Третий нефтяной шок

Эксперты предупреждают: уже этим летом цена за нефть может достигнуть 170 долларов
В четверг был дан еще один сигнал: впервые в истории в Лондоне за баррель нефти давали более 145 долларов. Еще год назад эта цена была немыслима. Тогда цена за баррель достигала 70 долларов и уже считалась очень высокой. А теперь? В начале этой недели Нобуа Танака, директор Международного энергетического агентства (МЭА), произнес на Всемирной энергетической конференции в Мадриде магическое предложение: мир определенно находится в состоянии "третьего нефтяного шока". Президент ОПЕК Шакиб Хелиль считает, что цена в 170 долларов возможна "уже этим летом".

Эти драматические слова свидетельствуют о том, что нынешний рост цен на нефть указывает на эпохальный период, возможно, даже еще более фундаментальный, чем оба первых шока 1970-х годов. Эти кризисы были преодолены при помощи политически мотивированного снижения предложения. Причины нынешнего шока имеют экономическую природу: растущий огромными темпами спрос со стороны бывших развивающихся стран наталкивается на предложение, роста которого не отмечается.

Первый кризис начался 6 октября 1973 года, когда египетские и сирийские войска атаковали Израиль. ОПЕК в связи с этим сократила производство нефти, чтобы вынудить Запад проводить антиизраильскую политику. В течение нескольких дней цена на нефть подскочила с 3 до 5 долларов, в следующем году до 12 долларов – цифры, которые на фоне сегодняшних реалий выглядят смешными, но тогда означали катастрофу для мировой экономики. Второй шок последовал после исламской революции в Иране. 22 сентября 1980 года иракский диктатор Саддам Хусейн, в то время – союзник Запада, атаковал ослабленную соседнюю страну. Это привело к сокращению добычи, что повлекло за собой рост цен на нефть до 38 долларов.

Уроки из 1970-х

Оба этих шока были настолько серьезными потому, что промышленно развитые страны были к ним не готовы, что привело к грубым ошибкам в экономической политике. В ФРГ профсоюзы пытались выровнять снижение покупательской способности за счет повышения зарплат. В кризисную зиму 1974-го профсоюзная организация ÖTV в результате сенсационной забастовки добилась повышения зарплат на 11%. Чтобы затормозить рост инфляции, Deutsche Bundesbank увеличил процентные ставки, что лишь ухудшило кризис.

Во всем развитом мире кризис окончился "стагнацией". В 1970-е годы рост был незначительным, к тому же уровень инфляции был высок и рос уровень безработицы. И только после второго нефтяного шока удалось, пойдя на большие жертвы, остановить рост цен.

Благодаря негативному опыту со стагнацией эмиссионные банки сегодня стали более чуткими. Повышение процентных ставок Европейского центробанка в четверг объясняется следующим образом: эксперты банка установили, что профсоюзы, особенно в Германии, начинают компенсировать высокие цены на энергию за счет требований о повышении зарплат, что может привести к спирали "зарплата-цена", как это уже было в 1970-е годы. Этого банк допускать не хочет.

Хотя у обоих шоков были и позитивные последствия для мировой экономики: люди начали экономить, а производство стало более эффективным с точки зрения расхода энергии. На одном барреле нефти сегодня создается больше, чем 30 лет назад. Одновременно с этим выросло предложение, особенно за пределами ОПЕК. Добыча нефти в Северном море стала прямым последствием первого нефтяного кризиса. Помогут ли рост предложения и снижение спроса справиться и с этим кризисом? На самом деле потребность в нефти в промышленно развитых странах немного сокращается – МЭА исходит из сокращения в 0,1% для этого года. Но этого слишком мало для того, чтобы выровнять увеличение спроса в Китае и Индии.

Здесь кроется реальная причина бума: развивающиеся страны растут бурными темпами, их экономика до сих пор демонстрировала стойкость перед высокими ценами на энергоносители. Согласно МЭА, спрос в стремительно развивающихся странах в этом году увеличится на 3,7% – несмотря на нефтяной шок. Это решающее отличие от 1970-х годов. Вторым фактором становится финансовый кризис в США: он ослабляет доллар, валюту, в которой рассчитываются практически все нефтяные контракты. Эксперты связывают практически четверть роста цен именно со слабостью доллара.

Как и раньше, сегодня политики обвиняют "спекулянтов" в росте цен, но это основано на массовом сознании. В настоящее время действительно многие инвесторы делают ставки на рост цен на сырье. Однако тенденция на рынках может сказаться на них только тогда, когда нефть будет копиться в хранилищах. Но этого никто не делает, напротив: мировые запасы опасно малы, а рост цен основательный.

Предложение может отреагировать на этот рост цен только ограниченно и с задержкой: в течение многих лет нефтяные концерны недостаточно внимательно относились к инвестициям в добывающие установки и НПЗ – и теперь нужно время, чтобы новые инвестиции положительно сказались на рынке. В общем и целом абсолютные границы предложения постепенно становятся ощутимыми: мировые запасы нефти медленно, но верно сокращаются, бурение новых скважин становится все дороже и рискованнее в экологическом плане. Споры вызывает утверждение, что мир достиг максимума от возможных объемов добываемой нефти. По оценкам МЭА, реальная мощность добычи до 2013 года в любом случае немного увеличится – с 90,4 млн баррелей до 96,2 млн баррелей. А мир должен настроиться на продолжительный рост цен на нефть.

Николаус Пипер, Карл-Хайнц Бюшеманн
Suddeutsche Zeitung
4/07/2007