Если бы не "дочки"…
Пенсионные фонды не рухнули и не собираются этого делать. Но они испытывают проблемы – несут потери в части инвестиционного дохода. За третий квартал 14 пенсионных фондов совокупно потеряли 48 млрд тг в качестве инвестдохода. За октябрь предположительно потери составили 20–22 млрд.
Я не скрываю, что являюсь сторонником накопительной пенсионной системы, но не могу приветствовать то, что происходит сейчас. Настоящая ситуация – отнюдь не следствие мирового кризиса. Да, в части инвестдохода некоторые бумаги, в которые вкладывали пенсионные фонды, просели – в случае вложения в российский нефтегазовый и горнодобывающий секторы. Какая-то часть мирового кризиса коснулась наших пенсионных фондов. Но во многом то, что происходит, это следствие действий нашего правительства и законодательства, а также нашего отношения к проблеме.
Я бы не говорил однозначно, что отрицательная доходность фондов – результат неумелого управления. Если мы посмотрим, кто принес нам основную массу отрицательного инвестиционного дохода, окажется, что это крупные фонды. А маленькие – в плюсе. И тут слово "неумелое" я бы заменил на "умышленное". Дело в том, что не все фонды имеют полную свободу действий при принятии инвестиционных решений. У нас можно наблюдать в определенной степени монополизацию финансового рынка. Крупные пенсионные фонды с отрицательной инвестдоходностью – "дочки" банков, значительных игроков на финансовом рынке. Если посмотреть на любой из этих банков, то можно обнаружить, что у него есть и пенсионный фонд, и страховая компания, и лизинг, и паевой инвестфонд. В результате получается, что если 70 процентами банковских активов владеют 4–5 банков, то аналогичная картина и на пенсионном рынке. А поскольку крупные пенсионные фонды являются "дочками", то банки дают им указание, как распоряжаться имеющимися деньгами.
В 1996 году, когда мы изучали в Чили их опыт, нас предупреждали: максимально дистанцируйтесь от банков, вплоть до того, чтобы не брать на работу в пенсионные фонды людей, которые работали в банках. Дело в том, что у них так называемая банковская психология: прибыль любой ценой. А психология руководства пенсионным фондом иная. Это финансовый институт, работающий в социальной сфере, он может и должен поступиться несколькими процентами прибыли, но в пользу надежности, осторожности. Крупные пенсионные фонды не могут принимать решения самостоятельно и покупают высокорисковые бумаги по рекомендации сверху.
Изначально предполагалось, что на деньги, которые аккумулируются в пенсионных фондах, будут строиться промышленные объекты, инфраструктура, заводы, дороги и так далее – как в Чили и в других странах, в которых действует такая система. Есть такой пример. Когда за счет пенсионных активов были созданы два частных конкурента, государственная телекоммуникационная компания "Чиликом" снизила тарифы на 300–400 %. Можно предположить, что расценки "Казахтелекома" могли бы быть при таком управлении в 2,5–3 раза ниже.
В нынешней ситуации меня удивляет инертность вкладчиков, то есть всего казахстанского народа, который отчисляет часть от своей зарплаты. А чтобы придать движению импульс, можно было бы нескольким вкладчикам пенсионного фонда подать на него в суд. И даже если судебные органы окажутся на стороне фонда, ситуация получит резонанс, появится прецедент. А потом в конце концов из этого можно вытянуть следующие судебные претензии. Здесь нет политики, поэтому можно надеяться на справедливое решение.

Айдар АЛИБАЕВ, президент Ассоциации накопительных пенсионных фондов

05.11.2008