Жители афганской провинции не платят налоги, принимают иностранную помощь как должное, ругаются матом по-русски. И несмотря ни на что верят в светлое будущее

Oт Бишкека до легендарной авиабазы "Баграм", что в 60 километрах севернее Кабула, всего 1 час 40 минут полета на американском военно-транспортном самолете С-17 Глобмастер III. Менее чем за два часа переносишься из мира, 80 лет не знавшего гражданской войны, в страну, где ее пожар полыхает уже треть века…

Война с комфортом
Авиабаза "Баграм" находится около одноименного города, в древности называвшегося Александрия Кавказская (представления о географии в античную эпоху отличались от современных). В годы советского военного присутствия в Афганистане (1979–1989) здесь располагалась крупнейшая база ВВС СССР, а с 2002 года тут базируются американские самолеты.

В наши дни первое, что бросается в глаза на "Баграме" – обилие женщин в военной форме и с оружием. Как объясняют военные, это вовсе не из-за проблем с боевиками. Авиабаза одно из самых безопасных мест в Афганистане. С 2004 года ее лишь несколько раз обстреливали ракетами. Да и какой мощью надо обладать, чтобы покуситься на этот оплот антитеррористической коалиции (ISAF)?

Как рассказал заместитель командующего авиабазой, полковник ВВС США Марк Келли, здесь базируются 2,2 тыс. солдат и офицеров американских военно-воздушных сил, 9 тыс. – сухопутных войск. А еще несколько десятков истребителей-бомбардировщиков F/А-15, штурмовиков А-10, с полсотни вертолетов огневой поддержки, ударно-десантных, транспортных. Залетают и боевые самолеты морской пехоты США. И это не считая другой боевой техники, воинских контингентов норвежцев, египтян, поляков, французов, новозеландцев. Всего возле здания командования авиабазой ветер колышет 38 флагов различных стран, участвующих в операции "Несокрушимая свобода", проводимой в Афганистане с 2001 года. "Только идиот решится напасть на эту крепость", – подумалось мне.

С оружием здесь все ходят совсем по другой причине – на "Баграме" нет столь привычных для армий стран СНГ комнат для его хранения – оружеек. На базе оно выдается под личную ответственность солдат и офицеров: хочешь – оставляй в казарме, хочешь – носи с собой. В итоге людей с береттами, кольтами и винтовками М-16 можно встретить везде: в местных магазинчиках, столовых, в спортзалах. Даже не находясь на службе и прогуливаясь по Дисней-авеню – главной улице, которая тянется через всю авиабазу "Баграм", военные не расстаются с ними…

Таскаться с оружием тяжело – в Афганистане стоит иссушающая жара. На улице +40 оС в тени, влажность – всего 3%. За неделю пребывания здесь я ни разу не увидел на небе ни одного облачка, кроме облаков пыли, которые поднимает ветер. Такое ощущение, что ты находишься в духовке. Но стоит зайти в любое помещение на базе, как тебя окутывает спасительная прохлада. Кондиционеры работают везде, даже в душевых и туалетах. И везде можно найти холодильники с бесплатными напитками и водой. А в обычной солдатской столовой и вовсе царит коммунизм – все бесплатно и есть все, что угодно, смешаны различные кухни мира, всегда свежие фрукты, мороженое.

На "Баграме" только один строгий запрет – никакого спиртного. А во многих местах висят объявления с телефонами службы психологической помощи, занимающейся в том числе и случаями сексуальных домогательств. Но жизнь есть жизнь, поэтому на базе свободно можно купить и презервативы, и тесты на беременность…

Два дня, проведенных на "Баграме", полностью убеждают в том, что американцы привыкли воевать с комфортом. Правда, не только воевать… Поздно вечером вдоль Дисней-авеню выстраиваются все свободные от службы солдаты и офицеры. По улице движется кортеж из нескольких военных машин с мигалками. Все отдают честь. Так здесь провожают в последний путь на родину погибших. В этот раз польского солдата…

В ущелье Пяти львов
Время около 11 часов утра, но уже очень жарко. Два "Черных ястреба", громко хлопая лопастями винтов, катятся по взлетно-посадочной полосе. Пот струится ручьями из-под каски, футболка под бронежилетом промокла насквозь. Но вот два десантно-штурмовых вертолета замирают на некоторое время, а потом, легко оторвавшись от земли и быстро набирая высоту, уходят в сторону Панджшерского ущелья.

От Баграма до этой известной во всем мире долины лету меньше получаса. Здесь родина Ахмад Шаха Масуда, центр моджахедов, который не смогли взять ни советские солдаты, ни афганские правительственные войска, ни бойцы движения "Талибан". И именно здесь высадились первые американские десантники и разведчики, дав старт наземному этапу операции "Несокрушимая свобода".

