважаемому господину Сафарову, что Карзай, в любом случае, намного лучше, чем мулла Омар, руководитель движения "Талибан". Если бы до сих пор в Афганистане сохранялся бы "халифат" муллы Омара, в планы которого входило вторжение в Центральную Азию и создание там исламского проталибского государства, то многие соотечественники Р.Сафарова из Таджикистана, давно оказались бы в Москве, в том числе и представители политической элиты, которые, скорее всего, оказались бы на подмосковных дачах, по примеру некоторых других политических деятелей из СНГ.

Мировое сообщество должно реально контролировать ситуацию в Афганистане и уделять ему не меньшее внимание, чем Ираку. Мудрый восточный поэт Низами писал много веков назад, что все люди в мире являются друг другу родственниками, у которых общие прародители. Поэтому все они зависят друг от друга: если одному члену семьи плохо, то страдает вся семья. Также и Афганистан является членом большой семьи мирового сообщества. Нынешние боль и неприятности в Афганистане мировое сообщество будет вынуждено почувствовать еще сильнее, помимо его собственной воли.

Контроль за ситуацией в Афганистане не может ограничиваться только военным присутствием, как сейчас, но обязательно должен распространяться и на административно-хозяйственную сферу, включая распределение финансовых средств по назначению.

В настоящее время часто звучат рассуждения о том, что Центральная Азия, страны которой являются ближайшими соседями Афганистана, не является единым регионом в геополитическом смысле. Но сценарий "раздела" в любом из его вариантов нереалистичен по существу. Страны Центральной Азии очень близки цивилизационно. Эта ось сложилась еще до советского периода, и она будет сохраняться в обозримом будущем. Хотя населения во всех странах региона этнически многослойно, цивилизационная общность ведет к сходному пониманию проблем социальной и политической жизни и восприятию внешнего мира. При различии национальных подходов и ориентаций на внешних партнеров, все страны региона формируют свою политику с учетом позиции ближайших соседей и осознают значительную общность своих интересов. Кроме того, в регионе создается и расширяется инфраструктура жизнеобеспечения. В ходе развития магистральных ТЭК, транспортных коммуникаций и разрешения проблем водопользования интеграционные тенденции будут усиливаться. В целом, государства региона не смогут справиться с новыми вызовами экономического становления без теснейшего взаимного сотрудничества. Важно также, что в стратегии главных внешних партнеров государств Центральной Азии сочетаются двусторонний и региональный подходы, причем доминирует региональный принцип. Границы региона де-факто выходят за пределы постсоветского пространства и включают Афганистан.

Представляется, что, несмотря на существующие противоречия, ослабление внутрирегионального партнерства в среднесрочной перспективе маловероятно. Хотя определенные центробежные тенденции, обусловленные, например, корпоративными интересами элит, будут иметь место.

Особая роль государств Центральной Азии как конструктивных участников международного взаимодействия в сфере безопасности, энергетики, транспорта и гуманитарного потенциала была и остается важнейшим геополитическим феноменом. Однако эффективность их самостоятельной роли на "западном", "восточном" и "южном" направлениях была бы невозможна без поддержки России и СНГ, имеющей глубокие исторические корни. Связи России с Афганистаном также имеют длительную историю, особенно со времен правления Амануллы-хана в Афганистане в середине XIX века. Важно и то, что центральноазиатские государства и Россия до настоящего времени активно используют интегрированные транзитные сети для поставки углеводородов на международный рынок, чему пытается противодействовать Запад, чтобы уменьшить потенциальную зависимость от России.

Центральноазиатский вектор мировой политики в среднесрочной перспективе, по всей вероятности, будет формироваться как переход от координации целей и условий взаимного доверия к созданию системы стратегической стабильности, ориентированной на достижение устойчивого развития стран региона.

Необходимо подчеркнуть, что электоральные процессы в Центральной Азии часто становятся предметом критики. Распространенным является, например, мнение, что выборы лишь дают повод местным лидерам для того, чтобы укрепить свои позиции и продолжать получать дивиденды от иностранных инвестиций. Однако обоснованной представляется и другая интерпретация: именно действующие руководители новых независимых государств заинтересованы в сохранении системы альтернативных выборов как индикатора реального положения дел в обществе. "Непредсказуемые последствия", безусловно, вероятны, в условиях существования в регионе большого числа нерешенных социальных проблем, распространения терроризма, религиозного экстремизма, сепаратизма, наркотрафика, сохранения бедности. Но угроза политического взрыва не фатальна.

Важными чертами последних трех-четырех лет политической жизни всех центральноазиатских обществ стали укрепление исполнительной власти во главе с действующими президентами; и, в то же время, усиление политизации населения за счет приобщения к культуре выборов на альтернативной основе. Несмотря разные тенденции политического развития в пяти странах Центральной Азии, указанные моменты сохранят, по-видимому, свою актуальность в пределах среднесрочной перспективы. Легитимно состоявшаяся перегруппировка центральноазиатских элит значительно ограничила возможности внутренней дестабилизации в ближайшие годы. Однако итоги парламентских и президентских выборов разрешили только часть острых проблем. Как и любые другие выборы, они не являются "концом истории". Необходимость существенного усиления социальной ответственности действующей власти сохранит свою актуальность также, как и политическая конкуренция на уровне правящих кругов.

Последнее также касается и Афганистана в геополитической перспективе. Ситуация в Афганистане объективно влияет на повседневную политику руководства Казахстана, Киргизии, Таджикистана, Туркмении и Узбекистана. Руководство этих стран в последние годы больше озабочено внутренней ситуацией в Афганистане, чем сами афганские лидеры и их западные покровители. Однако вся Центральная Азия по-прежнему ожидает эффективных действий со стороны России, не проявляя мало инициативности.

В этом контексте возрастает необходимость формирования трансграничных стратегий по борьбе с наркоугрозой, терроризмом, религиозным экстремизмом и другими аналогичными вызовами, при активном участии всех центральноазиатских государств в рамках СНГ, ОДКБ, ШОС и ЕврАзЭС на двухсторонных основах и так далее.

18.2.2008

Шах Махмуд - кандидат политических наук. Старший научный сотрудник Научно-координационного совета по международным исследованиям МГИМО МИД России, преподаватель. Член Российской ассоциации политической науки (РАПН). Имеет научно-исследовательские публикации. Участвует в различных международных конференциях в странах СНГ и дальнего зарубежья. Специализируется по проблемам международных отношений, внешней политики, дипломатии и энергетической безопасности.