"Литер": Мозголомы. В 2012 году в Казахстане наступит гуманитарная катастрофа 11:02 05.06.2008
Инвестиции в образование не приносят ощутимых дивидендов.Народ вкладывает в образование, чтобы после получать с этого дивиденды в виде зарплаты. Однако все чаще звучат мнения о несоответствии уровня доходов и уровня образования. Почему? Можно кивнуть на альма матер, как это сделал проректор Алматинского института энергетики и связи Владимир Мукажанов, который считает, что проблема высшего образования в стране кроется в низкой зарплате работников вузов, из-за чего выпускники уходят применять полученные знания на практике, игнорируя преподавательскую работу. Возможно, проблема в заинтересованности студентов в получении ими знаний. Хотя вроде как государство в лице Минэкономики собиралось помочь студентам, обучающимся по госзаказу, увеличением стипендий с 6434 до 7500 тенге. Другое дело, поможет ли это? Словом, проблемы остаются. Мы обратились к респондентам с вопросом: в связи с чем казахстанское образование приносит маленькие дивиденды?
Гани Касымов, депутат сената парламента РК:
– Считаю, что работники интеллектуального труда, в том числе высший преподавательский состав вузов, должны получать не менее 150–200 тысяч тенге в месяц. По поводу качества образования, все наши лучшие политологи – те, кто получил образование за рубежом. Сравнительный анализ и сопоставление аналитического материала, из которого можно потом делать глубокие обобщения научного характера, требуют более обширного образовательного кругозора, нежели тот, что дают узкие специализации в наших вузах. Все наши социологи, политологи, аналитики, особенно те, кто находится в среднем звене управления в госучреждениях, заканчивали вузы за рубежом. Представители министерского корпуса, акимы – кто-то в Ленинграде учился, кто-то – в Москве. Посмотрите книгу "Кто есть кто в Казахстане", элитный состав казахстанского общества только на треть представлен выпускниками казахстанских вузов. Трудно ли пробиться в парламент? Это решение одной партии, а не интересов по признакам профессионализма, государственной надобности. Ведущая партия скажет, чтобы все были со средним образованием, так и будет, скажет, что нужны одни доярки, – они и будут.
Бахытжамал Бектурганова, президент Ассоциации социологов и политологов Казахстана:
– Качество образования у нас на том уровне, ниже которого уже просто не падают. А в 2012–2015 годах нас ожидает гуманитарно-кадровая катастрофа, когда поколение, получившее образование в советские годы, уйдет на пенсию, а сменить их будет некому. Сегодня те же социологи – выпускники КазНУ, АГУ, не читают книг, газет, не смотрят телевизор, не умеют составлять инструменты, не знают методики работы, не могут элементарно рассчитать объемы выборочной совокупности. Я уже не говорю о матанализе! Их нельзя назвать специалистами! Люди идут в социологию по остаточному принципу: они могли поступить на более престижные профессии, но идут туда, где меньше конкурс и ниже плата за обучение. Вузы перестали выполнять свою функцию. Там нет науки, нет оборудования, нет лабораторных условий. Куда уходят вузовские деньги? Профессорско-преподавательский состав не получает той зарплаты, которую имеет администрация вузов. А как им прожить с учетом роста цен и тарифов? Естественно, специалисты преподают в нескольких вузах. Можно ли при такой занятости обеспечить высокое качество образования? Министерство образования забюрократизировало процесс обучения, преподаватели стонут: они постоянно заняты написанием бесконечных отчетов. Еще одна проблема – ЕНТ. Как можно по гуманитарным специальностям проводить тесты? Откуда они вообще спускаются? Кто те анонимы, которые пишут тесты? Ведь ни в одном учебнике нет таких глупостей, которые есть в тестах. Жаль, что мы прекратили заниматься собеседованием. Образовательная революция превратила высшее образование в имитацию. Процесс обучения насквозь коррумпирован. Сегодня очень просто купить диплом, кандидатскую диссертацию. Вот такие "дипломированные" специалисты идут на производство и быстро покупают начальственные места. И эти начальники командуют производством, что в конечном итоге отражается на экономике.
Нурлан Утешев, исполнительный секретарь молодежного крыла "Жас Отан":
– Эти вопросы можно по-разному рассматривать. Именно поэтому такое пристальное внимание в первую очередь со стороны главы государства – руководителя нашей партии. Мы делаем кучу штурмов – брэйн-стормингов, постоянно озадачиваемся, ищем корни проблем. Почему среди молодежи высокий уровень безработицы, низкая деловая активность, а показатели преступности несколько лет не идут на убыль? Потому что у нас сложился устойчивый стереотип, что диплом поможет в обучении. Люди гонятся за бумажкой, а не за знаниями. Нам нужен небольшой элемент некоторого принуждения к повышению качества образования. Через "Литер" я хотел бы обратиться к молодым согражданам. Гонитесь за знаниями! Сейчас люди с дипломом и связями, но без знаний не могут найти работу. Возьмем, к примеру, айтишников, программистов: они еще без образования, но уже нарасхват! А еще меня сильно расстраивает второе высшее образование. Я не верю, что второе высшее можно получить качественно в наших лилипутско-карликовых вузах!
