Возрождение традиционных институтов в Центральной Азии после распада СССР одной из первых затронуло сферу политического управления. В советский период у коренных этносов региона сохранились традиционные социальные структуры. При этом если у казахов, киргизов и туркмен существовало родоплеменное деление, то у таджиков и узбеков - территориально-общинный тип социальной организации. Казахи, например, делились на Старший, Средний и Младший жузы, которые состояли из племен и родов. У туркмен сохранилось деление на девять племен, а у киргизов – традиционное для военной организации кочевников объединение племен в составе правого, левого крыла и центра. У оседлых этносов важную роль играла община, имевшая соседский, а у таджиков, нередко, и кровнородственный (авлод) характер1.

В советское время Москва стремилась поддерживать в органах верховной власти союзных республик клановый баланс. В Казахстане, например, сложилась негласная традиция, согласно которой пост первого секретаря республиканской Компартии занимал представитель Старшего, председателя Совета министров – Среднего, а председателя президиума Верховного совета – Младшего жуза2. В Таджикской ССР существовала практика постоянных запросов в президиум Академии наук на предмет места рождения кандидатов и докторов наук, а также их родителей3.

После распада СССР клановый баланс в органах власти был нарушен, а к концу 1990-х гг. в большинстве республик Центральной Азии доминирующее положение занял один из кланов. В Казахстане, по данным на 2000 г., Старшим жузом контролировались 23, Средним - 13, а Младшим – 6 высших государственных постов. Выходцами из Старшего жуза являлись президент, премьер-министр, глава президентской администрации, председатель нижней палаты парламента (Мажилиса), комитета национальной безопасности, таможенного комитета, центральной избирательной комиссии, министр обороны, иностранных дел и др. 4. В итоге уровень представленности Среднего жуза в органах власти заметно сократился, а Младший жуз был вытеснен на политическую периферию.

В рамках самого Старшего жуза доминировало ближайшее окружение ("семья") Н.А. Назарбаева, в состав которого входили его дочь Дарига, контролировавшая через медиа-холдинг "Хабар" ("Новости") до 90% информационного пространства страны, ее муж, зять президента Рахат Алиев, возглавлявший в этот период Комитет национальной безопасности, племянник Кайрат Сатыбалды и второй зять Тимур Кулейбаев, руководившие, соответственно, корпорациями "КазахОйл" и "КазахТрансойл"5. По данным журнала "Эксперт" на 2006 г., в рамках правящего клана были консолидированы все экономические активы, кроме нефтяной отрасли. Одобрения "семьи" требовали все реализуемые в республике крупные бизнес-проекты6.

В Киргизии приход к власти в 1990 г. представителя влиятельного северного племени сарыбагыш А. Акаева означал завершение периода правления южных кланов, ранее представленных бывшим руководителем республики А. Масалиевым. Соперничество А. Акаева и А. Масалиева вновь проявилось на президентских выборах 1995 г., в ходе которых А. Акаев получил поддержку на севере, тогда как А. Масалиев – на юге республики. Примечательно, что все политические партии южных областей, временно забыв о своих разногласиях, проголосовали на выборах за А. Масалиева7. Схожее положение сложилось на парламентских выборах 1995 г., в ходе которых ни один кандидат в депутаты парламента, будучи выходцем с севера, не пытался быть избранным на юге и наоборот. На выборах были отмечены случаи жесткой борьбы между племенами, зафиксированные, в частности, в Нарынской области8.

Клановая принадлежность всецело определяла комплектование органов государственной власти Киргизии. В администрации президента и правительстве доминировали выходцы из племени сарыбагыш и талассцы, с которыми А. Акаев был связан через свою жену Мариам, принадлежавшую к клану традиционных правителей Таласской долины. В то же время, среди депутатов Законодательного собрания доминировали представители этнорегиональных группировок, плотно контролировавших избирательный процесс в регионах. Это разделение постоянно провоцировало конфликт между президентом и парламентом, время от времени выходивший на поверхность политической жизни9.

События "тюльпановой революции" марта 2005 г., завершившиеся свержением А. Акаева, привели к власти представителя влиятельного джалал-абадского клана К. Бакиева, который в июле 2005 г. одержал победу на президентских выборах10. Комментируя участие кланов в политической борьбе, влиятельная оппозиционная газета "Res Publica" писала: "в регионах остались традиционные родовые связи киргизов, которые… показывали пример эффективности коллективного выживания. Поэтому сельские жители остались более восприимчивыми к идее коллективных действий" 11. К переговорам между "влиятельными кланами" сразу после свержения А.Акаева призывал посланник ОБСЕ в Киргизии М. Мюллер12.

