Понедельник, первое декабря, должен был стать днем проведения одиннадцатого саммита КНР-ЕС, но не стал. Пекин отложил саммит из-за того, что нынешний председатель ЕС, президент Франции Николя Саркози, не смог в очередной раз избежать встречи с духовным лидером Тибета Далай-ламой.

Они увидятся 6 декабря в Польше, где собираются нобелевские лауреаты мира - а Далай-лама – один из них. Участвующий в польской встрече в своем официальном качестве Саркози, конечно, не сможет избежать беседы с тибетским лидером так, как он сделал это в августе, отправив на встречу свою знаменитую жену Карлу Бруни.

Понятно, что президент Франции не может бесконечно поддаваться давлению Китая, так что Саркози в данном случае вынужденно остается с Далай-ламой и без китайского саммита. Тем более что речь идет о классическом для ЕС бюрократическом мероприятии с неясными результатами, чем-то похожим на саммиты Россия-ЕС. Европа и Китай уже "встречались" в Пекине в начале ноября, на АСЕМ, Форуме Азия–Европа. То была действительно важная встреча, в кулуарах которой решались предельно серьезные вопросы. Она привела к созданию некоего финансово-политического китайско-европейского союза, или, по крайней мере, их взаимопонимания. Европейцы на этой встрече уговорили Пекин выступать единым фронтом на предстоявшем тогда саммите в Вашингтоне 15 ноября. От него взяла отсчет новая мировая финансовая архитектура, в которой Китай оказался, с помощью тех же европейцев, не последним из "дизайнеров".

В такой ситуации саммит ЕС-КНР, действительно, выглядит не очень нужным, ему нечего было бы добавить к тому простому факту, что Евросоюз - а не США - стал основным торговым партнером КНР. Или к тому факту, что Китай Европе сейчас несколько нужнее, чем Европа Китаю: считается, что из экономического кризиса весь мир может вытащить спрос на рынках Китая и Азии.

Остается вопрос о Тибете и Далай-ламе. И вот здесь начинается самое интересное.

Почему, собственно, Пекин так активно возражает против любых контактов внешнего мира с Далай-ламой, главой "тибетского правительства в изгнании", еще можно себе представить. Тибет все-таки был, есть и будет частью Китая, и сейчас никому всерьез не нужна оставшаяся в прошлой эпохе политика постоянного раздражения Китая с помощью поддержки его сепаратистов. Да и вообще, во всемирном масштабе, сегодня не время для такой политики в отношении кого бы то ни было: кризис – время согласия, а не авантюр.

Другой вопрос, почему сам Пекин так упорно не желает прийти к соглашению с Далай-ламой, человеком умеренных взглядов, который вовсе не требует независимости Тибета. Суть позиции Далай-ламы не меняется с 1988-го, она - в более широкой автономии Тибета, такой, чтобы прекратился приток туда этнических китайцев. Далай-лама, в сущности, хотел бы ради сохранения культурной уникальности Тибета законсервировать его в 1959-м, когда тибетский лидер бежал оттуда после неудачного восстания против коммунистической политики Пекина.

Но сегодня эта политика никоим образом не коммунистическая,

Пекин вливает в Тибет громадные деньги, стараясь обеспечить и процветание края, и сохранение его самобытности.

Это сложная задача и, одновременно, выбор между "оставить все как есть" и "изменить к лучшему". Но, в любом случае, здесь можно было бы договориться с Далай-ламой.

Однако три недели назад в Пекине сорвался очередной раунд переговоров представителей тибетского "правительства в изгнании" с китайскими властями. Тибетцы привезли из Дхармсалы - Индия, где находится центр тибетской эмиграции - план той самой расширенной автономии, а вовсе не независимости. Но Пекину он не понравился.

После чего последовала встреча в Дхармсале – что-то вроде съезда тибетских эмигрантов. На ней обсуждался вопрос о том, прав ли был Далай-лама с его планом 1988-го года выпуска, и не пора ли перейти к борьбе за независимость. Встреча показала: первое - что эмигранты расколоты на две фракции, второе – что пока что позиция Далай-ламы преобладает.

Пекин, однако, явно не считает это преобладание твердым и решающим. Китайские власти постоянно напоминают, что большинство в дхармсальском правительстве составляют радикалы из Тибетского молодежного конгресса. Формально конгресс должен повиноваться Далай-ламе, но реально этого не происходит, заявляет Пекин, замечая, что "молодежь" в своей пропаганде не только выступает за независимость Тибета, но и в последнее время начала пропагандировать вооруженную борьбу, вплоть до "палестинских" методов засылки террористов-самоубийц.

То есть Китай, по сути, считает Далай-ламу бессильной марионеткой радикалов.

Этих довольно неприятных людей, с обширными связями по всему миру, с их склонностью проводить везде шумные демонстрации, с их привычкой общаться с якобы неправительственными организациями, которые давно уже работают на подрыв Китая. Так? Не только так.

Тут надо напомнить о подстроенных с участием Тибетского молодежного конгресса провокациях марта этого года, когда в самом Тибете - и соседней провинции Ганьсу - боевики начали поджигать магазины, рестораны и дома, что привело к гибели 19 человек. Так вот, в китайском интернете можно найти любопытные упоминания о том, как сам Далай-лама реагировал на эти события. Он, оказывается, в эти дни был "в восторге", "высоко оценивал" поведение погромщиков, и сказал в интервью американским журналистам, что "не будет останавливать людей, которые имеют право делать, что хотят".

Кроме того очевидного вывода, что китайская разведка хорошо осведомлена о происходящем в Дхармсале, можно сделать несколько других заключений. Китайские власти не видят смысла в переговорах с Далай-ламой и вообще кем-либо из расколотой тибетской эмиграции. Они считают: международная обстановка сейчас такова, что радикалы, склонные к терроризму, сегодня не будут пользоваться той международной поддержкой, что раньше. И что после естественного ухода Далай-ламы Дхармсалу можно будет отнести в ту же категорию, что логово "Аль-Каиды".

Это жесткая позиция, и Пекину предстоит в ближайшие годы доказать на практике ее обоснованность.

Дмитрий Косырев - политический обозреватель "РИА Новости"
4.12.2008