Разочарования и противоречия

Апелляции к турецкому государству со стороны украинских политиков, выступавших под флагом "незалежности", имеют определенную историческую ретроспективу. Подобные факты имели место и в 17 веке, и после распада Российской империи. Вместе с тем, по признанию самих же украинских историков и политологов, их отношения с Турцией никогда не носили доверительного характера. Однако начиная с 1991 года, то есть с момента распада Советского Союза, начинается качественно новый этап в отношениях официального Киева и Анкары.

На рубеже 1980-х – 1990-х годов Турция тщательно разработала планы развертывания отношений с Украиной, и эти планы были весьма охотно восприняты киевскими политиками, понимавшими свою "независимость" в контексте максимально возможного дистанцирования от России.

Разумеется, Украина как молодое государство была заинтересована в установлении тесных отношениях со столь крупным государством региона, обладающего сильными вооруженными силами и динамично развивающейся экономикой. Однако нельзя не признать, что за последние 17 лет Турция так и не сумела предложить Украине инвестиций стратегического характера, несмотря на то, что экономические отношения между двумя странами развивались весьма продуктивно и в широком диапазоне. Экономические связи и сдержанная политика Турции в отношении Украины стали важными факторами комфортного ощущения, которое испытывали киевские политики в сношениях, например, с Североатлантическим Альянсом. В турецких СМИ иногда можно встретить оценки возможной роли Анкары в процессе принятия некоторых государств Восточной Европы и в Европейский Союз. Это может показаться достаточно странным, если вспомнить, что у самой Турции существуют немалые проблемы с вступлением в ЕС. Однако тесное сотрудничество государств Восточной Европы с Турцией и впрямь воспринимается в Европе, как весьма позитивный фактор их интеграции в "западное сообщество". В Вашингтоне и Брюсселе неоднократно приветствовали участие Анкары в решении тех или иных региональных проблем (в том числе связанных с безопасностью и энергетикой), но исключительно в подчиненной роли или в качестве инструмента политики США, НАТО и ЕС.

В свою очередь, Турция более не желает удовлетворяться этой подчиненной ролью и стремится к независимости в региональной политике, рассматривая такую независимость как необходимое условие успешного развития и обеспечения собственной безопасности.

Представители турецкой политической элиты и аналитического сообщества неоднократно намекали на то, что отсутствие должных успехов в экспансии во внутренние регионы Евразии, в Центральной Азии и на Кавказе обусловлено нежеланием США оказать Турции необходимое содействие ей в осуществлении данных планов. На протяжении как 1990-х, так и 2000-х годов происходила девальвация традиционного политологического тезиса о том, что США используют Турцию в своей политике в Евразии.

Более подробное рассмотрение данной темы приводит к выводам о нежелании США тесно сотрудничать с Турцией ни в Центральной Азии, ни на Ближнем Востоке, включая войну в Ираке и урегулирование сирийско-израильских отношений. Остается мало сомнений в том, что США проводят достаточно последовательную политику геополитической изоляции и блокирования Турции, пытаясь в то же время удержать эту важную страну под своим контролем. И в условиях активности лидеров некоторых государств Восточной Европы, прежде всего Украины, в направлении создания "альтернативной" системы транспортировки нефти и газа, Турция не желает оставаться в стороне, несмотря даже на заведомую бесперспективность попыток "обойти Россию". Подобные планы рассматриваются в Турции как непосредственно конкурентные по отношению к собственным маршрутам коммуникаций. Одним из компонентов энергетической политики Турции является ослабление украинского "вектора" транспортировки энергетического сырья. И это – отнюдь не единственное противоречие, существующее между Анкарой и Киевом.

Другим важным противоречием, которое может возникнуть в турецко-украинских отношениях, является возможная солидарность Киева с США по вопросу пересмотра известного соглашения Монтре 1936 года. Как известно, оно регламентирует правила посещений военных кораблей нечерноморских государств бассейна Черного моря. Усиление военного присутствия США в Черном море в ситуации, когда соглашение Монтре продолжает действовать, весьма проблематично, если не невозможно. США уже пытаются заинтересовать Болгарию и Румынию в пересмотре соглашения в Монтре, но в результате непубличных протестов Турции в Вашингтоне временно снизили активность по этому вопросу.

