Энергокризис с человеческим лицом
Редакция газеты "ОР" провела свое собственное изучение обстановки в электроэнергетике республики и пришла к весьма интересным выводам. Ответы на самые волнующие вопросы мы предлагаем вниманию читателей.

Вопрос № 1: Согласно недавним сообщения СМИ, Таджикистан смог договориться о покупке недостающей электроэнергии у Туркменистана по цене 3 цента за кВт-час. Почему же мы не смогли?

- В принципе, и мы могли бы договориться, по условиям расположения и платежеспособности мы одинаковы с Таджикистаном. Но главное здесь - фактор времени, видимо, таджики раньше начали переговоры и преуспели в этом. Здесь главным препятствием было нежелание Узбекистана пропускать по своим сетям туркменскую электроэнергию в связи со сложными отношениями с Кыргызстаном, которые наблюдались с начала года (затопление их территорий в зимнее время, срыв встречи руководителей энергетики, неподписание четырехстороннего межправительственного Соглашения в начале лета, отказ узбекской делегации от четырехсторонней встречи осенью в Алмате).

Вопрос № 2: Какая у нас имеется альтернатива? Где нам взять электроэнергию?

- У нас было и остается 3 направления работы: договариваться с Казахстаном, Узбекистаном и Туркменией. И в первую очередь с Узбекистаном нужно договариваться. По крайней мере, у них до ноября были ресурсы, пока не увеличилось потребление до наступления холодов. Они не зависят от слива воды, ведь у них тепловые электростанции - топливо в складах, свой газ. При интересной цене они вполне могли продать.

В общем-то, нам ведь все равно было по времени, когда покупать - в августе или декабре. А у них в августе-сентябре была возможность, и если бы мы взяли у них электроэнергию, то сберегли бы у себя воду в тот период. А сейчас вырабатывали бы на этой воде электроэнергию, и при этом у нас был бы намного меньше удельный расход воды на производство одного киловатт-часа.

Другой вариант - можно было загрузить на полную мощность нашу Бишкекскую ТЭЦ с июня, и она бы вырабатывала электроэнергию, пусть даже и по 4 цента за кВт. И это тоже позволило бы нам сэкономить воду. К сожалению, время упущено.

Что касается объявленных поставок в объеме 250 млн. кВт-ч из Казахстана, то большой вопрос - были ли подписаны документы по поставке электроэнергии из Казахстана. Но у них есть свои проблемы на юге Казахстана: в Алматы, Чимкенте, Кзыл-Орде, Таразе есть собственный ее недостаток. Если будут излишки, например, ночью, когда везде наблюдается снижение потребления электроэнергии, то, может быть, и дадут.

А вообще этими вопросами нужно было в комплексе заниматься еще с мая-июня. Вводить для населения реальные лимиты, например, в летний период - на уровне 250–300 кВт-ч в месяц, а в зимний - 400–500 кВт-ч. К сегодняшнему дню это позволило бы сэкономить около 5–10 млн. кВт-ч ежесуточно. За полгода такая экономия вылилась бы в объем не менее 1 млрд. кВт-ч. Возвращаясь к теме реальности подходов, можно сказать, что предлагаемый ныне, в осенне-зимний период, лимит на одно домашнее хозяйство (квартиру, дом) в объеме 250 кВт-час - это слишком узкие рамки, которые неминуемо приведут к невыполнению.

Нужно было на деле бороться с так называемыми коммерческим потерями, одно это позволило бы как минимум на 10% решить вопрос дефицита электроэнергии. Что тоже, в свою очередь, дало бы более 1 млрд. кВт-ч. Кропотливая адресная работа со стороны контролеров могла бы дать результаты уже сейчас, начни энергетики свою работу летом.

Таким образом, заранее проведенные мероприятия по лимитированию потребления вместе с борьбой с так называемыми коммерческими потерями позволили бы нам практически решить вопрос с дефицитом электроэнергии и отказаться от отключений вообще.

