Реализовать проект строительства нефтепровода по дну Каспия будет непросто. Поэтому казахстанская нефть, предназначенная для закачки в трубу Баку – Тбилиси – Джейхан (БТД), будет поставляться в Азербайджан танкерами. Такое мнение в интервью "&" высказал Михаил Перфилов, директор по развитию бизнеса в странах СНГ и Балтии международного ценового агентства Argus Media.

– Михаил Викторович, какова, по вашему мнению, вероятность того, что Транскаспийский нефтепровод Актау – Баку будет-таки построен?

– На Каспии всегда было много геополитики. Поскольку нефть дорожает, борьба за ресурсы обостряется. Каждая крупная страна-потребитель стремится обеспечить себе доступ к запасам. Поэтому мы наблюдаем в Казахстане достаточно сложный процесс балансирования между китайскими, российскими и американскими интересами. Нефть – важный геополитический продукт, серьезный фактор влияния. Китай заинтересован, чтобы нефть шла к нему, Россия – в развитии транзита казахстанской нефти через свою территорию, Америка и Европа – в маршрутах в обход России. И каждая из этих стран всячески пытается продвигать выгодные для себя транспортные коридоры. У Казахстана сегодня есть маршруты как в обход России, например Баку – Джейхан, так и через Россию – это трубопроводы Атырау – Самара и Тенгиз – Новороссийск. Построена и труба в Китай. Казахстан проводит грамотную политику независимого производителя, Президент и правительство страны стремятся к многовариантности поставок нефти.

Что касается идеи строительства Транскаспийского нефтепровода, то в соответствии с соглашениями между прикаспийскими государствами такие решения должны приниматься совместно. Россия всегда была против этого проекта, аргументируя это тем, что он серьезно угрожает экологии Каспия как закрытого моря. Поэтому договориться о строительстве Транскаспийского нефтепровода будет непросто. У Казахстана есть возможность экспортировать нефть и без нефтепровода – ее можно поставлять танкерами в Баку с последующей закачкой в трубу БТД. Да, между Казахстаном и Азербайджаном остаются неулаженные вопросы по поводу транспортного соглашения, и решаются они медленно. Но, скорее всего, стороны выберут вариант, предусматривающий танкерную поставку нефти через Каспий.

– Как далеко может зайти национализация нефтяных ресурсов в России и Казахстане?

– Такая тенденция наблюдается не только в наших странах, она глобальна. Каждое государство проводит свою политику на рынке энергоносителей. Многие страны Ближнего Востока, Северной Африки и Латинской Америки предпочитают создавать нацкомпании. Крупные государства-потребители, к примеру Китай, также создают нацкомпании, работающие во многих странах. В такой политике есть как позитив, так и негатив для рынка. Негатив в том, что многие государства, где созданы нацкомпании, не пускают иностранных инвесторов разрабатывать свои месторождения. Фактически они тем самым ограничивают доступные запасы. В результате на рынке создается ощущение дефицита ресурсов.

Кроме того, государства через нацкомпании заключают долгосрочные соглашения о поставках со странами-производителями. Причем обе стороны в этом случае выигрывают: производитель обеспечивает себе долю рынка на долгий период, а потребителю гарантированы бесперебойные поставки. Говорить, что такая политика плоха или хороша, нельзя. Но при этом сокращается доля спотового рынка. Уменьшение ликвидности на спотовом рынке затрудняет ценообразование, поскольку все срочные контракты привязаны к спотовым котировкам. Соответственно, в отсутствие понятных цен на нефть, формируемых на ликвидном рынке, не может работать ни одна компания. Впрочем, спотовый рынок не исчезнет – без него невозможно функционирование промышленности. Вопрос национализации нефтяных активов – прерогатива правительства. Государства сами определяют, что на данном этапе развития страны является приоритетным. Как правило, когда у правительства много денег, а цены на товар высоки, власть пытается национализировать отрасль. И не обязательно нефтяную. Зато, как только начинается инвестиционный голод, стартует приватизация.

– Как будет складываться ценовая политика на рынке энергоносителей?

