Насколько хорошо ближневосточную войну Судного дня помнят в Израиле, настолько ее почти не помнят в России. И это не случайно. Даже тогда, 35 лет назад, осенью 1973 года, для большинства советских людей это была всего лишь очередная, четвертая по счету "агрессия Израиля" против соседних "миролюбивых арабских стран". Так эту войну подавали советские средства массовой информации. Наши политинформаторы не сообщали о том, что войну 6 октября 1973 года начали египтяне и сирийцы, внезапной атакой вынудив Израиль обороняться одновременно на два фронта. Правда, интеллигенция была вполне в курсе, что воюют братья-арабы советским оружием, а помогают им в этом советские военные советники и специалисты, и платят там очень хорошо.

Но странно, что у нас в стране мало кто вспоминает про те события. Ведь на второй неделе боев, во второй половине октября, арабские нефтяные страны объявили о введении нефтяного эмбарго против союзников Израиля, прежде всего против США и Нидерландов. На Западе разразился энергетический кризис. В мировой экономике началась эпоха дорогой нефти, а для Советского Союза пришло время нефтедолларов и "застоя": вдруг оказалось, что можно не думать о реформе неэкономной экономики, о модернизации. Сырьевыми деньгами теперь можно было заткнуть любую дыру в народном хозяйстве, оплатить любой "ограниченный контингент" и оказать любую "интернациональную помощь".

Когда же нефтяные цены в конце 1980-х годов упали, СССР этого не пережил. А ведь еще в сентябре 1973 года, когда баррель нефти стоил 2,9 долл. (сравните с ценой больше ста долларов за баррель в начале этого года), мало кто в мире сомневался в справедливости и долговечности такого уровня цен. Все изменил октябрь 1973 года, после которого нефтегазовый экспорт стал несущей опорой советской, а затем и российской экономики, породив ее стойкую "нефтяную зависимость".

О тех событиях 35-летней давности сейчас напомнила вышедшая во "Времени новостей" статья израильских историков Изабеллы Гинор и Гидеона Ремеза "Кровавая ближневосточная ничья. Неоцененный вклад Советского Союза в войну Судного дня" (читайте "Время новостей" от 6 октября). Эти авторы уже не первый раз утверждают на страницах "ВН", что к войне 1973 года арабов подтолкнули "советские товарищи". На мой взгляд, концепция израильских историков, в полемику с которыми мне уже доводилось вступать и раньше на страницах "ВН", имеет два недостатка.

Во-первых, авторы исходят из того, что Израиль имеет право на любые действия. Такой взгляд не способствует исторической объективности в трактовке далеко не однозначных фактов, подобранных этими авторами, и приводит к сомнительным "открытиям". Во-вторых, вывод авторов звучит так: успех египетских войск, внезапно форсировавших Суэцкий канал в 1973 году, - это заслуга вовсе не самого Египта, а Советского Союза. Москва якобы спланировала войну еще за три-четыре года до ее начала.

Более того, израильтяне утверждают, что изгнание советских военных советников из Египта в июле 1972 года, осуществленное по приказу египетского президента Анвара Садата, было будто бы "операцией прикрытия", величайшим блефом Москвы и Каира. "Только в последние годы из документов и воспоминаний участников начала проявляться подлинная картина произошедшего", - уверяют Гинор и Ремез. По их мнению, Египет покинули не советники, а советский регулярный воинский контингент. Советники же остались.

На удочку попались не только руководители Израиля, но и президент США Ричард Никсон и его "амбициозный" советник по национальной безопасности Генри Киссинджер, автор выражения "изгнание советников". "Бдительность Израиля была усыплена, а египетские приготовления к войне при помощи СССР между тем продолжались полным ходом", - пишут авторы. И главное: "Основным советским вкладом в достижения Египта в войну Судного дня было присутствие военных советников на уровне батальона и даже ниже"!

Для военных историков, много лет занимающихся исследованием судьбоносного для Израиля события, такой подход по меньшей мере странен. Ведь с точки зрения армейской "табели о рангах", "советник" - это минимум старший офицер. Как может быть "советник" ниже батальонного звена? И может ли быть иностранный советник, например, у командира роты? А у командира взвода или отделения? А у солдата? Простая постановка этих вопросов делает несостоятельной попытку изобразить Советский Союз вдохновителем, организатором и главным исполнителем (!) форсирования Суэцкого канала и штурма линии Бар-Лева (Хаим Бар-Лев незадолго до войны был начальником израильского генштаба, разработавшим эти укрепления. - Ред.).

