Каждая страна в проекте имеет свои интересы и потенциал, формирующие ее позицию. Но, судя по всему, у стран-участниц проекта как интересы, так и возможности часто не совпадают, что негативным образом влияет в целом на реализацию проекта.

Вместе с тем, принимая во внимание точку зрения других стран-наблюдателей за данным проектом, становится очевидным, что Трансафганский газопровод может стать тем "Рубиконом", перейдя который можно изменить геополитическую ситуацию в целом на Евразийском пространстве.

Позиция Туркменистана

Туркменистан, принимая во внимание их общую с Афганистаном границу протяженностью порядка 900 км, стремится развивать доброжелательные отношения со своим соседом. Вместе с тем в позиции Ашгабада по отношению к Кабулу есть свои нюансы.

Так, Туркменистан, реализовывая внешнеполитические инициативы по отношению к Афганистану, преследует свои цели, направленные на:

урегулирование внутриафганского конфликта;

диверсификацию поставок своего газа;

обретение права на самоопределение - кому продавать свои энергоресурсы и по какой цене.

Стоит отметить, что туркмены уже не раз выступали с инициативой налаживания межафганского диалога, предлагая организовать переговоры между противоборствующими лагерями афганцев в Ашгабаде. В результате в Туркменистане прошли несколько раундов переговоров по урегулированию ситуации в Афганистане.

Вместе с тем нужно помнить, что стабильный и прогнозируемый Афганистан нужен Туркменистану для того, чтобы реализовать проект Трансафганского газопровода. Ясно, что при внутриполитической нестабильности в этой стране Туркменистан не сможет привлечь в проект другие страны и зарубежных инвесторов. А это в свою очередь ставит "крест" на усилиях Ашгабада по избавлению от российской зависимости. Однако ситуация, складывающаяся на сегодняшний день, внушает оптимизм руководству Афганистана, Ашгабаду, а также другим странам-участницам проекта.

Если все пойдет по плану, то Ашгабад сможет поставлять на рынки свой газ уже в обход России и не бояться, что Москва может оказывать давление с помощью монопольного пользования своим газопроводом и определения цен на туркменский газ в ущерб интересам Туркменистана.

Позиция Афганистана

Власти Афганистана как никто другой заинтересованы в реализации данного проекта. Позиция Кабула ясна - в стране, где нет экономики и наблюдается практически 100-процентная безработица среди местного населения, строительство и начало функционирования Трансафганского газопровода создаст по разным оценкам до 30 тысяч рабочих мест.

Кроме этого Афганистан сможет получать в качестве дохода до 300 млн. долл. США ежегодно.

Это в свою очередь будет способствовать не только пополнению бюджета, но и развитию экономики Афганистана. А обеспечение инфраструктурой данного газопровода станет катализатором начала других процессов в строительной, дорожной, металлургической и других сферах жизнедеятельности страны.

Но есть один фактор, который может перечеркнуть все старания Кабула - это внутриполитическая нестабильность. Хотя власти Афганистана и пытаются представить все в лучшем свете. Так, министр шахт и горной промышленности Афганистана Мир Мохаммад Сидик в свое время заявил, что для обеспечения безопасности газопровода правительство готово мобилизовать специальные отряды, состоящие из военнослужащих пограничной службы, национальной полиции и армии, рассредоточенные по маршруту газопровода. Однако его заявление не изменило мнение многих участников данного проекта, которые опасаются, что Кабул своими силами не сможет гарантировать транспортировку газа по афганскому отрезку пути.

Позиция США

Вашингтон заинтересован в ослаблении России в регионе, а Трансафганский газопровод является одним из путей решения проблемы. В этом случае США будут активно помогать Туркменистану и Афганистану в продвижении данного проекта.

Оценивая позицию США, нужно также принять во внимание и возможную реализацию другого проекта, имеющего конечную точку в Южной Азии, но берущего начало в Иране. Речь идет о газопроводе Иран-Пакистан-Индия (ИПИ) с пропускной способностью порядка 21 млрд кубометров газа в год. Ясно, что Вашингтон предпримет все меры, чтобы не допустить прокладку альтернативного газопровода с участием в нем Ирана.