Нас встречают американские военные из Группы восстановления провинции Панджшер. Мы быстро, в тучах песка и пыли, поднятых винтами вертолетов, перекладываем свои вещи в бронированные "лэндкрузеры", а "Черные ястребы" уже в воздухе. Развернувшись над нашими головами, они быстро уходят в сторону "Баграма". А нашим местом жительства на трое суток становится американский лагерь "Логово льва"…

Мы быстро мчимся на джипах по извилистой асфальтированной дороге в село Дара. По пути капитан Таранго – военно-служащая из американского контингента – рассказывает, что 48 километров трассы заасфальтировали уже на американские деньги. Но просчитались – дорогу не стали расширять, и она оказалась слишком узкой, едва разъезжаются две машины. Поэтому на следующих 18 километрах сейчас кипит работа уже по расширению трассы, несколько экскаваторов вгрызаются в каменные склоны гор, КамАЗы, периодически перегораживая дорогу, отвозят грунт к реке для укрепления ее берегов. В прошлом году 27 июля здесь произошло наводнение, чтобы уберечь поселки от воды, берега Панджшера укрепляли старыми советскими БМП и бэтэ-эрами, их стволы до сих пор далеко видны, словно столбики вдоль дороги.

Вообще же военной техники здесь много. Ржавые остовы танков навсегда застыли среди полей пшеницы, стоят вдоль дороги или на буграх. На повороте в село Дара на возвышенности мы даже увидели знаменитый Т-34, невесть как сюда попавший. В Базараке, административном центре Панджшера, есть целое кладбище военной советской техники, часть из которой, судя по надписям на арабском языке и непонятным обозначениям на бортах, использовалась и афганской армией. До тех пор пока БТР, БМП, пушки, зенитки и прочее полностью не пришли в негодность.

Новое, коричнево-желтого цвета здание школы в Даре видно издалека. Оно приткнулось на склоне горы на высоте около 100 метров от дороги, по которой мы едем. Даже джипам добраться до нее по узкой и извилистой тропе не так-то просто. "Жители местных сел, с которыми мы предварительно согласуем все проекты, – рассказывает военный инженер армии США, афроамериканец, крепыш невысокого роста, капитан Каммингс, – не дают нам землю под строительство таких объектов. Ее здесь и так мало, едва-едва хватает под посевы кукурузы и пшеницы. Поэтому нам и приходится делать площадки на склонах гор".

Но на земле в ущелье экономят и сами жители. Зачастую их глиняные дома прилеплены, словно ласточкины гнезда, к склонам гор, возвышаясь над полями и рекой Панджшер на сотню, а то и две метров. И даже строящиеся здесь мечети только в самых крайних случаях удостаиваются чести стоять возле дороги в местных селах.

Кстати, панджшерцы помощь от мирового сообщества хоть и принимают с благодарностью, но не забывают при этом проявлять свой гордый нрав, выкованный за многие годы войны. Например, по поводу школы в Даре они высказали претензии из-за того, что она расположена слишком далеко от ближайших сел. Теперь американцы думают, как обеспечить подвоз детей. Хотя по местной разбитой и пыльной дороге сподручно перемещаться только на джипах или танках. А в другом селе – Кенж – такое же типовое здание не понравилось уже местным чиновникам от образования. То краска отстает от стен, то классы оказались уже положенного, то еще какие-то мелочи. В общем, 250 тысяч долларов, которые американцы тратят на каждое здание, еще не гарантируют им спокойного общения с местным населением.

И только детей, которые десятками собираются возле нашего кортежа из четырех джипов, кажется не волнуют проблемы взрослых дядей и тетей с автоматами наперевес. Они ждут подарков. И американцы, предусмотрительно возящие в багажниках коробки с карандашами, фломастерами, мелкими игрушками, блокнотами и альбомами, по мере возможности оправдывают надежды этих маленьких, немытых и оборванных сорванцов. Девчушки даже бойчее своих сверстников атакуют нас с возгласами "хэлло" и "салам". Это позже они наденут паранджу голубого цвета, чтобы скрывать свои лица от посторонних взглядов…

Миллионы за лояльность
– В Панджшере есть три основных направления, по которым поступают деньги на восстановление, – рассказывает представитель Агентства США по развитию (ЮСАИД) Джереми Ричард. – Во-первых, это фонд командующего по востоку Афганистана, который используется в экстренных случаях. Во-вторых, средства ЮСАИД, приходящие на национальные программы – строительство дорог, развитие сельского хозяйства, демократии. И последнее – реформа местного самоуправления и сообществ. Кроме того, в Панджшерском ущелье работает множество неправительственных организаций из разных стран мира, которые занимаются медицинским обслуживанием, образованием, предпринимательством, помощью женщинам.

