Нино Бурджанадзе: "Казахи беспокоились , не замерзну ли я в туфлях"

Ее называют "железной леди" Грузии. Она была одним из главных дирижеров "революции роз". Оставаясь на посту второго человека в стране долгое время, она покинула свой пост по собственному желанию и организовала партию - "Демократическое движение - Единая Грузия".

Наша беседа с Нино Бурджанадзе началась с актуальной для грузинского общества темы: последствия недавней войны с Россией по итогам слушаний временной парламентской комиссии, которая изучает те страшные августовские события. Все высокопоставленные лица Грузии, начиная с президента страны Михаила Саакашвили, дали свои показания этой комиссии.
- Госпожа Бурджанадзе, на слушаниях комиссии прозвучало предложение пригласить туда вас, чтобы узнать вашу версию. Вас еще не вызывали? Пошли бы?
- Да ради Бога, пошла бы! Просто были и другие мнения, согласно которым смысла вызывать меня туда нет, поскольку на тот момент я не являлась председателем парламента. На самом деле они, кажется, испугались моего возможного появления, поскольку понимали, что я не пойду на поводу у комиссии. А это для них могло оказаться неблагоприятным. В принципе, я со своей стороны была готова пойти на заседание комиссии. Хотя не считала ее работу серьезной и уважения к ней у меня не было.
- В целом много критики звучит в адрес этой комиссии, ее обвиняют в лояльной позиции к исполнительной власти и в том, что она подотчетна президенту. Вы тоже так считаете?
- Я считаю, что это вообще несерьезная комиссия. В таких случаях надо было создавать не временную парламентскую, а следственную комиссию. Хотя и следственная комиссия не могла быть радикальной, так как реальной оппозиции в парламенте Грузии не существует. Тем не менее хотя бы в процедурном плане у этой комиссии было бы больше функций. А нынешняя комиссия реально ставит шоу. Поэтому я считаю, что она изначально была запланирована как фарс.
- Как вы восприняли заявление президента Саакашвили, который сказал: "Если бы мы подоспели за пару дней, может, столько военной силы не вошло бы из России?". Не говорит ли это о том, что Грузия так или иначе спровоцировала россиян?
- Нет, Грузия не провоцировала. Провокации были со стороны Южной Осетии. Что касается заявления президента, я затрудняюсь комментировать его, так как он делает настолько взаимоисключающие заявления в последнее время, что мне очень трудно за ними следить. Считаю, что этой провокации можно было избежать и сделать так, чтобы прямого военного столкновения между Грузией и Россией не было. Уверена, что этого можно было бы достичь.
- Бывший посол Грузии в России Кицмаришвили заявил, что в феврале этого года президент Саакашвили поделился планами возможного перевода столицы из Тбилиси в Сухуми. Поскольку вы тогда были председателем парламента, может, были знакомы с этими планами?
- Я и в мыслях этого не держу, могу вам прямо сказать. Но, естественно, это могло бы случиться, если бы конфликт был разрешен политическим путем, а не тактикой военного вмешательства. В принципе, если взаимопонимание будет урегулировано, то для того, чтобы Абхазию больше адаптировать к реалиям Грузии и дать ее людям шанс включиться в общую структуру единого грузинского государства, чтобы они лучше чувствовали его пульс, то в идее переноса столицы ничего плохого нет. Хотя пока это, конечно, из области фантастики, так как в ближайшее время сложно представить такое.
- На съезде своей партии вы сказали делегатам: "У нас будет конкретная программа по урегулированию конфликта". В чем она заключается?
- Это не краткосрочная программа. Мы будем добиваться решения проблемы не только по принципиальной позиции - вернуть Абхазию и Южную Осетию в ряды Грузии, но и укреплять взаимосвязь между нами. Мы можем достичь урегулирования конфликта только в рамках мирного диалога.
- Но что вы можете конкретно предложить? Что бы вы сделали на месте президента?
- В данном случае нужен диалог со всеми, как бы это ни было сложно. Это должен быть разумный диалог, где будут защищены национальные интересы Грузии. Вот это самое главное. Нужно вести переговоры и с абхазами, и с осетинами, и, конечно же, с Россией. Без диалога вообще ничего невозможно. Конечно, надо, чтобы в этом диалоге участвовали и международные партнеры, поскольку на данном этапе очень сложно вести двусторонние переговоры с Россией. Ясно одно: нынешняя ситуация не может продолжаться бесконечно. Отношения должны перейти в более или менее нормальное русло. Однако одностороннего желания недостаточно, нужно, чтобы было понимание и со стороны России.
- По вашему мнению, такие переговоры возможны при нынешнем руководстве России?