В качестве примера можно привести введение в 1998 году системы предоставления населению счетов за электроэнергию по ирландскому опыту, что позволило вывести учет электроэнергии на новый уровень. В то время это считалось невозможным в наших условиях, слишком кропотливым представлялся тогда труд контролеров, к тому же ни в Казахстане, ни в России этого не было. Но ведь смогли же.

По сути, объявленное нашими энергетиками так называемое порайонное "адресное" отключение суть нежелание кропотливо работать над платежами и хищениями электричества конкретных отдельно взятых потребителей. Это показатель их уровня и отношения к своей работе.

Вопрос № 3: Хватит ли у нас денег на покупку импортной электроэнергии?

- Денег на это искать не нужно - потребители вполне способны заплатить. Распределительным компаниям на самом деле нет разницы, за чью электроэнергию собирать оплату. Сегодня население платит примерно по 2 цента за кВт-ч, предприятия - по 3 цента. Точно так же можно собирать оплату и в размере 4–5 центов. Нужно просто искать потребителей, готовых купить электроэнергию, пусть даже и дорогую - скажем, по 5 центов.

К слову, для использования импортной электроэнергии не требуется изменений в действующем законодательстве. Таким образом, у потребителя появилась бы возможность купить импортную электроэнергию. Все равно это лучше, чем сидеть без электричества с простаивающим производством или получать электроэнергию от генераторов, у которых себестоимость выработки 1 кВт-ч находится в пределах 3–5 сомов (от 7 до 13 центов). Это позволило бы гарантированно обеспечить население выработанной на ГЭС электроэнергией по реальным лимитам.

Наши энергетики вполне могли бы, вместо хождений по два раза в сутки на отключение света, заняться четким учетом потребления электричества абонентами и заставить задолжников платить. Либо вообще перевести наиболее злостных из них на режим предоплаты. Ничего невозможного здесь нет.

Вопрос № 4: Каковы издержки от массовых отключений?

- Нужно обязательно подсчитать ущерб, нанесенный отключениями. И это важно не только для истории, но и для того чтобы оценить масштабы потерь. Полуофициально бродит цифра в 2% от ВВП, то есть сумма около 3 млрд. сомов.

Так из чего же состоит этот ущерб? Недопроизведенная продукция и неоказанные услуги, недополученная прибыль и недоплаченные налоги (МЭРТ как-то приводил цифру в 700 млн. сомов), сами по себе неполученные деньги за нереализованную электроэнергию, вышедшее из строя оборудование, хищения проводов и трансформаторного масла, налоги и дивиденды энергокомпаний, 80% (+13% владеет Соцфонд) акций которых владеет государство.

Износ энергетического оборудования - это тема особого разговора. Ведь высоковольтные выключатели на фидерах рассчитаны всего на несколько десятков переключений в год - потом нужно делать ремонт, масло менять, иначе будет взрыв. У нас же отключения производили по 2 раза в сутки, то есть годовой норматив переключений выполнялся меньше чем за месяц. Езда энергетиков к выключателям и обратно тоже относится к расходам, включая транспортные. К слову, у нас используются тысячи таких выключателей, каждый из которых стоит несколько десятков тысяч долларов. Таким образом, речь идет о десятках миллионов долларов, что вполне может вылиться в сумму под миллиард сомов, если не больше.

Отключение трехфазок - очевидная глупость. Ведь даже при оставлении одной фазы будет идти потребление, пусть даже небольшое и не на отопление. В любом случае, основное население, не имеющее центрального отопления, будет использовать самодельные спиралевые плитки для отопления жилища, при эксплуатации одной фазы последствия могут быть плачевными из-за перегрузок сетей и трансформаторов. Потребление электроэнергии до 3–5 кВт в любом случае возможно - на утюги, электрочайники и прочие бытовые приборы. Нарушение баланса нагрузок по фазам все равно происходит, ведь технических мероприятий по выравниванию нагрузки по каждой фазе нет. На это у энергетиков нет времени. Между тем, раньше такие мероприятия проводились два раза в год, теперь же при массовых отключениях о выравнивании не может быть и речи. Будут гореть трансформаторы, ремонт каждого из которых выливается минимум в сотни тысяч сомов, где обмотка и масло являются основными статьями расходов. О выходах из строя трансформаторов и прочего энергетического оборудования пока нет открытой информации. Судя по всему, все это еще впереди.