– Сейчас в провинции реализуются только по нашей линии, – вступает в разговор капитан Каммингс, – 25 проектов на 14,2 миллиона долларов. Это строительство шести школ, четырех микроГЭС, нескольких мостов, поликлиник, зданий судов и полицейских участков. С января 2008 года на рассмотрении находятся еще 14 проектов – шести школ и восьми микроГЭС.

Суммы, которые тратят американцы только в одной провинции – впечатляют. А всего по Афганистану работает 25 подобных групп. В принципе, то, что сейчас они делают в стране, не очень сильно отличается от работы советских войск и гражданских специалистов в 1980−х годах. И тогда, и сегодня делаются попытки путем строительства различных объектов, восстановления инфраструктуры, развития медицины и образования добиться лояльности местного населения к иностранным военным, которые периодически приходят на землю Афганистана.

Это подтвердил и заместитель регионального командующего по Востоку Афганистана, бригадный генерал США Джеймс МакКонвилл. По его словам, "мы хотим победить врага не только силой оружия, но и выиграв у него людей". "Своей деятельностью по восстановлению Афганистана мы намерены получить поддержку людей. Мы даем им надежду на новую жизнь, чтобы они отказались от терроризма и наркотиков", – подчеркнул генерал.

Он не стал скрывать и того, что американцам приходится сталкиваться с фактами коррупции в местных органах власти. "Поэтому мы напрямую деньги не даем. Все делается через открытые конкурсы с учетом мнения местного населения. Кроме того, стараемся сделать так, чтобы в проектах работали 70–80 процентов афганцев, что также позволяет снизить риск коррупции", – рассказывает Джеймс МакКонвилл. По мнению генерала, таким образом местное население получает возможность контролировать расходование средств. И убежденно говорит, что они каждый день видят прогресс в восстановлении Афганистана.

Его слова в какой-то степени подтверждает первая и пока единственная в стране ветряная электростанция, венчающая собой вершину горы над Базараком, столицей Панджшера. Около десятка огромных ветряков били лопастями, напоминая о винтокрылых машинах, которые доставили нас сюда с базы "Баграм". Вот только этот шум был мирным, не имеющим никакого отношения к гремевшим здесь боям. Конечно, станция не такая уж и мощная – 80 кВт, но для ущелья, в котором люди электричество увидели совсем недавно – это уже маленькое чудо и надежда.

Шестой лев Панджшера
Строящийся мавзолей Ахмад Шах Масуда, человека-легенды, возвышается на холме в восьми километрах от Базарака и виден издалека. У себя на родине Масуд – национальный герой, его фотографии можно увидеть на стеклах автомобилей и магазинов, в кабинетах местных чиновников его портрет обязательно соседствует с изображением нынешнего президента Афганистана Хамида Карзая, зачастую занимая более почетное место. И все местные жители готовы говорить о самом грозном льве Панджшера часами.

Но кто лучше всех может рассказать о нем, как не один из его ближайших соратников? Мохаммад Амин, возглавляющий ныне Фонд Масуда, очень легко соглашается на интервью, хотя особо и не скрывает, что недолюбливает представителей некогда единой страны, объединенных моджахедами в одно слово – "шурави". "Мы хотим иметь хорошие отношения, делать бизнес, заниматься торговлей не только со странами Центральной Азии, но и с Россией тоже. Мы не живем прошлым, мы живем будущим", – объясняет свою позицию Мохаммад Амин.

Фонд в стороне от политики и занимается развитием образования, сельского хозяйства, оказывает гуманитарную помощь. Но на сегодня его основной проект – возведение мавзолея "Панджшерского льва", создание его музея. "Здание, в котором мы сейчас находимся, построено Ахмад Шахом Масудом. Здесь он работал, думал о будущем Афганистана, разрабатывал операции против русских и одобрял проекты строительства в долине школ", – рассказывает Мохаммад Амин, провожая нас в кабинет своего патрона. В небольшом и низковатом помещении всего два стола, стоящие буквой "Т", на том, за которым работал Масуд, два телефонных аппарата, письменный прибор, мраморная пепельница. А на стуле – портрет Панджшерского льва, окруженный венком из цветов.

Видя наш интерес, Амин ведет нас еще в одно приземистое здание. В полумраке небольшой комнаты видны на стенах фотографии Ахмад Шаха Масуда, макет мавзолея, а также две огромные стратегические карты Афганистана и Панджшерского ущелья на русском языке. На них арабской вязью нанесены пометки – здесь во время обстрелов продолжал работать боевой генерал. И, видимо, собранные вещи станут основой его будущего музея.