- В отличие от российских властей я не буду указывать россиянам, за кого голосовать. Это не нам решать. Поэтому надо говорить с теми, кого выбрал народ России и кто стоит сейчас у власти. Когда российская сторона заявляла, что она не будет работать с Саакашвили, я считала это ошибкой, поскольку это неприемлемо. Когда ты в большой политике, то обязан говорить с теми, кого выбрал другой народ. Поэтому я считаю: кто бы ни был президентом России и кто бы ни был президентом Грузии - они должны вместе вести переговоры и находить выход из того тупикового положения, в котором сегодня оказались.
- Сейчас в грузинском политическом истеблишменте существует такая тенденция: если кто-то критически отзывается о действиях властей в августовских событиях, то он объявляется чуть ли не врагом народа. Это правильный подход?
- И считается агентом КГБ. (Смеется.) Такой подход и подтолкнул правительство к политическому кризису, в котором оно сейчас находится. Если человек боится другого мнения и не приемлет критики, то он обязательно допускает ошибку. Демократия тем и сильна, что в цивилизованных странах власти прислушиваются к людям иного мнения - где-то соглашаются, где-то нет. Поэтому эти государства продвигаются вперед. А в тех странах, где нет демократии, критические выступления становятся настоящей проблемой.
- Существует мнение, что 7 ноября прошлого года, когда власти давили на демонстрантов, вы, являясь председателем парламента Грузии, вели себя очень деликатно и не смогли остановить власти. Что вы можете сказать по этому поводу?
- Да, были и есть такие мнения. Сам факт того, что мы не могли избежать тех событий, очень неприятен. Но я принесла свои извинения людям, которые пострадали и физически, и морально. Я не смогла уберечь их от этого кризиса, хотя сделала все, чтобы ситуация не вышла из-под контроля. И считаю, что правильно сделала, не уйдя в отставку, так как ситуация накалилась бы тогда еще больше.
- Говорят, вы не осудили действия властей:
- Нет, я сразу сказала, что этого можно было избежать, но мое выступление и мои замечания не могли быть радикальными, так как ситуация была бесконтрольной и очень тяжелой для страны. Тогда резкие выступления второго лица государства могли еще больше усугубить ситуацию и накалить обстановку. В Грузии есть такая пословица: "Иногда лучше сказать, чем не сказать, а иногда даже одно слово может все испортить". Поэтому я считаю, что тогда не имела права делать популистские, но опасные для государства заявления.
- После того как вы покинули официальный политический истеблишмент страны, есть предположение, что на вас, как на будущее первое лицо страны, делают ставку некоторые зарубежные государства. Что вы можете сказать по этому поводу?
- Естественно, я уважаю все государства мира, но не знаю, кто и на кого делает ставку. Да, у меня есть серьезный международный авторитет, и я ценю это. Но самое главное - это то, какое решение примет и на кого будет делать ставку грузинский народ. Это главное. Поэтому я считаю, что такие заявления являются в корне неправильными, тем более когда дело касается независимой страны и демократических государств.
- То есть вы исключаете роль внешнего фактора?
- Нет, я ничего не исключаю. Безусловно, очень важно, чтобы Грузия смогла решать свои проблемы, основываясь на международное право и международные отношения. Без помощи мирового сообщества Грузия не сможет решить те проблемы, которые у нас существуют. Поэтому люди будут оценивать, есть ли у того или иного лидера международный авторитет и может ли он действовать на международном уровне так, как это нужно Грузии. Но решающим фактором, конечно, будет народ.
- Сейчас вы призываете к проведению досрочных выборов. Насколько это реально?
- Эти выборы нужны для развития нашего государства, чтобы найти выход из создавшейся ситуации. Это правительство не способно вывести страну из кризиса, оно не способно ни с кем вести нормальный диалог. Оно не способно думать о чем-либо, кроме собственной власти.
P.S. Вспоминала госпожа Бурджанадзе и про астанинские холода, и про заботу казахстанской стороны: "Не замерзнет ли спикер Грузии в туфлях?".
- Во время моего визита в вашу страну, несмотря на 37-градусный мороз, я не чувствовала холода - настолько был теплым прием, - вспоминает Нино Бурджанадзе. - По поводу августовских событий мы бы хотели услышать очень четкую поддержку Казахстана: не в том плане, кто прав и кто не прав, а в том, чтобы остановить войну. Казахстан однозначно не поддержал независимость Абхазии и Южной Осетии - спасибо вам за это! Это очень правильное и справедливое решение. Потому что Абхазия и Южная Осетия - неотъемлемая часть Грузии. Нужно, чтобы наши друзья, такие, как Казахстан, помогли нам мирно решить эту проблему. Конечно, мы бы хотели, чтобы у нас с Казахстаном оставались такие же тесные и добрые отношения, какие они есть и сейчас. Даже еще лучше. Кто бы ни был у власти в Грузии, я бы хотела, чтобы наши народы и страны продолжали дружить.

№ 238 (16624) от 20.12.2008
Беседовала Гульнара МУХАНОВА, Тбилиси