За последние восемь дней две соседние страны были поражены ужасными природными катаклизмами. В Бирме циклон, убивший и искалечивший 100000 человек, сейчас угрожает еще тысячам жизней из-за преступного отказа хунты принять жизненно необходимую иностранную помощь и доставить ее пострадавшим. В Китае сильнейшее за последние тридцать лет землетрясение унесло, как сейчас считается, жизни как минимум 12000 человек но, вероятно, число жертв только в Вэньчуани - эпицентре катастрофы, который все еще остается отрезанным от мира, окажется втрое или вчетверо выше. При этом руководство Китая продемонстрировало неравнодушие и образцовую быстроту реакции, мобилизовав усилия всей нации для спасения выживших и предотвращения эпидемий. Контраст не мог бы быть более разительным.

По меркам Китая, в котором все еще сохраняются старые традиции скрытности, теперешние открытость и беспокойство за сограждан выглядят обнадеживающе. Премьер-министр Вэнь Цзябао (Wen Jiabao) незамедлительно вылетел в район катастрофы, выразил от лица страны скорбь и сочувствие, посетил выживших и повторил свой призыв усилить попытки спасти тех, кто оказался в ловушке под рухнувшими домами или был погребен под развалинами. Помогать спасательным командам и распределять продовольствие было отправлено более 50000 военнослужащих. Были приготовлены вертолеты для доставки медикаментов и продуктов. Ближайшие аэропорты закрыли для гражданских рейсов, чтобы не мешать действиям спасателей. В первую очередь начали восстанавливать электроснабжение и расчищать дороги. По всей стране звучат призывы сдавать кровь, а телевидение регулярно сообщает о происходящем в зоне бедствия.

Таким образом, со времен землетрясения 1976 г., уничтожившего расположенный к северо-востоку от Пекина город Таншань и унесшего по официальным оценкам 240000 жизней, многое изменилось. Тогда китайские спасатели проявили полную неготовность. Подробности о землетрясении мощностью 8,3 балла держались в тайне так долго, как только было возможно. Международные спасательные службы в страну допущены не были. Китай охватили слухи и подозрения - вплоть до того, что с катастрофой связывали падение "Банды четырех".

На этот раз реакция Китая была более серьезной и зрелой. Пекин поблагодарил мир за сочувствие пострадавшим, принял предложения о помощи и даже обратился за ней к соседней Японии, невзирая на прохладные отношения между этими странами. Президент Ху по телефону обсудил с президентом Бушем землетрясение, а также проблему Тибета и выразил осторожную надежду на "объективное и честное отношение". А намеки на то, что иностранные спасатели могут не понадобиться, по-видимому, основываются не на параноидальной скрытности, а на трезвом осознании наличия в настоящий момент у Китая достаточных сил и опыта для того, чтобы справиться самостоятельно.

Бирма, напротив, не обладает ни опытом, ни возможностями и неспособна помочь 1,5 миллионам людей, оказавшихся под угрозой. Прозвучавший через десять дней после циклона отказ военной хунты от помощи и услуг специалистов вызвал разочарование ООН и международных спасательных служб и даже породил вызванные лучшими побуждениями, но неосуществимые предложения военного вмешательства с целью оказания помощи пострадавшим. Трудно понять мировоззрение людей, которые настолько не воспринимают реальность, что ставят безопасность режима выше выживания населения. Однако хунта все еще считает циклон свидетельством мудрости своего решения о переносе столицы вглубь страны и отказывается понимать, насколько нелепо все это выглядит извне. Возможно, только Китай может донести до бирманских правителей горькую правду. И ему следует это сделать. Спасая своих пострадавших граждан, Пекин проявил здравый смысл и лидерские качества. Жесткий разговор с Бирмой мог бы помочь спасти также и тех, кто страдает в этой отсталой стране.

Редакционная статья, 14 мая 2008
("The Times", Великобритания)