Социальные и моральные потери - крушение деловых и жизненных планов, нервы, отсутствие возможности полноценного отдыха, болезни, нажитые от холода и несвоевременного питания, срубленные деревья, полученные двойки школьников от неприготовленных уроков и прочее, прочее. Такие потери тоже должны быть оценены специалистами, впрочем, это также аукнется и в перспективе.

Таким образом, без учета социальных последствий можно смело говорить о прямом ущербе в 4–5 млрд. сомов.

Вопрос № 5: Какой объем электроэнергии нам нужно импортировать?

- Минимум 1 млрд. кВт-ч. И чем раньше, тем лучше.

В среднем суточное потребление в республике составляет в объеме 30–40 млн. кВт-ч (а с декабря 50–60 млн. кВт-ч в сутки). То есть в месяц - не менее 900 млн. - 1 млрд. кВт-ч. Оттуда нужно вычесть долю ТЭЦ г. Бишкек, которая вместе с отоплением вырабатывает и электричество. Поэтому часть суточной нормы в размере 10–15 млн. кВт-ч нам следует покупать на стороне.

Решить этот вопрос нужно до начала февраля. Причем не только купить, но и потребить, поскольку при продолжающемся сливе воды к этому времени каскад Токтогульских ГЭС может вообще остановиться. Чем дальше мы откладываем покупку электроэнергии, тем больший расход воды будет происходить на единицу производимой электроэнергии. Тем самым мы приближаем время остановки генераторов на Токтогульской ГЭС. А это уже катастрофа для республики.

Вопрос № 6: В какой мере создание у нас энергетической биржи позволило бы нам не зависеть от нерасторопности чиновников от энергетики? Удастся ли нам привлечь иностранных поставщиков электроэнергии на заявки наших потребителей?

- В России и Казахстане оптовые рынки электроэнергии функционируют. В принципе, наше законодательство позволяет приобретение электроэнергии у иностранных поставщиков. Но нет рынка, нет избытка мощностей. Как нет и особого выбора, поскольку около 90% вырабатывается гидроэлектростанциями, расположенными на одной реке. Если Токтогулка пропустит воду, то остальные ГЭС выработают электроэнергию, если нет, то нет. Доля выработки малых ГЭС в общем объеме вырабатываемой электроэнергии не дотягивает и до 1%.

Если говорить о тех же России и Казахстане, то в разных регионах у них разные цены. Это зависит от близости электростанций к потребителям, используемого ресурса - ископаемого топлива или воды, возможностей доставки и т. д.

Раньше энергетики были способны решать все насущные вопросы не только в деле поставки газа для населения. Как-то в один год энергетики погасили задолженность за газ нашего "Кыргызгаза" на 13 млн. долларов. Потом два года подряд гасили задолженность в несколько миллионов долларов Кыргызской железной дороги перед Казахской железной дорогой. Никогда не было такого, чтобы энергетики были должны Узбекистану или Казахстану. Перед реформой "Кыргызэнерго" у нас в Узбекистане оставались активы на 12 млн. долларов, в Казахстане - на 7–8 млн. долларов, то есть они были нам должны. Еще на складах лежал годовой запас топлива. Все это в итоге оказалось проедено.

Остановка каскада Токтогульских ГЭС приведет не только к катастрофе в нашей республике, она создаст проблемы в энергосистемах соседних республик, ведь в зимний период регулирование мощности способны производить только наши и таджикские ГЭС. Если бы наши энергетики смогли построить нормальные взаимоотношения с соседями, то они, защищая свою энергетическую безопасность и государственные интересы, скорее всего, пошли бы нам навстречу и оказали бы помощь.

Таким образом, заявление С. Балкибекова, министра промышленности, энергетики и топливных ресурсов об ожидаемом в феврале 2009 года кризисе является закономерным и логичным результатом работы, проводимой в энергетике.

Редакция
"Общественного рейтинга"
№411
20 ноября 2008 года.