В 1973-1974 годах я, тогда курсант Военного института иностранных языков, находился в Египте на языковой практике. Все предвоенное и военное время мне довелось провести в качестве переводчика арабского языка в формирующейся египетской бригаде оперативно-тактических ракет. Кстати, во время войны 1973 года египтяне один раз даже применили оперативно-тактический ракетный комплекс советского производства Р-17Э, известный затем как "Скад".

Институт советских военных "советников" в египетской армии в 1973 году уже отсутствовал. К лету 1973 года в Египте находилась лишь небольшая группа наших военных технических специалистов. И только в середине июля того же года одновременно с техникой для развертывания египетской оперативно-тактической ракетной бригады в Каир прибыла группа советских специалистов-ракетчиков полковника Сальникова (старшие офицеры в ней имели статус не "советников", а "консультантов" египетских командиров).

Израильские авторы настаивают: "Около 50 тыс. советских военнослужащих служили в Египте между 1967 и 1973 годами, но ни у одного из них нет записи в личном деле об этой службе". Но ведь это суммарное число за весь указанный период. То есть скрыт тот факт, что гораздо меньшее число - от 15 тыс. человек (по российским публикациям) до 17 тыс. (как утверждал Анвар Садат в одной из последних речей в сентябре 1981 года) - в сущности, и составляли весь советский военный контингент в Египте в июле 1972 года. Они-то и были действительно высланы Садатом из страны до 17 июля 1972 года.

Советские военные советники и специалисты, прибывавшие в Египет в "служебную командировку" на срок более года, приезжали с женами, с детьми. И жили в комфортабельных условиях Насер-Сити, юго-восточного пригорода Каира. В июле 1973 года почти весь советский контингент специалистов помещался в двух 11-этажках Насер-Сити. Это недалеко от здания египетского генерального штаба: один дом был отведен для семейных военных, другой - для холостяков. Когда из Москвы спецрейсом Ил-18 в Каир прибыла группа из четырех десятков офицеров-ракетчиков и десятка курсантов-переводчиков, им вполне хватило места в одном полупустом холостяцком доме.

А по поводу отсутствия записей в личных делах - так что было записывать до 6 октября, если еще ничего не случилось? А после успеха египтян при форсировании канала что было скрывать? Так ведь и не скрывали. У каждого офицера, побывавшего тогда в Египте, в материалах личного дела легко можно было найти - в его анкетах, автобиографиях - упоминание о пребывании в Арабской Республике Египет.

Другое дело, что родное государство признало за своими гражданами статус "участника боевых действий" в Египте только в 1988 году. Кто хотел, тот настоял на внесении отметки об участии в боевых действиях на соответствующую страницу своего личного дела. Для этого, правда, пришлось писать рапорты, а то и обращаться в Центральный архив вооруженных сил в Подольске, и тут начинались чудеса.

Информации о тех, кто прибыл в Египет до войны, в спецкомандировку по линии 10-го главного управления Генштаба, как показывает мой опыт, там, похоже, нет! А вот те, кто был направлен в Египет в срочном порядке уже во время войны, например, на усиление нашей ракетной бригады (дополнительные офицеры-специалисты и срочнослужащие-инструкторы - из Бендер, переводчики-курсанты - из Москвы), в подольских списках значатся. Просто они вылетали в Каир не по билетам "Аэрофлота" из Шереметьево, а военным бортом из крымского Бельбека, и не через Генштаб, а через местный военный округ, который вовремя подал о них сведения в Центральный архив. Но и в моем личном деле стоит "египетская" боевая отметка - с красной гербовой печатью "десятки" Генерального штаба.

Почему так долго скрывали и от кого? Не от вероятного противника и не для того, чтобы скрыть факт советского присутствия и участия в той войне. И можно ли было скрыть, когда через день-два после нашего прибытия в Каир, еще в июле 1973 года, "Голос родины из Иерусалима" (израильская пропагандистская радиостанция на русском языке) сообщил, что в Египет прибыла группа советских ракетчиков. Скрывали на самом деле от самих участников, чтобы не плодить льготников, и от своего народа, для которого "чтобы не было войны" стало одной из радостей жизни. Короче, это была отнюдь не какая-то хитрая дезинформация мирового масштаба, а мелкое бюрократическое скотство и номенклатурная жадность...

Первая неделя перевода учебного процесса, начавшаяся в августе 1973 года, едва не закончилась для меня и моих коллег плачевно. При всех наших стараниях было сложно справиться с переводом ракетной техники. Ведь мы учили арабский язык всего два года и не в самых простых условиях лефортовских казарм. Египтяне стали жаловаться, и нас чуть было не вернули в Союз. Но обошлось. Через два месяца бригада уже была готова сдавать экзамены по теоретическому курсу и выходить на практические занятия. Подготовка к экзаменам уже проходила в капонирах (заглубленных бетонных бункерах сводчатого типа. - Ред.) среди песков, а не в учебных классах в расположении бригады. В первые дни октября вся египетская армия вышла на учения, вышли и мы.