Потенциально Украина, имеющая протяженное побережье, в случае пролонгации проамериканского курса, могла бы сыграть важную роль в пересмотре данного соглашения. Это приведет к кардинальному изменению геополитической ситуации в регионе, что значительно снизит роль Турции, в том числе – стратегическое значение этого государства для США. Поэтому Украина находится в поле повышенного внимания Турции, и официальному Киеву будет трудно пойти на кардинальное изменение хрупкого военного баланса в Черноморском бассейне в случае солидарной позиции Москвы и Анкары в части недопущения подобного сценария. При этом усилия Вашингтона будут направлены на сплочение Анкары и Киева на антироссийской основе, и это станет хорошим тестом для заявленной самостоятельной внешней политики турецкого государства.

Имеется еще один, достаточно реальный, но пока неявный фактор, способный вызвать турецко-украинские противоречия. Как известно, Турция является поставщиком на европейский рынок больших объемов сельскохозяйственной продукции. При этом чиновники в Еврокомиссии не скрывают, что хотели бы видеть Украину в качестве важного поставщика данных видов продукции. Далее, Турция намерена значительно расширить на имеющихся предприятиях мощности по выпуску проката черных металлов - до объемов, которые уже через 3 – 4 года поставили бы ее на один уровень развития этой отрасли с Польшей или Чехией. Разумеется, развитие данной отрасли предполагается с ориентацией на рынки ЕС – других просто нет. Однако металлургическая отрасль в Турции даже через 20 – 25 лет не сможет сравниться с данной отраслью на Украине, принимая во внимание ее пока еще не до конца растраченный научно-технический и профессиональный потенциал в черной металлургии. Иными словами, часть важнейших для Турции профильных и иных отраслей являются прямыми конкурентами аналогичных производств в Украине, и эта конкуренция способна еще более обостриться в условиях мирового экономического кризиса.

Все это приводит Турцию к пониманию того, что предстоит нелегкая работа в Украине и следует осуществлять последовательную работу по оказанию влияния на эту страну в нужном Турции направлении. Один из видных турецких политологов Мустафа Айдын высказался по этому поводу следующим образом: "Украина достаточно сложная страна - как в политическом, так и в социальном аспекте. Украина весьма удобна для многих договоренностей, но в силу своих национальных и общественных особенностей непредсказуема и не будет легким политическим партнером для Турции".

Разрабатывая планы внедрения и экспансии в Евразии и в Восточной Европе, а также на Ближнем Востоке, Турция понимала, что одного лишь пантюркистского проекта явно недостаточно, тем более что данные задачи оказались гораздо более сложными и потребовали существенно больших экономических и политических ресурсов, чем те, что до сих пор могла предложить Турция.

Для продвижения собственных интересов потребовалась альтернативная доктрина, которую можно условно назвать "неоосманизмом". Она предполагает включение в орбиту турецкой политики целого ряда народов и стран, которые испытали "обаяние" Османской власти на протяжении веков. Наличие данной доктрины во внешней политике Турции не вызывает сомнений, ибо деятельность Турции на "поле" нетюркскоязычных (в основном исламских и духовно близких народов) уже достаточно широко развернута и стала более эффективной и результативной, нежели ее прежние усилия в Центральной Азии или в Поволжье.

Однако до сих пор речь шла о влиянии Турции на относительно небольшие народы. В политической литературе еще не достаточно освещены вопросы, касающиеся "второго пояса" в доктрине "неоосманизма", охватывающего государства Балкан, Кавказа и Ближнего Востока - Болгарию, Албанию, Македонию, Боснию, Молдову, Грузию, Сирию и другие. В данный "пояс", несомненно, входит и Украина. При этом Анкару совершенно не смущает то, что Украина – одно из наиболее крупных и индустриально развитых европейских государств.

Турция пытается рассматривать Украину не как равное себе крупное государство, а лишь в качестве страны, вовлеченной в орбиту турецкой политики. Данное восприятие Украины в Турции возникает не только по причине давних имперско-османских стереотипов, но и в контексте мировой и региональной геополитической борьбе за влияние, в которой нет места "скромности" и "умеренности".

