Легким росчерком в бюллетене избиратели (на фото очередь на участок) отвечали на вопрос, кому принадлежит Монголия

На прошлой неделе власти Монголии согласились рассмотреть факты нарушений в ходе парламентских выборов 29 июня и даже частично пересмотреть итоги голосования. Это означает, что борьба за власть в Монголии еще далека от завершения. Впрочем, учитывая цену вопроса, это совсем неудивительно.

Прошедшие в Монголии 29 июня парламентские выборы стали самыми драматичными за всю новейшую историю страны. За власть боролись две ключевые силы: преемница Компартии - правящая Монгольская народно-революционная партия (МНРП) и оппозиционная Демократическая партия Монголии (ДПМ). Незадолго до голосования все социологические опросы показывали, что шансы обеих партий на победу абсолютно равны. Однако уже 30 июня после предварительного подсчета голосов монгольский ЦИК объявил, что уверенную победу на выборах одержала МНРП. По версии ЦИКа, партия власти провела в 76-местный великий хурал 48 депутатов, тогда как ДПМ - всего 25, еще 3 места получили кандидаты от малых партий. После этого более 2 тыс. сторонников оппозиции взяли штурмом штаб-квартиру МНРП и попытались устроить в Монголии "цветную революцию", однако власти жестко подавили мятеж. В результате столкновений в Улан-Баторе погибли 5 человек, еще более 300 были ранены, а свыше 700 оппозиционеров - арестованы. После подавления восстания президент страны Намбарын Энхбаяр заявил, что не считает выборы абсолютно честными и поэтому в некоторых районах Монголии скоро пройдут повторные выборы.

Унылая степь
Начиная с антисоветской революции 1990 года и вплоть до недавнего времени Монголия мало кого интересовала. Зажатая между Россией и Китаем страна с самой низкой плотностью населения в мире, в которой одна треть населения в 2,9 млн человек живет в столице, а еще одна треть кочует в степи, осталась на периферии мировой политики. Соседям уж точно было не до нее. В России были 1990-е, шел передел собственности. А в Китае начинался бурный рост восточных приморских провинций, так что до глухого соседнего региона руки у Пекина не доходили. Запад проявлял к стране довольно вялый интерес: в Монголии действовали только грантовые программы, по которым представители монгольской элиты отправлялись на учебу в США. Так, например, нынешний премьер и лидер МНРП Санжийн Баяр в середине 1990-х годов учился в Вашингтоне, однако его разочаровало небольшое внимание американцев к Монголии - и он вернулся на родину. В итоге все 1990-е в Монголии с переменным успехом шла внутренняя борьба за власть между МНРП и ДПМ.

Все начало меняться в конце 1990-х. Китай, переживший десятилетие бурного экономического роста, начал более активно заниматься периферийными странами, так что в 1999 году Улан-Батор впервые посетил тогдашний председатель КНР Цзян Цзэминь. Активизировалась и Россия: Владимир Путин побывал в Монголии уже в 2000 году и договорился об активизации старых советско-монгольских проектов. Впрочем, тогда Москва лишь обозначила свое присутствие в регионе и вскоре отвлеклась на выяснение отношений с постсоветскими республиками, пережившими "цветные революции".

Наибольших же успехов на монгольском направлении в начале 2000-х добились США. После прихода к власти республиканца Джорджа Буша и его неоконсервативной команды Вашингтон, начавший глобальный поход за демократию, вновь обратил внимание на стратегическое положение Монголии, которая могла быть превращена в форпост западного влияния в Северо-Восточной Азии. Первым делом США вновь активизировали свои образовательные программы. Например, учившийся в США в 2000-2002 годах экс-премьер Монголии Цахиагийн Элбэгдорж стал убежденным западником, а возглавляемая им с 2006 года ДПМ - ведущей проамериканской партией в Монголии. Однако одним лишь образованием дело не ограничивалось - Вашингтон давал деньги и на развитие серьезных инфраструктурных проектов.

Руководство Монголии с радостью откликнулось на эти инициативы: близость с США оставляла Улан-Батору больше пространства для лавирования между Россией и Китаем. Зримые успехи американской политики следовали один за другим. В 2003 году 180 монгольских солдат отправились в Ирак, еще через год монгольский контингент был направлен в Косово, а в ноябре 2005 года Джордж Буш стал первым американским президентом, посетившим Монголию.

Этот визит Буша в Улан-Батор, последовавший за мартовской "революцией тюльпанов" в Киргизии, вызвал в Пекине настоящий шок: китайское руководство испугалось, что вскоре КНР окружит "оранжевый" пояс. После этого монгольское направление китайской внешней политики заметно активизировалось: в Улан-Батор зачастили высокопоставленные гости из Пекина, которые старались наладить связи с влиятельными монгольскими политиками. Эти действия дали результат уже в январе 2006 года: правящая коалиция, где главную роль играла прозападная ДПМ, а премьером был Цахиагийн Элбэгдорж, развалилась, и новый кабинет был сформирован уже МНРП.

Активизировала свои усилия и Россия. В июле 2006 года Монголию посетил тогдашний премьер РФ Михаил Фрадков, предложивший стране ряд инвестпроектов с участием российского капитала. А в ноябре прошлого года в Монголии сменилось правительство - новый кабинет (а заодно и правящую партию) возглавил Санжийн Баяр, с 2001 по 2005 год бывший послом Монголии в РФ и имеющий отличные связи в Москве.