– Крупные производители поднимают цены до того уровня, который они считают приемлемым для экономик стран-потребителей. Но от политики поддержания цен на максимально высоком уровне можно серьезно пострадать. Здесь главное – не переиграть. Потенциальная угроза состоит в том, что цены могут стать неподъемными. ОПЕК пытается извлечь максимальную прибыль от продаж нефти для развития будущих поколений. Но необходимо поддерживать баланс, чтобы эта цена не повредила развитию мировой экономики.

Сложно сказать, какая цена станет критической. Есть некоторые моменты, которые надо учесть. Это и огромный спрос в Китае, и то, что экономики многих стран – крупных потребителей – обладают иммунитетом против высоких цен на нефть, поскольку субсидируют своих потребителей. В частности, Китай субсидирует цены на заправках, поэтому повышение цен на нефть для китайского потребителя неощутимо. Китайская экономика может пострадать лишь в том случае, если сократится потребление китайских товаров на крупных рынках.

Сегодня на рынке нет дефицита нефти как таковой. Единственная крупная проблема, которую нужно решить рынку, – это нехватка перерабатывающих мощностей. НПЗ со скрипом удовлетворяют спрос на продукты нефтепереработки. Когда цены на нефть преодолели отметку в $100 за баррель и несколько ключевых заводов в Европе и Америке встали на ремонт, дизельное топливо значительнее других продуктов выросло в цене. Рынок находится в состоянии тонкого равновесия, любая авария или природный катаклизм может резко взвинтить цены. В этом году будут введены два крупных НПЗ в Индии совокупной мощностью переработки 1 млн. баррелей в день, или около 50 млн. тонн в год. Реализуются проекты в Китае, на Ближнем Востоке. Как только НПЗ станет больше и они смогут удовлетворять спрос на высококачественное дизельное топливо, вот тогда и можно будет говорить о стабилизации цен.

Насколько сильно влияние спекуляции на цены? Уже доказано, что спекуляция не формирует цены, а следует за ними. Спекулятивные инвесторы пытаются извлечь выгоду из движения цен. Основные же механизмы формирования цен – это по-прежнему спрос и предложение. На рынке становится все больше средств, выведенных из проблемных активов. Это связано с кредитным кризисом в Америке и падением доллара. Рынки нефти и золота гораздо более стабильны. Я бы не назвал это спекуляцией, это переток инвестиций. Но эти деньги привели к искажению традиционных для нефтяного рынка объективных факторов ценообразования, усилив колебания цен и сделав рынок менее предсказуемым.

– Есть мнение, что Инициатива прозрачности добывающих отраслей нужна Западу для снижения цен на нефть. Якобы сейчас спекулянты пользуются тем, что отрасль нетранспарентна, и нагнетают страхи, пророча будущий энергодефицит. Когда же карты недропользователей будут раскрыты, то – опять же, якобы – спекуляций станет меньше. Считаете ли вы, что реализация Инициативы Блэра действительно повлияет на стоимость барреля?

– Физический рынок традиционно менее прозрачен и более закрыт, поскольку он внебиржевой, нерегулируемый. Поэтому любая инициатива прозрачности на рынке нефти – это хорошая идея. Ведь чем больше прозрачности, тем понятней становятся индикаторы, тем меньше манипуляции, которая приносит сиюминутную выгоду трейдерам, но отрицательно влияет на нефтеперерабатывающие заводы, искажая их маржу переработки, не позволяет компаниям осуществлять адекватное бюджетное и стратегическое планирование. Естественно, никакому НПЗ не понравится, когда маржа переработки у него постоянно скачет по не зависящим ни от рынка, ни от самого завода причинам. Мы, как ценовое агентство, также способствуем увеличению прозрачности на рынке. Однако рынок будет настолько транспарентен, насколько этого захотят нефтяные компании. Если компаниям прозрачность не нужна, то они просто перестанут делиться информацией с нами и другими независимыми экспертами, и рынок станет закрытым. И проблема как раз в том, что самим компаниям прозрачность нужна до каких-то определенных пределов. К примеру, на российском рынке экспорта компании в последнее время стали гораздо прозрачнее. Они заинтересованы в установлении трансфертных цен, близких к рыночным. Им выгодно, чтобы наши котировки нефти и нефтепродуктов максимально отражали их видение рынка и то, что происходит на рынке. Если и другие компании будут это понимать, то рынок станет понятным, прозрачным и предсказуемым.

Нургуль Карабаева

[12.04.2008]