Основные направления деятельности Турции в отношении Украины могут быть осмыслены как элементы общей политики "неоосманизма". Украина - это то направление внешней политики Турции, как и России, на котором между данными державами все еще нет необходимых долговременных соглашений, так как их намерения во многом принципиально не совпадают. Подобно Сирии на Ближнем Востоке, за влияние на которую происходит борьба многих заинтересованных государств Запада и Востока, Украина стала "ареной" конкурентной борьбы между атлантическими державами и Россией, и Турция также становится участником этой игры, хотя и не может претендовать на первые роли.

С начала 1990-х годов турецкие спецслужбы с помощью представителей общественных организаций и различных фондов установили тесные и регулярные отношения с политическими организациями Украины, отличающимися идеологией радикального национализма. При организационной подаче и финансировании Турции данные организации приняли активное участие в чеченской войне против российских войск, что, как известно, завершилось для них весьма печально. Аналогичным образом спонсировались общественные организации и отдельные политики, писатели, журналисты и СМИ, которые усиленно пропагандировали преимущества развития украинско-турецких отношений, безальтернативность роли Турции в оказании внешней политической поддержке Украины. В этот период Турция нередко представлялась как ключевое государство, которое окажет определяющую помощь Украине в интеграции в НАТО.

Особой "статьей" в деятельности Турции в Украине стало продвижение прав и позиций крымско-татарского населения, в утверждении места и роли данного этнического сообщества в Крыму, при этом они преподносились едва ли не как самые верные агенты украинской государственности, способные отстаивать ее интересы на полуострове. Крымско-татарское направление деятельности Турции охватывало всю вертикаль украинской власти, все круги истеблишмента и общественный сектор.

Есть немало признаков того, что между Турцией и Украиной имеются неформальные договоренности о правилах выстраивания политики обоих государств по "крымско-татарскому вопросу". Администрация В.Ющенко приняла решение о формировании на крымской арене мощного фактора давления на Россию с целью ее скорейшего тотального вытеснения из Крыма. Не без поддержки определенных кругов в Турции полуостров превращается в очаг сильного возмущения и конфронтации на националистической почве. Судя по публикациям украинской и турецкой печати, украинское политическое руководство поставило целью, любой ценой, даже ценой жесткой и опасной конфронтации превратить Крым в узел не только украинско-российских, но и международных проблем. Целью подобных действий является отвлечение России от других проблем в Украине, провоцирование негативного отношения к Москве со стороны исламских государств и организаций, словом – придание Крыму функций Чечни .

Решения всех этих задач оранжевым авантюристам будет сложно добиться без помощи и активного содействия со стороны Турции. В Украине порой раздаются экстравагантные и эпатажные заявления о том, что "лучше отдать Крым Турции, чем России". Вместе с тем Турция не станет участвовать в играх, преследующих только гуманитарные или фольклорные цели. В мире имеются проблемы многих родственных Турции народов, которые совершенно не интересуют Анкару или интересуют эпизодически. В Крыму же осуществляется план создания мощного политического фактора влияния на Черноморский бассейн, а также выстраивания отношений прежде всего с США, а также с ЕС и Россией. Не исключено, что интересы Турции в среде тюркоязычного населения в Болгарии, в Греции, на Кипре, в Молдове и на Северном Кавказе интегрированы, и именно крымский проект является ключевым и определяющим.

Мы вовсе не случайно предварили анализ ситуации вокруг Крыма информацией об отношениях Турции с националистическими организациями Украины. В настоящее время в Крыму все больше наблюдается присутствие активистов, в том числе - командиров боевых организаций из западных областей Украины. Турецкие функционеры не могут не понимать, что крымская проблема неоднозначно и довольно критично воспринимается украинским обществом, причем даже те, кого вряд ли можно заподозрить в симпатиях к России, вовсе не испытывают энтузиазма от турецких поползновений в этом регионе Украины. Поэтому Анкаре очень важно заново сформировать те круги общества, которые могли бы поддержать не только сотрудничество между двумя государствами, но идею создания сперва национального очага, а затем - и государственного образования крымских татар.

С этой целью проводится широкая работа с различными политическими и общественными группами. Так, на одном из форумов, организованном пару лет назад Трабзонским университетом и посвященном проблемам Черноморского региона, прозвучало утверждение о том, что для прозападных политических сил в Украине Крым не имеет никакой ценности и представляется, с их точки зрения, как препятствие в достижении Украиной независимости от России. Это - свидетельство того, что в Турции внимательно отслеживают процессы, происходящие в Украине, отмечая все имеющиеся тенденции.