Таким образом, помогая Туркменистану, Вашингтон не только решает две свои проблемы, но и постепенно распространяет свое влияние на Южную Азию, параллельно пытаясь взять под контроль всю территорию Афганистана.

Позиция России

Начало ввода в эксплуатацию Трансафганского газопровода положит конец господству российского "Газпрома" над туркменским газом. Если раньше Москва в качестве монополиста могла диктовать свои условия Ашгабаду, то после реализации Трансафганского проекта, Кремль теряет свой основной "козырь" в политических и экономических отношениях с Туркменистаном.

Кроме этого "Газпром", будет лишен возможности закупать туркменский газ по относительно низкой цене. В свою очередь российскому газовому гиганту придется замещать поставки туркменского газа собственными запасами на территории России. Что автоматически ведет к росту себестоимости газа.

В результате политический вес Москвы в регионе начнет постепенно снижаться. Вследствие ослабления рычагов влияния на республики региона Россия начнет терять лидирующие позиции, что негативным образом может сказаться на ее взаимоотношениях с другими странами.

Позиция Китая

Реализация Трансафганского проекта вызовет неоднозначную реакцию со стороны Китая. Как известно, Пекин заключил с Ашгабадом договор и весной 2009 года планирует открытие газопровода с ориентировочной мощностью порядка 30 млрд кубометров газа в год.

Но в данном случае Пекин становится перед вопросом о перспективах дальнейших поставок туркменского газа в КНР. Источником для подобного беспокойства Китая является отсутствие достоверной информации об объемах залежей на территории Туркменистана. Информация от туркменских властей по наличию запасов месторождений газа зачастую не сходится с данными, полученными от иностранных специалистов.

Так вспоминается случай, когда правительство Туркменистана (во времена правления Туркменбаши) утверждало, что разведанные запасы газа в стране составляют 22,5 трлн. кубометров. Однако доказанные запасы газа не превышали и 3 трлн. кубометров.

Позиция Пакистана

В конкретно данном случае Исламабад опирается также на свои интересы, которые формирует политическая элита страны. Стоит отметить, что в самом Исламабаде пока еще не выработана единая позиция в отношении Трансафганского газопровода.

Вполне вероятно, что такая разбалансировка происходит из-за возможности существования другого перспективного проекта. Речь идет о строительстве газопровода Иран-Пакистан-Индия (ИПИ). Ясно, что Пакистан хочет использовать свой транзитный потенциал как можно эффективнее. Вместе с тем неопределенность в выборе проекта негативным образов влияет как на Трансафганский газопровод, так и на ИПИ.

Также известно, что газопровод будет проходить через провинцию Белуджистан, которая на сегодняшний день - одна из самых проблемных. И если Трансафганский газопровод будет проложен по территории Пакистана, то не исключено, что местные вооруженные группировки могут использовать газопровод в качестве инструмента во внутриполитической борьбе.

***

Резюмируем. Все вышеупомянутые страны имеют различные интересы. Однако их объединяет четыре вопроса.

Во-первых, если проект начнет реализовываться, какие меры смогут предпринять США для стабилизации ситуации в Афганистане и распространения своего контроля над территорией этой страны?

Во-вторых, как сможет правительство Пакистана решить свои внутренние вопросы с представителями провинции Белуджистан, где сейчас действуют вооруженные отряды? При этом нужно учитывать, что лидеры вооруженных группировок не намерены складывать оружие и садиться за стол переговоров, даже если дело касается экономики страны их проживания.

В-третьих, насколько Ашгабад в состоянии обеспечить газом уже действующие газопроводы и Трансафганский проект? Ведь известно, что реальной информацией о залежах газовых месторождений располагает пока только сам Туркменистан, не имея желания выложить данные на всеобщее обозрение.

В-четвертых, смогут ли потенциальные потребители туркменского газа оплатить его? Или этот проект после своего завершения станет памятником экономической нецелесообразности, послужившей разменной монетой в очередной крупной политической игре?

Смею предположить, что проект в краткосрочной перспективе так и останется на бумаге, с той лишь разницей, что рабочие группы станут чаще заседать и выступать с очередными предложениями, которые, в конечном счете, вряд ли в целом смогут повлиять на ситуацию с началом строительства Трансафганского газопровода…

23.05.2008, Олег Сидоров , специально для Gazeta.kz