Наиболее трагичными были последствия борьбы региональных элит в Таджикистане, где в 1992-1997 гг. шла гражданская война, унесшая около 150 тыс. жизней. В республике выделяются несколько этнокультурных регионов, отличающихся природно-географическими условиями, особенностями психологии, социальной структуры и уровнем экономического развития. К их числу относится Согдийская (бывшая Ленинабадская) область, Гиссарская и Гармская группы районов, Кулябская и Курган-Тюбинская зоны Хатлонской области, а также Горно-Бадахшанская автономная область. Наиболее развитыми являются расположенная на севере Согдийская область и прилегающая к Душанбе Гиссарская долина, где сосредоточена большая часть промышленного и сельскохозяйственного потенциала республики. Основу экономики Хатлонской области составляет сельское хозяйство. Гармская группа районов и Горный Бадахшан (Памир) представляют собой наименее развитые аграрные горные районы13.

Основной линией противостояния в ходе гражданской войны стала борьба Гарма и Горного Бадахшана против блока Куляба, Гиссара и Ходжента. В советское время первыми секретарями ЦК Компартии Таджикской ССР традиционно являлись представители северных регионов (1946-1991 гг.). Однако в ноябре 1992 г. XVIII сессия Верховного Совета, собравшаяся в Ходженте, впервые в истории республики избрала председателем парламента кулябца Э. Рахмонова. В сентябре 1992 г. отрядами проправительственного Народного фронта был захвачен Курган-Тюбе, в декабре – Душанбе, а к весне 1993 г. большинство формирований исламистов было вытеснено в Северный Афганистан, где было сформировано правительство в изгнании. На президентских выборах в ноябре 1994 Э. Рахмонов получил большинство голосов в Хатлонской области, районах республиканского подчинения и Душанбе, а его главный соперник, бывший премьер-министр А. Абдулладжанов - в Ходжентской и Горно-Бадахшанской областях14. После заключения в 1997 г. мирных соглашений оппозиция была частично инкорпорирована в государственные органы, а Э. Рахмовов устранил потенциальных противников, сконцентрировав в своих руках всю полноту власти.

В Узбекистане наиболее влиятельными являются ферганский, джизакский, ташкентский и самаркандский кланы, последний из которых представляет президент И. Каримов15. В середине - второй половине 1990-х гг. в республике доминировал самаркандский клан. Однако в конце 1998 г. И. Каримов произвел ряд кадровых перестановок, в результате которых самаркандский клан утратил свои позиции. Среди отстраненных от власти оказался один из наиболее влиятельных политиков страны - вице-премьер И. Джурабеков, что привело к обострению политической ситуации. В феврале 1999 г. в центре Ташкента прогремела серия взрывов, в результате которых погибли 28 человек и несколько сот были ранены. Часть аналитиков считает взрывы следствием отставки И. Джурабекова, установившего тесные контакты с оппозиционными вооруженными формированиями16. С целью выхода из кризиса И. Каримов вновь назначил на место советника по вопросам сельского хозяйства И. Джурабекова, что позволило ему одержать победу на выборах 2000 г. 17.

Одной из причин восстания в Андижане (май 2005 г.) называют обострение противоречий внутри элиты. По мнению сотрудника Московского центра Карнеги А. Малашенко, возможной причиной событий в Андижане являлась борьба за власть между ташкентским и ферганским кланами18. Обозреватель "Коммерсанта" М. Зыгарь отмечает, что андижанские события привели к дискредитации руководившего операцией по подавлению беспорядков представителя самаркандского клана, главы Министерства внутренних дел З. Алматова, и усилению позиций ставленника ташкентского клана, руководителя Службы национальной безопасности Р. Иноятова19.

В Туркменистане, где проживает 9 (по другим данным – 14) племен и более 5000 родовых групп, главной опорой режима С. Ниязова выступало наиболее влиятельное племенное объединение – текинцы. Самыми многочисленными в Туркменистане являются племена текинцев и иомудов, общая численность которых составляет более 50% населения, а территория проживания – более 60% площади республики20. С приходом к власти С. Ниязова текинцы заняли большинство руководящих постов в государственном аппарате, быстро оттеснив представителей других туркменских племен21. Доминирование текинцев сохранилось и после смерти С. Ниязова в декабре 2006 г. Их представителем, в частности, является новый президент Туркменистана Г. Бердымухаммедов. По подсчетам Интернет-издания "Хроника Туркменистана", в настоящее время текинцы контролируют 3/4 высших государственных постов22.