Помню, как 4 октября мы находились в своем бетонном бункере. Наши ученики - взвод заправки - продолжали готовиться, читая и заучивая свои, надиктованные нами, конспекты. Вдруг кто-то из египтян спросил меня: "А у тебя есть фотографии твоей семьи?" Услышав, что нет, мои подопечные стали доставать портмоне и показывать фотографии своих родных: "Как же тебя опознают, если что случится?". "Случится в воскресенье", - неожиданно сказал один из египтян. Другие зашикали на него, он смутился, как человек, неудачно пошутивший. Мне же стало ясно: сержант случайно проговорился. Они уже знают время начала войны! Я так и сказал своему старшему переводчику: война начнется в воскресенье. Это получалось 7 октября. На самом деле война началась в субботу, 6 октября. Израильтяне тогда отмечали Судный день (Йом Кипур). (В мусульманском мире это был десятый день поста в месяц Рамадан).

Трудно себе представить, что президент Анвар Садат, сосредоточив под видом учений на открытом пространстве западного берега Суэцкого канала огромную массу живой силы и техники, не понимал: у него нет шансов обеспечить внезапность нападения. Если только он сам не передаст своему противнику дату и час атаки - например, через своего человека, которого израильтяне считают своим (есть предположения, что это было сделано через двойного агента). И атакует несколькими часами раньше!

Но для осуществления подобного плана Садату пришлось избавиться от советского регулярного контингента, военных советников, а количество советских консультантов и технических специалистов в войсках сократить до минимума. Это нужно было для того, чтобы "миролюбивое" и не заинтересованное в изменении ближневосточного статус-кво советское руководство не помешало Каиру ввязаться в войну.

Другое дело, что Москва, несмотря на нанесенное высылкой советников оскорбление, следовала правилам "холодной войны" и пыталась не потерять Египет. Садат и здесь умело маневрировал. В итоге, как свидетельствуют отечественные источники, с декабря 1972-го по июнь 1973 года Египет получил больше советского оружия, чем в течение 1971-1972 годов: "Причем теперь он получал оружие без советских советников, решавших в свое время, где и как оно должно быть использовано". (Об этом говорится в вышедшем в 2000 году издании "Россия (СССР) в локальных войнах и военных конфликтах второй половины XX века").

Египтяне получили и такое оружие, которого на Ближнем Востоке еще не было и о создании которого они мечтали с начала 1960-х годов. К примеру, оперативно-тактические ракеты с дальностью стрельбы в триста километров. Советское оружие обеспечило Египту и Сирии победу на начальном этапе "октябрьской войны" и позволило им эту войну не проиграть. Кстати, израильтяне при форсировании Горьких озер на Синае использовали танки советского производства, захваченные в рабочем состоянии еще в 1967 году. Это позволило им действовать в египетских тылах на западном берегу канала мелкими группами и под видом египтян.

Однако Садат создал и привел в действие и принципиально новое "оружие" - нефтяное. Не имея собственных запасов нефти (старые египетские скважины остались на Синае и были в руках израильтян), президент Египта договорился с монархами Аравии о введении ими нефтяного эмбарго против тех стран, которые во время войны откровенно встали на сторону Израиля.

Сыграл ли Советский Союз важную роль в начальном успехе египтян в той войне? Да просто огромную, компенсировав Египту все его моральные потери в Шестидневной войне 1967 года, обучив египетский личный состав и офицерский корпус, в том числе и на территории СССР. Кроме того, советский регулярный контингент противовоздушной обороны в Египте нанес серьезный ущерб израильским военно-воздушным силам в ходе операции "Кавказ". Она проводилась в конце 1960-х - начале 1970-х годов (среди советских военных были потери) для отражения налетов израильской авиации, периодически атаковавших объекты инфраструктуры Египта, а также позиции его войск на западном берегу канала.

Техника этого контингента впоследствии была передана египтянам. А во время войны 1973 года был организован непрерывный воздушный мост. Самолеты Ан-12 и Ан-22 с военными грузами садились в Каирском международном аэропорту каждые пять-семь минут в течение всей активной фазы боевых действий.

И все же это была война Египта и успех его вооруженных сил, боевые возможности которых недооценивали как противники, так и союзники. Другое дело, что добиться военной победы в той войне арабы все равно не могли. Но Садат и не был наивен, подобная победа в его планы не входила. Его целью было сменить стратегического союзника (Советский Союз на США), но сделать это с позиции силы. Естественно, превращать нашу страну в великую сырьевую державу он также не собирался. У него это получилось случайно.

Владимир АГАФОНОВ, военный переводчик-востоковед
20.10.2008