Во время традиционного "Стамбульского круглого стола", который организуют политологи и политические комментаторы, были высказаны мысли о том, что границы Украины, как и украинское государство в целом, далеки от завершенного формирования, и Турция не может оставаться посторонним наблюдателем, когда в Украине создаются предпосылки для государственного и территориального расчленения страны. По словам видного американского политолога турецкого происхождения Омера Таспинара из "Института Брукингса" (Вашингтон), отношения с Украиной являются одним из турецких геополитических приоритетов, и от позиций Турции на украинской арене во многом зависят ее позиции в мире. По словам О. Таспинара, Украина все еще не определилась в геополитических предпочтениях, и Турция могла бы играть более важную роль в прочной "привязке" Украины на Запад, осуществляя конкретные геоэкономические, оборонные и другие задачи. О. Таспинар считает, что Украину и Турцию ожидает заключение некого большого политического соглашения, которое вберет в себя многие направления сотрудничества.

По мнению исследователя "Центра внешней политики" (Лондон) Катинка Бериши, от позиций и отношений Турции с Украиной во многом зависят отношения Турции с США и Россией, место и роль Турции не только в Черноморском регионе, но в более обширном международном диапазоне. Коллега К.Бериши по данному исследовательскому Центру и тематике Марк Леонард допускает, что преимущественные позиции Турции в ряде направлений по Украине могут привести к повышению значимости Турции для США, к большей сдержанности США в игнорировании турецких интересов, а также к росту авторитета Турции в Европе. Директор программы по Евразии Центра им. Р.Никсона (Вашингтон) Пол Сандлер согласен со своими коллегами в том, что политика Турции в регионах Черного моря, Кавказа и Балкан недооценивается американцами. По мнению одиозной Полы Добрянски, позиции Турции в Украине не менее важны для нее, чем ее влияние в Центральной Азии и на Кавказе.

В 2003 – 2004 годах видный американский политический проектировщик, оказывающий известное влияние на формирование политики США в Восточной Европе, Брюс Джексон, читая свою концептуальную лекцию в Париже и в других европейских столицах, заявил, что если удастся сформировать геополитический треугольник Анкара – Киев – Варшава, большая часть проблем Запада в Евразии будет решена. Правда, через два года Джексон признал, что этот проект не так прост, а формирование альянсов в Восточной Европе наталкивается на многие противоречия в интересах данных государств (намек на ГУАМ здесь очевиден).

Обобщая работы и выступления американских и европейских политических исследователей, можно сказать, что Украина - это очень большая ставка Турции, однако подходы, максимально эффективные с точки зрения реализации национальных интересов Турции, пока не определены.

По оценкам экспертов, практически все государства Восточной Европы хотели бы построить взаимовыгодные отношения с Турцией, но одновременно пытаются не очень попадать в "объятия" этой страны, ибо Турция, с ее немалым экономическим и оборонным потенциалом, стремится к "поглощению" этих стран, и вовсе не рамках общеевропейских проектов и задач, а на двухсторонней основе.

Турецкая пресса не скрывает, что в условиях не прекращающейся острой политической борьбы в Украине в Турции большее предпочтение отдают команде В. Ющенко и его "Нашей Украине", поскольку именно эта политическая группировка, будучи крайне идеологизированной, выражает откровенно националистические взгляды и настроения. Отношение турецких комментаторов к Ю.Тимошенко заметно более сдержанное, так как ее считают инструментом американской политики и марионеткой в руках Вашингтона (это, видимо, на сегодняшний день не в полной мере устраивает Анкару). Тем не менее и В.Янукович, якобы наиболее дистанцированный от США, также не совсем устраивает политиков в Анкаре, как деятель, связанный с сильными олигархическими группировками, а также с Партией Регионов, выдвигающей лозунги экономической интеграции с Россией.

Анкара заинтересована в присутствии во властных структурах Киева политиков право-националистического свойства - пусть не совсем самостоятельных, но могущих держать дистанцию и от США, и от России (хотя Виктора Ющенко никак не назовешь "дистанцированным" от США). Турция готова приветствовать любое выражение политического национализма в Украине. Это интересная, но еще не совсем понятная и осмысленная позиция. Скорее всего, турецкие руководители уже имеют опыт общения с различными украинскими политиками и пытаются этим оперировать.

