Синьзнян и Тибет. Что стоит за дестабилизацией в Китае?

В марте эстафета беспорядков в Китае от Тибета, события в котором вызвали международный резонанс, перешла к Синьцзяну. Однако власти признали этот факт лишь в первые дни апреля. Естественно, причинами очередного взрыва ситуации в КНР вновь могут называться - попытка срыва Олимпиады, "происки исламских экстремистов", "мусульманский фактор", намерение заставить Пекин привести национальную валюту "в норму" и т. д. Но, как и с тибетскими событиями, в очередной раз на горизонте замаячила проблема энергокоридоров, приправленная, как прогнозировалось, обычным сепаратизмом.

Небольшая справка. Синьцзян-Уйгурский автономный район - СУАР (Синьцзян) - расположен на северо-западе Китая (общая площадь - 1,66 млн. кв. км.). Граничит на северо-востоке с Монголией, на западе - с Россией, Казахстаном, Кыргызстаном и Таджикистаном, на юго-западе - с Афганистаном, Пакистаном и Индией. По протяженности границы (5 600 км.) занимает первое место в Китае. В СУАР проживает 47 различных этнических групп. Значительное количество - уйгуры (по итогам официальной переписи 2001 г. - 8,3 млн. или 45,8%; казахов - 6,9%). Большинство жителей СУАР исповедуют Ислам.
По уровню потребления нефти Китай занимает второе место в мире. Согласно оценкам Мирового банка, к 2010 г. потребление нефти в Азиатско-Тихоокеанском регионе возрастет с 800 млн. т. в 1995 г. до 1 500.
До последнего времени 50% китайского импорта "черного золота" приходилось на зону Персидского залива. Это вызывает вполне обоснованное беспокойство Пекина из-за опасности "замораживания" данного пути в виду возможности крупного конфликта международного характера. Поэтому важнейший геополитический интерес для КНР представляют богатые природными ресурсами центрально-азиатские страны.
В марте 2006 г. на сессии Народного политического консультативного совета Китая (НПКС) представитель СУАР Шоу Цзяхуа заявил о необходимости скорейшего начала сооружения второй нити нефтепровода в регион из Казахстана. Общая протяженность трубы Атасу (Казахстан) - Алашанькоу (Синьцзян), открывающей Китаю прямой путь к углеводородным ресурсам Центральной Азии, - 962 км.
Значимость трубопровода возросла не только в связи с возможным подключением к нему богатых энергоресурсами Туркмении и Азербайджана, но и в виду назревшей необходимости транспортировки нефтепродуктов из северо-западных районов Китая в восточную и юго-западную части страны. По трубопроводу Урумчи-Ланьчжоу планировалась подача топлива из трех крупных НПЗ Синьцзяна (Урумчиского, Карамайского и Душаньцзы) на юго-запад (через Чэнду и Чунцин), а в перспективе и на восток (Ланьчжоу-Чжэнчжоу-Чанша).
В данном контексте можно отметить и начавшееся по инициативе глав государств Китая и Казахстана в Синьцзяне в том же 2006 г. строительство центра "Хоргос" (особая трансграничная торгово-экономическая зона), ввод которого запланирован на конец текущего года (второй крупнейший проект двустороннего стратегического сотрудничества после трансграничного нефтепровода). Следовательно, для успешной реализации этих проектов Пекин особо заинтересован в сохранении политической стабильности как у себя дома, так и "на чужом поле". Тем более, что также подписан договор о строительстве газопровода из Туркменистана (через Узбекистан и Казахстан) в Китай.
Поэтому неслучайно, что вкупе с развитием торговых связей и увеличением инвестиционных объемов, на переговорах с этими странами Китаем ставился, наряду с другими, вопрос о неоказании поддержки (на основе исламской солидарности) "уйгурским националистам".
Для поддержания стабильности в регионе высветилась необходимость также партнерства с Тегераном. Эта связка в перспективе может привести к подключению к т. н. "коридору Север-Юг", который должен соединить торговыми маршрутами Индию, Иран и Россию. Ряд аналитиков отмечают, что этот канал может в перспективе составить конкуренцию даже с Суэцким каналом.
Конечно же, Москва не осталась равнодушной ко всем этим геополитическим и геоэкономическим инициативам. Во время официального визита Владимира Путина в Китай (2006 г.) Москва и Пекин выразили "решимость поддерживать политику и действия друг друга в вопросах защиты государственного суверенитета, единства и территориальной целостности". "Энергетические ведомства и компании двух стран продолжат активную работу по продвижению проектов трубопроводов для поставок сырой нефти и природного газа из России в Китай", - отмечалось в Cовместной декларации Китайской Народной Республики и Российской Федерации.
Весьма показательно, что только в 2006 г. "Роснефть", создавшая два СП с китайскими компаниями, поставила в КНР 13 млн. т. нефти и нефтепродуктов. А в рамках визита В. Путина в Китай между "Газпромом" и Китайской национальной нефтегазовой компанией (КННК) был подписан "Протокол о поставках природного газа из России в КНР" (на 2011 г. запланировано 30–40 млрд. кубометров газа, которые пойдут по газопроводу "Алтай").
Правда, в российско-китайском сотрудничестве имеется ряд отрицательных моментов. Так, директор по внешним и корпоративным связям BG GROOP Мехмет Огючу на четвертом российско-китайско-казахстанском нефтегазовом форуме (Пекин, 2007 г.) подчеркнул, что между Москвой и Пекином "возникает некоторая напряженность по туркменскому газу, Китай хотел бы, чтобы Россия сократила его закупки в Туркмении". В этом же контексте - согласование цен на поставку в КНР энергоносителей из РФ.
На таком фоне к концу 2007 г. Госсовет КНР принял документ об ускоренном социально-экономическом развитии Синьцзяна, определив стратегию расширенного сотрудничества с соседними государствами Центральной Азии. Особый упор был сделан на строительство "развитого коридора" по транспортировке через СУАР в центральный Китай нефти и газа, импортируемого из стран СНГ. Это должно подкрепиться подключением газо- и нефтепроводов к единой системе железных дорог Казахстана и России (в целях удобной и быстрой транспортировки).
Параллельно было принято решение о реализации в стране крупномасштабного проекта "Стратегия развития ветровой электроэнергии". Одна из крупнейших баз по выработке электроэнергии из ветра мощностью млн. квт. предусмотрена в СУАР.
Здесь же можно обратить внимание на вложения Китая в пакистанский порт Гвадар в размере 200 млн. долл. Это делается, конечно, не прихоти ради - опять все тот же нефтепровод, но прокладываемый в Синьцзян (Кашгар) из Гвадара. К тому же порт, куда вполне могут заходить китайские военные корабли, становится важнейшим транзитным узлом в торговле центральноазиатских государств с Европой, Турцией и Ираном и может использоваться в случае закрытия других маршрутов из-за международного противостояния вокруг Тайваня.
Дело в том, что Гвадар расположен в непосредственной близости от ведущего в Персидский залив Ормузского пролива, через который транспортируется до 40% всей потребляемой в мире нефти (в т. ч. и Китаем). Таким образом, порт Гвадар, торжественное открытие которого состоялось в 2007 г., становится транспортно-коммуникационным коридором на Ближний Восток, способным также выводить к Афганистану и Ирану (фактически связующий пункт Центральная Азия - Южная Азия - Ближний Восток).
Неслучайно Пекин первым поддержал в 2006 г. просьбу о приеме в Шанхайскую организацию сотрудничества (ШОС) в качестве наблюдателя Пакистана. Посредством этого Исламабад намеревается получить для всех энергетических проектов Гвадара статуса проекта этой международной структуры. (В скобках заметим, что Гвадар расположен в пакистанском Белуджистане, который, согласно карте влиятельного военного аналитика Ральфа Петерса "Большой Ближний Восток", должен стать независимым).
Возвращаясь непосредственно к Синьцзяну, целесообразно отметить, что на конец 2007 г. в регионе была открыта 101 трасса международных автоперевозок, связывающая СУАР с пятью сопредельными странами; запланированы также маршруты Урумчи-Караганда (Казахстан) и Кашгар-Исламабад (Пакистан). В начале 2008 г. СМИ Китая запестрили сообщениями о планах строительства железнодорожных веток для соединения СУАР с Центральной Азией: Хоргос - пос.Сарыозек (Казахстан) и Кашгар-Кыргызстан- Узбекистан. А к февралю Синьцзян стал крупнейшим поставщиком газа в Китае (из СУАР в восточные районы Китая поступило свыше 30 млрд. кубометров природного газа).
Кроме того, на текущий год в Синьцзяне, в рамках проекта "переброски газа с западных районов Китая в восточные", предусмотрена прокладка второго трубопровода проектной мощностью 30 млрд. кубометров в год; намечено ускорение разведочных работ в Джунгарской, Таримской и Турфанской впадинах. При этом КННК объявила о начале строительства в уезде Шаньшань (СУАР) хранилища нефтяного резерва емкостью до 1 млн. кубометров.
В целом, по данным китайских источников, СУАР обладает около 30% доказанных запасов нефти (чуть менее 21 млрд. т) и 34% - природного газа (10 трлн. куб. м.) материковых регионов КНР. К 2012 г. в Синьцзяне предполагается достигнуть объема нефте- и газодобычи соответственно - 34 млн. т. нефти и 35 млрд. кубометров газа.
Таким образом, как мы видим, Синьцзян предстает для КНР, претендующей на статус мировой державы, важнейшее стратегическое значение. А отсюда - запрограммированность кажущейся естественной дестабилизации в этой зоне аккурат вслед за тибетскими событиями. Кому это выгодно и почему - решать читателям.

Теймур Атаев, политолог, Азербайджан