Мэлс Елеусизов, член Общественной палаты, председатель экологического движения "Табигат":
– Я учился в советской школе, тогда качество образования было лучше. Сейчас не хватает нормальных преподавателей: они бегают из одного вуза в другой. Кто виноват? Государство должно по-другому смотреть. Нужно ли нам столько людей с высшим образованием? Многие идут туда, чтобы получить "корочку". А по окончании вуза многие ребята не могут найти работу. Многим высшее образование не нужно, им достаточно получить знания в среднем техническом учебном заведении, чтобы стать профи в своем деле, чтобы содержать семью. Так почему бы государству на это не обратить внимание? А всех делать юристами и экономистами нет смысла. Сейчас востребованы экологи, но уровень знаний выпускников весьма низок. Пока они поймут, о чем идет речь, проходит время. Должна быть хорошая практика. Раньше были вузы при заводах, в которых студенты получали практические навыки и становились грамотными экологами. А еще к нам не рвутся из-за низкой зарплаты.
Наталья Панова, журналист:
– В Казахстане нет школы журналистики. Все, чему учат в университетах, – теория, причем давно отставшая от современности. Единственное, что мне нравится, то, что на факультете журналистики позволяют работать и закрывают глаза на то, что студенты могут месяцами не появляться на лекциях. Во всяком случае, так было у нас. Главное – чтобы зачеты и экзамены вовремя сдавали и работали. Только этим я оправдываю проведенные в вузе 5 лет. Знаю очень многих журналистов, пришедших из других профессий. И эта практика мне очень нравится. Кто разбирается в экономике лучше экономиста? Никто! Поэтому проще научить экономиста писать, чем журналиста считать и разбираться в терминах. Это мое личное мнение. По поводу зарплаты могу сказать одно – в Казахстане хорошо зарабатывают только очень сильные журналисты, сделавшие себе имя. В основном это уже и не журналисты, а редакторы или продюсеры. А журналистам зачастую приходится работать на несколько изданий, искать "левые" приработки и так далее. Я не могу сказать, что мы получаем откровенно мало, но хорошими зарплатами это не назовешь, учитывая то, что журналистика – вторая по опасности для жизни профессия после шахтеров.
Малик Кушмуханов, PR-консультант:
– До осени 2007 года в стране был перекос во взаимосвязи образования и оплаты труда. Зарплата превышала производительность труда. Но коррекция на мировых финансовых рынках сыграла роль в снижении уровня зарплаты. Что касается образования, к сожалению, сегодня уровень образованности специалистов не совсем соответствует уровню задач, который ставит бизнес. Наше образование не поспевает за ростом требований к менеджерам, уровню менеджмента. Соответственно, молодые люди без оглядки уезжают за границу, чтобы получить конкурентоспособное образование и быть достойными на рынке. Сегодня молодому специалисту, чтобы быть адекватным в рыночной среде, чтобы зарабатывать на кусок хлеба и иметь возможность жить, помимо диплома надо иметь адекватные навыки и знания. Их, к сожалению, наши вузы не дают. По нелепой случайности уже который год такой специализации, как пиар-связь с общественностью, нет в перечне специальностей. Так что говорить о глобальной конкурентоспособности Казахстана еще очень рано.
Дарья Воронина, модель:
– Сейчас я работаю моделью в Нью-Йорке, но начальное образование в этой сфере я получила в Казахстане, в городе Усть-Каменогорске. Потом я уехала работать в Россию и там мне мое казахстанское образование не зачли, пришлось переучиваться. И после российского опыта мое дефиле похвалили американские работодатели. Дело в том, что в Казахстане не преподают современную школу дефиле. Обучают моделей люди, которые просто имеют какой-то опыт работы на показах, а не профессиональные преподаватели. А потому модельное образование, полученное в Казахстане, годится только для работы внутри страны, но не для выхода на международный уровень. Но ведь именно об этом мечтает любая манекенщица, потому что ни в Казахстане, ни даже в России больших денег мы, к сожалению, не заработаем. Такая работа может быть разве что хобби, но не источником постоянного и солидного дохода. Сравните: на самом "крутом" казахстанском показе можно заработать максимум 10–15 тысяч тенге, тогда как в Америке даже за работу на событии среднего уровня платят от 500 долларов!
Асан КУАНОВ, Алматы 05.06.2008
|