Богатая степь
Между тем с середины 2000-х годов все большую роль в интересе к Монголии начало играть не столько важное геополитическое положение страны, сколько ее огромные минеральные ресурсы. Страна обладает огромными запасами меди, золота, урана и угля, причем разработка большинства месторождений еще не началась. В частности, не решена судьба одного из крупнейших в мире угольных месторождений - Таван-Толгоя. Его запасы, по оценкам, составляют около 6 млрд тонн угля, 40% которого - коксующийся (один из важнейших видов сырья в металлургии). Наиболее интересным активом в области цветной металлургии является золотомедное месторождение Оюу-Толгой (оцененные запасы - 30 млн тонн меди и 8 тыс. тонн золота), а также серебряное месторождение Асгат, расположенное в приграничной зоне Монголии, Алтая и Тувы (оцененные запасы - 3 тыс. тонн серебра, прогнозные - еще около 5 тыс. тонн). У Монголии также огромные запасы урана - около 1,4 млн тонн (ключевые месторождения - Дорнод-Аймак и Гурван-Булаг). Кроме того, страна обладает немалыми запасами нефти, которая почти не разрабатывается. Например, суммарные запасы только двух месторождений, Тамсаг и Дорногоби в районе пустыни Гоби, оцениваются в 7 млрд баррелей.

Активное исследование этих месторождений велось еще с советских времен, однако после революции в Монголии и распада СССР эти работы прекратились. В 1990-х годах к исследованию минеральных запасов Монголии подключились североамериканские, европейские, бразильские и японские компании, выкупавшие лицензии на месторождения. Однако добыча в промышленных масштабах на самых перспективных участках так и не началась: для освоения месторождений требовались колоссальные инвестиции, а коммерческая отдача не всегда была очевидной.

Между тем к середине 2000-х годов спрос на монгольские ресурсы заметно увеличился. Во-первых, этому способствовал стремительный рост цен на уголь и металл (только в прошлом году рост отпускных цен на металл составил около 80%). А во-вторых, все больше ресурсов начало требовать бурное промышленное развитие внутренних районов КНР, для снабжения которых Монголия - идеальный источник сырья.

Неудивительно, что сейчас борьба за монгольские активы крайне обострилась. Теперь интерес к ним проявляют и российские компании. Например, месторождением Оюу-Толгой активно заинтересовались "Русал", ГМК "Норильский никель", "Полиметалл" и ВНИИ "Зарубежгеология", а долю в Таван-Толгое хочет получить альянс российских компаний, состоящий из "Северстали" Алексей Мордашова, "Реновы" Виктора Вексельберга и "Базэла" Олега Дерипаски. Заинтересовались промышленными активами в Монголии и российские госструктуры. Так, глава госкорпорации "Ростехнологии" Сергей Чемезов активно добивается контроля над российскими долями в металлургических СП "Эрдэнэт" и "Монголросцветмет" (49% в которых принадлежит РФ) - его конкурентом выступает Газпромбанк. А "Роснефть" в феврале этого года начала переговоры о передаче ей более 100 АЗС на территории Монголии в обмен на сохранение нынешних цен на энергоносители (Монголия на 90% зависит от российских углеводородов).

Спорная степь
Судьба российских претензий на монгольские активы тесно связана с судьбой монгольского кабинета. Дело в том, что именно новый состав правительства Монголии, который будет сформирован по итогам выборов в великий хурал, займется раздачей лицензий и формированием консорциумов инвесторов для освоения месторождений. Неудивительно, что успеху МНРП на выборах больше других обрадовался координатор группы по сотрудничеству между депутатами Госдумы и великого хурала Монголии Валерий Малеев, возглавлявший на выборах делегацию парламентских наблюдателей из РФ. Ведь сохранение у власти пророссийского кабинета во главе с Баяром серьезно повысит шансы России в борьбе за монгольские активы. Тем более что нынешний премьер успел доказать свою лояльность на деле: благодаря его стараниям канадская компания Ivanhoe Mines в прошлом году потеряла контроль над Оюу-Толгоем.

Как показали итоги выборов, западным компаниям вряд ли стоит рассчитывать на серьезный успех: после поражения ДПМ они практически лишились политической поддержки и лоббистского ресурса. Как сообщил "Власти" источник, близкий к руководству МНРП, правящая партия вряд ли упустит победу. "Перевыборы пройдут в 2-3 избирательных округах из 26, но общей картины это не изменит",- уверен собеседник "Власти".

Впрочем, праздновать победу российскому капиталу пока еще рано. Дело в том, что серьезные позиции в МНРП имеет и Китай, также заинтересованный в получении контроля над месторождениями. Всего за неделю до выборов Монголию посетил вице-председатель КНР Си Цзиньпин (именно он в 2013 году имеет все шансы стать преемником нынешнего китайского лидера Ху Цзиньтао), пообещавший огромные льготные кредиты и вложения в инфраструктуру в обмен на допуск к монгольским активам. А в щедрости китайцев, активно скупающих месторождения в Африке, Азии и Латинской Америке, сомневаться не приходится.

Александр Габуев
Журнал "Власть" № 27(780) от 14.07.2008