Ахмадинежад и неправильный конец дубинки

Тегеран - "Если у Вас нет никого [на ком сделать ставку] то Вы никого не сможете победить!". Эта прибаутка из американской избирательной политики, возможно, станет самым свежим американизмом, который входит в иранский политический фольклор при существующей Исламской Республике. Именно поэтому фракция "лояльной оппозиции" внутри истэблишмента Хомейни отчаянно пытается найти "кого-нибудь" для противостояния Президенту Махмуду Ахмадинежаду на президентских выборах следующего года.

На первый взгляд кажется, что почти любая кандидатура сыграла бы в пользу "лояльной оппозиции".

Среди тех, на ком сосредотачивается внимание, находится Мир-Хуссейн Мусави Хаменехи, специалист по внутреннему дизайну и бывший Премьер-министр, чья псевдолевая политика заработала его группе прозвище "Последователи Северной Кореи в Исламе". Другая личность на рассмотрении – Мухамад Хатами, мулла среднего ранжира, который уже являлся президентом в течение восьми лет. Те, кто уверены, что муллы должны быть отодвинуты в сторону, а военные поставлены на их место, говорят о Мохсен Резаи, бывшем командующем корпуса стражей исламской революции и ведущем бизнесмене.

Но при этом лояльная оппозиция игнорирует один решающий факт: проблемы, с которыми сталкивается сегодня Иран, не связаны с персоналиями. Радикальное поведение Ахмадинежада может и усугубило эти проблемы, но не породило их.

Проблемы Ирана происходят из-за обмана, который заложен в основании режима Хомейни. Этот обман является абсолютным и простым. Мы имеем дело с режимом, который описывает себя как республика, но является, фактически, формой средневекового деспотизма, в котором один единственный человек обладает фактически неограниченными полномочиями от имени религии.

Эксперты в области истории знают, что средневековая деспотическая модель хорошо работала в течение долгого времени. Независимо от того, что бы мы думали о той модели с точки зрения этики, для своего времени она представляла собой эффективную форму правительства. Она сохраняла мир, обеспечивала стабильность, необходимую для экономического и научного развития, и вырастила противоречия, которые, со временем, создали ее полную противоположность в форме современной буржуазии.

Проблема режима Хомейни заключается в его неопределенной идентичности. Он утверждает, что является республикой, но настаивает, что власть является божественной и должна осуществляться докторами богословия. Он призывает людей участвовать в выборах и голосовать, но не позволяет им выбирать из числа кандидатов согласно их предпочтениям. Даже тогда, когда голоса уже посчитаны, муллы могут просто аннулировать результаты или даже объявить, что проигравшие являются победителями. Это приводит к структурной проблеме, которую невозможно скрыть никаким количеством риторики. Иран в итоге получает все неудобства средневекового деспотизма минус его преимущества.

Прибаутка "Если у Вас нет никого [на ком сделать ставку] то Вы никого не сможете победить!" является уместной к американской ситуации, потому что конституция США задумана таким образом, чтобы позволить формирование политики в соответствии с желанием людей, выраженным через выборы. Но система Хомейни разработана таким образом, чтобы предотвратить любое значащее изменение. В такой системе президент мог бы достигнуть реального влияния и существенной власти только, если он управляет в соответствии с общим направлением системы. Именно это Ахмадинежад делал в течение прошлых трех лет. И именно поэтому он является первым президентом Исламской Республики, который владеет подлинной властью.

Первый президент Исламской Республики, Абуль-Хассан Банисадр довел себя почти до сумасшествия, уверовав, что у него была личная основа поддержки. Он попытался управлять, действуя против системы, забывая при этом, что без этой же самой системы он так и остался бы состоявшимся студентом в малоизвестном Парижском университете.

Второй президент, Мухаммад-Али Раджаи, не смог продержаться достаточно для того, чтобы установить хоть какой-то стиль, поскольку он был убит террористами в результате взрыва, спустя несколько недель после вступления в должность. Али Хаменеи, его преемник в качестве третьего президента Исламской Республики, решил особо не высовываться и вел себя так, как будто бы президентство являлось лишь тонкой ширмой в китайском театре. Его целенаправленный маневр сработал, потому что режим Хомейни в это время имел премьер-министра, который управлял исполнительной властью. От президента, зажатого между "Верховным Наставником" с одной стороны и Премьер-министром с другой, требовалось только лишь сохранять спокойствие и не создавать проблем.

Четвертый президент, Хашеми Рафсанджани выработал свой собственный стиль, основанный на попытках управления наряду с "Верховным Наставником". Отмена должности премьер-министра также помогла в достижении этого, позволяя президенту принять на себя полномочия исполнительной власти.

Другой фактор был в равной степени важен. В то время как Рафсанджани пошел по пути добывания денег, Хаменеи, который стал тогда "Верховным Наставником", пошел по пути укрепления власти. Так как эти двое не интересовались одним и тем же, они могли жить и сотрудничать друг с другом в прекрасном тандеме. По мере того, как Рафсанджани становился богаче с каждым днем, Хаменеи также расширял свои полномочия. Как американцы, Рафсанджани полагал, что, как только у Вас появятся деньги, то Вы сможете также приобрести политическую власть. Однако Хаменеи знал, что на Востоке деньги не всегда приводят к обладанию властью, в то время как власть всегда будет приводить к деньгам.

Хатами, пятый президент республики Хомейни, попытался управлять, несмотря на "Верховного Наставника", хотя и очень осторожно. Неправильно понимая природу системы, позволившей ему достичь положения, которого он не смог бы добиться ни в одной другой системе, он обманул себя, и позже пытался обмануть других, притворяясь, что абсолютное правление могло бы сосуществовать с релятивизмом, присущим плюралистической системе правительства. Хатами практически привел режим к взрыву, вызывая инакомыслие в масштабе, с которым хоменеизм был бы неспособен справиться иным способом, нежели применением зверских репрессий.

Ахмадинежад сумел выработать свой собственный стиль. В качестве президента, он попытался управлять через "Верховного Наставника", нежели против него, наряду с ним, или, несмотря на него. Противники Ахмадинежада схватились за неправильный конец дубинки.

Если задача состоит в том, чтобы управлять системой Хомейни, то Ахмадинежад безусловно является самым успешным президентом, которого режим произвел до настоящего времени. С другой стороны, если задача состоит в том, чтобы вывести Иран из революционного кризиса к нормальной жизни, то для этого необходимо будет поставить на повестку дня вопрос о смене режима, нежели смене личности в должности президента. Однако, именно этот вопрос "лояльная оппозиция" еще не готова обсудить открыто, хотя все большее число ее сторонников уже размышляет на эту тему в узком кругу.

Амир Тахери родился в Иране и обучался в Тегеране, Лондоне и Париже. Между 1980 и 1984 он был ближневосточным редактором для лондонской "Санди Таймс." с 1980 года статьи Тахери публиковались в "Интернэшнэл Херальд Трибюн." Он также публиковался в "Уолл Стрит джорнал", "Нью-Йорк Таймс" и "Вашингтон Пост." Тахери является автором девяти книг, часть из которых были переведены на 20 языков. Он является комментатором газеты Asharq Alawsat с 1987 года.

Газета "Ашарк Алавсат",

Амир Тахери, 17 октября 2008 года

http://aawsat.com/english/news.asp?section=2&id=14423

Перевод – Zpress