С одной стороны, клановый характер политических режимов в странах Центральной Азии придает им относительную прочность, обеспечивая определенную социальную базу, а с другой - провоцирует обострение борьбы за власть между кланами, часть которых ощущает себя ущемленными. В большинстве государств региона клановая конфигурация власти достаточно прочна, а признаки ее дестабилизации наметились только к середине 2000-х гг. Исключением является Таджикистан, где приход к власти кулябцев стал результатом гражданской войны. Как показывает недавний опыт Киргизии, ключевым моментом политического развития республик региона является смена президента: при отсутствии традиции легальной передачи власти она может дестабилизировать общественно-политическую ситуацию, а в перспективе – и подорвать социально-экономический строй.

__________________________
1 Бушков В.И. Таджикистан: традиционное общество в постиндустриальном мире // Этнографическое обозрение. 1995. №4. С.89-90.

2 Амрекулов Н. Жузы в социально-политической жизни Казахстана [9.05.2006] // Центральная Азия и Кавказ. 2000. № 3 (9) /http://www.ca-c.org/journal/cac-09-2000/16.Amrek.shtml.

3 Нарзикулов Р. Двуликий Янус в сердце Азии: некоторые итоги 70-летнего развития среднеазиатских республик в составе СССР // Восток. 1991.№5. С. 128.

4 Амрекулов Н. Жузы в социально-политической жизни Казахстана // Центральная Азия и Кавказ. 2000. №3 (9).

5 Власть в Центральной Азии: семьи, кланы, жузы [12.07.2006].// Радио Свобода. 2001. 26 июля /http://www.svoboda.org/programs/RT/2001/RT.072601.asp

6 Сиваков Д., Виньков А. Сервисно-сырьевой гигант // Эксперт. Обзоры стран. 2006. 25 дек. №9 (14). С. 46.

7 Джунушалиев Д., Плоских В. Трайбализм и проблемы развития Кыргызстана [19.05.2006] // Центральная Азия и Кавказ. 2000. №3 /http://www.ca-c.org/journal/cac09_2000/17.Dzhunu.shtml.

8 Мамытова Э. Проблемы становления политической оппозиции в Кыргызстане [19.05.2006] // Центральная Азия и Кавказ. 2000. №10 /http://www.ca-c.org/journal/cac-10-2000/05.mamit.shtml.

9 Ханин В. Э. Этнополитический плюрализм и политические конфликты в Республике Кыргызстан // Восток. 2002. №1. С. 84, 89-90.

10 Костюкова И. В Киргизии очень сильна клановость [18.04.2005] // Газета.ru /http://www.gazeta.ru/comments/2005/04/18 _x_271389.shtml.

11 Res Publica. Бишкек, 2005. 23 марта.

12 Res Publica. 2005. 30 марта.

13 Кузьмин А.И. Причины и уроки гражданской войны // Постсоветская Центральная Азия. Потери и обретения. М., 1998. С. 217-220; Ниязи А.Ш. Таджикистан: конфликт регионов // Восток. 1997. №2. С. 97-100.

14 Кузьмин А.И. Причины и уроки гражданской войны… С. 236, 251.

15 Улунян А.А. Узбекистан: бархата не будет [12.07.2006] // Апология. 2005. №4 /http://www.journal-apologia.ru/rnews.html?id=192&id_issue=61.

16 Хисамов И. Вызов Исламу // Эксперт. 1999. 22 февр. С. 50; Хакназаров У. Возрождение "серого кардинала" узбекской политики [12.07.2006] // ЦентрАзия. 2003. 2 янв. http://www.forum.uz/printthread.php?t=13423.

17 Бирюков С.В. Элиты-клиентелы как ключевой фактор политического развития центральноазиатских государств [19.05.2006] // Русский Журнал. 2003. 18 марта /www.russ.ru/politics/20030318-bir.html

18 Малашенко А. Исламисты в Узбекистане: а были ли они там вообще? // РИА "Новости". 2005. 14 июня.

19 Зыгарь М. Клановая операция. Узбекистан перенес удаление главы МВД // Коммерсант. 2005. 4 июля

20 Трофимов Д. Центральная Азия: проблемы этноконфессионального развития. М., 1994. С.40.

21 Кадыров Ш.Х. Туркменистан: институт президентства в клановом постколониальном обществе // Вестник Евразии. 2001. №2. С. 5-32.

22 Эсен Аман. Состав руководства Туркменистана // Хроника Туркменистана. 2008. 2 апр. / http://www.chrono-tm.org/?0264043938000000000000011000000

***
Александр ШУСТОВ
23.04.2008