Нужно обратить внимание на то, что отношение Турции в В.Януковичу менялось, причем это не было связано с его состоятельностью как главы правительства. После 2004 года, когда В.Янукович достаточно определенно учитывал интересы России, турецкие СМИ, прежде всего право-консервативного толка, в гораздо большей мере давали ему положительные оценки. В дальнейшем, скорее всего, не сумев связать с В.Януковичем некоторые свои планы, турки принялись утрировать его политику и комментировать ее как марионеточную. Возможно, это отношение к В.Януковичу и Ю.Тимошенко в Турции зависело от позиции Вашингтона. Но отношение к В.Ющенко остается ровным и стабильным.

Имеется мнение, что турецкую позицию в отношении украинских политиков нужно рассматривать через призму крымской проблемы. Это действительно весьма существенный момент. Рассматривая турецкую прессу, можно придти к выводу, что Турция не может в своей внешней политике оперировать такими стандартными для Запада категориями, как "европейские ценности", "демократия", "права человека". Турция сама испытывает проблемы с данными принципами и с ее стороны было бы бессмысленным к ним апеллировать в отношениях с государствами Восточной Европы. В реальности Турция и не пытается применять эти лозунги, но при этом она обнаруживает некий идеологический вакуум, без которого проводить только "голую", прагматичную политику, как правило, бывает достаточно сложным. Поэтому Турция пытается найти себе политико-идеологизированных политических партнеров, которые могут опираться лишь на националистические приоритеты разных или этнорелигиозных групп. Это просматривается и на Кавказе, и на Балканах, и в Украине.

И все же только региональные задачи не объясняют заинтересованности Турции в Украине и в частности в Крыму. Данные региональные задачи, включая экономические и задачи безопасности, решаются различным образом. При этом, несмотря на ухудшение отношений с США, Турция продолжает рассматривать отношения с ними как основу своей внешней политики и безопасности. Турция имеет множество претензий к США, полагая, что американская политика стала ограничителем ее экономического развития и сделала ее положение более уязвимым в сфере безопасности. Возрастает ощущение, что без партнерства США позиции Турции в мире будут ухудшаться. Поэтому наряду с усилением стремления к самостоятельности, Турция будет пытаться улучшить свои отношения с Соединенными Штатами. Мировой экономический кризис стал не просто угрожающим для Турции, он "наложился" на уже разворачивающийся довольно давно "собственный" экономический кризис, а это укрепило мнение турецкой элиты о том, что страна не в состоянии "удержаться на поверхности" без масштабной помощи США, ЕС и международных финансовых организаций, которые в декабре 2008 года предоставили Турции многомиллиардные кредиты. Аналогичным образом без НАТО Турция пока не может представить свою безопасность и поддержание обороноспособности.

Таким образом, при всей критичности отношения турецкой элиты к США ей нужно находить подходы к Вашингтону, что становится серьезной проблемой при администрации Б.Обамы. Для прочного наведения мостов здесь недостаточно одного желания и договоренностей по отдельным вопросам. В диалоге с США Турция должна выступать с более основательных позиций, отсюда и ее разнообразные "игры" с Россией и государствами Восточной Европы.

В Анкаре убедились, что утверждение военного присутствия США в Черном море - одна из их важных стратегических задач, и если сейчас Вашингтон в какой-то мере умерил эти свои планы, чтобы не очень раздражать Турцию, то это вовсе не означает отказа от них. Поэтому важнейшим фактором, который в состоянии перевесить все козыри Анкары в ее отношениях с Соединенными Штатами, может стать прочное утверждение Турции в Крыму - регионе, от положения дел в котором зависят глобальная геополитика и геостратегия со времен Крымской войны.

Отношение Вашингтона к поползновениям Турции в Крыму неоднозначно. Пока главной целью США в регионе остается окончательное вытеснение России из Черного моря, для достижения такой цели все средства хороши. На данном этапе политика Турции в Крыму, направленная, прежде всего, против России, безусловно, устраивает США, хотя это не означает, что в долгосрочной перспективе американцы желали бы видеть Турцию хозяином Крыма. Сегодня для Турции открывается перспектива игры на "абсорбцию" Крыма и превращение его в важный рычаг своей геополитики. