Конфликт в Грузии угрожает нейтралитету Китая и может заставить его занять ту или иную сторону в новой "холодной войне"

Никому не понравится наблюдать за тем, как драка испортила всю вашу вечеринку. Но именно это случилось недавно с Китаем, когда его усилия по организации приятных и впечатляющих Олимпийских игр оказались под угрозой срыва из-за войны в Грузии. Когда над стадионом "Птичье гнездо" во время церемонии открытия взрывались фейерверки, на Кавказе градом сыпались бомбы.

Было время, когда Китай с удовольствием наблюдал за тем, как дерутся два его главных соперника - Россия и Соединенные Штаты Америки. Было, да прошло, и об этом говорит очень сдержанная реакция Пекина на происходящее. Председатель Ху Цзиньтао (Hu Jintao), встречаясь во время начала Олимпиады с российским президентом Владимиром Путиным и американским лидером Джорджем Бушем, ни словом не обмолвился о кровопролитии, а министерство иностранных дел придерживается успокаивающих словесных штампов, выражая "серьезную озабоченность" и призывая к прекращению огня. Такой сдержанный дипломатический язык является доказательством одного важного факта: конфликт в Грузии ставит Китай перед рядом затруднительных проблем.

Для начала, он вынуждает эту явно нейтральную страну делать неприятный выбор: чью сторону в конфликте принять - американскую или российскую. И Китай выбор этот делать не хочет. Российская поддержка самопровозглашенных регионов Южная Осетия и Абхазия, а также американская поддержка косовской независимости в этом году относится к запретной сфере в китайской дипломатии, поскольку сфера эта включает надоедливые проблемы из "черного списка": Тибет, Тайвань и Синьцзян. Усиливающаяся Россия может также попытаться укрепить свое влияние в государствах Центральной Азии, которые в последнее время обхаживает Китай через Шанхайскую организацию сотрудничества (ШОС). А перспектива новой "холодной войны" может привести к подрыву таких институтов, как Совет Безопасности ООН, от которого Пекин существенно зависит. Таким образом, Китай "очень хочет, чтобы данный кризис был урегулирован", говорит профессор Оксфордского университета Рана Миттер (Rana Mitter). Но признаков ближайшего урегулирования пока не наблюдается.

Начнем с прецедента сепаратизма. Китай чрезвычайно болезненно реагирует на такие притязания. Вспомните, с какой яростью Пекин и рядовые китайцы отреагировали на выступления в защиту Тибета во время эстафеты олимпийского огня, а также то, с каким негодованием они отнеслись к исландской певице Бьорк, когда та выкрикнула слова "Тибет, Тибет" во время своего концерта в Шанхае. "Территориальная целостность - это для Китая непреложный принцип в международных отношениях", - говорит Миттер.

Что касается многосторонних институтов, Китай рассчитывает на них по той же причине, по которой он решил провести у себя Олимпийские игры: чтобы добиться общемировой легитимности и уважения. История дала Китаю свое благословение, предоставив постоянное место в Совете Безопасности ООН. И Пекин после долгих лет неопределенности недавно стал активным игроком в этом международном органе. "Китай в последние пять-шесть лет хорошо зарекомендовал себя, заняв позицию этакого честного посредника в мировом сообществе", - отмечает Миттер. Он также стал здравомыслящим членом Всемирной торговой организации (ВТО). Новая "холодная война" может ослабить "те глобальные институты, в которых Китай хотел бы иметь больше влияния", говорит Оксана Антоненко из лондонского Международного института стратегических исследований (International Institute of Strategic Studies). К ним относится и "большая восьмерка" в расширенном составе.

Что еще хуже, такая "холодная война" может вынудить Пекин занять ту или иную сторону, а это подобно проклятию на голову великой китайской стратегии. В концепции "мирного подъема" Ху Цзиньтао подчеркивается преимущество экономики над идеологией, а также необходимость поддерживать прагматические отношения со всеми, с одновременным наращиванием китайской мощи без раскачивания лодок. Молчание Пекина по поводу Грузии пока что является отражением его стремления сохранить статус-кво. Китай предпочитает жить в мире, где крупные державы "не касаются запретных тем друг друга". Об этом говорит Ся Ишань (Xia Yishan) из аналитического центра министерства иностранных дел, носящего название Институт международных исследований Китая.

Кроме того, существует вопрос Центральной Азии. Китай наверняка почувствует давление со стороны ставшей весьма напористой России в ШОС, включающей в свой состав шесть государств и основанной в 2001 году для сдерживания американского влияния в регионе. (В состав ШОС, кроме Китая и России, входят Казахстан, Киргизия, Таджикистан и Узбекистан; а Индия, Иран, Монголия и Пакистан имеют статус наблюдателей.) Китай и Россия используют ШОС для урегулирования пограничных споров, проведения совместных военных учений и содействия развитию энергетической и транспортной инфраструктуры. Китай зависит от поставок нефти из центральноазиатских государств (особенно из Казахстана), а также полагается на них в борьбе с терроризмом, подавляя исламистскую политику, способную обрести поддержку в Синьцзяне. Если эти бывшие советские республики усвоят грузинский урок и будут проявлять большую податливость по отношению к Москве, Китай может обнаружить, что застрял в этом альянсе, который подталкивают в направлении, лишающем других его членов присутствия духа.

Скоро Путин может сделать свой следующий ход. Ху Цзиньтао вновь рискует оказаться обойденным Путиным, на сей раз - на саммите ШОС в Таджикистане, который состоится 28 августа. Мировые лидеры будут очень внимательно изучать заключительное коммюнике ШОС, отыскивая в нем признаки того, что Россия пытается подтолкнуть эту семилетнюю организацию к движению в более воинственном и антиамериканском направлении. Ху - опытный игрок в пинг-понг, но он может обнаружить, что чемпион по дзюдо Путин переборол его. Ведь он уже показал свое нежелание идти на олимпийское перемирие и играть в вежливый дипломатический настольный теннис.

Мэри Хеннок (Mary Hennock),
("Newsweek", США)
25 августа 2008