Во дворе же фонда стоит выкрашенная в темно-зеленый цвет советская 122−миллиметровая гаубица, на лафете которой на родину и было доставлено тело погибшего от рук террористов Панджшерского льва. А Мохаммад Амин ведет нас тем временем к краю холма и указывает на раскинувшееся внизу поле, напоминающее лоскутное одеяло, покрытое желтыми квадратами пшеницы, зелеными – кукурузы, серыми – скошенными посевами. Оказывается, именно на нем Ахмад Шах Масуд построил карту Афганистана. Стоя на вершине холма, будущий генерал-полковник, мечтавший стать архитектором, изучал тактику и стратегию ведения боевых действий в горах…

"Политика… Так что х… его знает"
Глава аппарата губернатора провинции Панджшер Амин Ахмад Дакик оказался открытым и приветливым человеком. Он сразу же сообщил, что владеет русским языком, который освоил, постигая в городе Ставрополе основы экономики еще в середине 1970−х годов. А чуть позже доверительно рассказал, что пару лет назад к нему приезжал журналист из России, с которым "мы даже пили водку". "Только делать это здесь лучше по ночам", – хитро улыбается чиновник.

– Все проблемы экономики в Афганистане зависят напрямую от безопасности, – переходит на деловой тон Амин Ахмад Дакик. – Панджшер – самое спокойное место в стране, поэтому и экономика у нас развивается лучше. По этой же причине доноры выделяют нам больше денег. А самая основная проблема – это безработица. Особенно острой она стала после того, как распустили народную милицию и создали полицию. Сотни мужчин оказались без дела.

В Панджшере в основном занимаются скотоводством и земледелием. Есть небольшая добыча драгоценных и полудрагоценных камней. Кстати, по некоторым данным, именно изумруды, рубины и топазы позволили в свое время Ахмад Шаху Масуду не только платить зарплату своим моджахедам, но и неплохо оснастить их оружием, практически не используя для этих целей опиумный мак. В итоге Панджшер недавно получил один миллион долларов как одна из провинций, полностью отказавшаяся от посевов наркотиков. "У нас большая внутренняя миграция, – говорит Амин Ахмад Дакик. – Очень много людей работают в Кабуле, приезжая домой только на выходные. Из-за этого мы даже точно не можем сказать, сколько людей постоянно проживает в Панджшере. А нам не хватает самых разных специалистов, но особенно учителей".

Но не только это заботит чиновника. "Понимаете, у нас есть люди, которые не хотят перемен, – сетует он. – Их устраивает нынешняя жизнь. Вот, например, на прошлой неделе приехали к нам люди из Кабула и купались в речке только в плавках, так местный мулла вызвал полицию. Так что пока о развитии туризма, который бы реально помог нашему региону подняться, говорить сложно". Хотя он отмечает и положительные сдвиги в этом направлении. Особенно это касается детей, которые уже знакомы с компьютерами, Интернетом. Именно они, считает глава аппарата губернатора, смогут изменить жизнь Панджшера в лучшую сторону.

Один из самых грандиозных проектов, который существует в этой провинции, – строительство ГЭС. Сейчас на разработку ее ТЭО Всемирный банк выделил два миллиона долларов. "Мы пока не знаем, во сколько обойдется ее строительство, но ГЭС является частью национальной стратегии Афганистана. Возведение станции позволит не только полностью обеспечить электричеством нашу провинцию, но и экспортировать ее в другие регионы", – рассказывает Амин Ахмад Дакик.

В Панджшере нет налогов. "Государство не дает нам денег, поэтому ничего и не получает взамен", – кратко разъяснил он. Хотя возможностей получать денег от правительства у панджшерцев значительно больше, чем у других. Выходцы из этой провинции очень влиятельные люди, они занимают посты министров иностранных и внутренних дел, образования. А младший брат Ахмад Шаха Масуда – Зия и вовсе вице-президент Афганистана. "Да, к некоторым министрам попасть очень просто. Да и средства, необходимые на различные проекты, получить можно вне очереди, – вновь хитро улыбается Амин Ахмад Дакик. – Но денег все равно мало".

Мы выходим из прохладного кабинета в полуденный зной. Явно довольный общением чиновник, показывая глазами на одного из афроамериканцев, сопровождавших нас, замечает: "Б.., какой черный". И это нам дает возможность поинтересоваться у Амина Ахмад Дакика без посторонних: а как местное население относится к американцам? "Кого тут только не было. И русские, и пакистанцы, и арабы. Теперь вот американцы. Политика… Так что х… его знает", – откровенничает он, не гнушаясь крепкими русскими словечками. А потом крепко пожимает нам руки и лукаво поглядывает на американцев, которые так и не поняли, чем же фраза афганского чиновника так могла насмешить журналистов из Киргизии…

…Наш путь вновь лежит в Баграм. Два "Черных орла" легко поднимаются в воздух и, делая разворот, пролетают над мавзолеем Ахмад Шаха Масуда. И мне вдруг вспомнилось, что единственными взрывами, которые мы слышали за неделю пребывания в Афганистане, стали четыре подрыва шашек на его строительстве…

Антон Лымарь, автор "Эксперт Казахстан"
№27 (175)/7 июля 2008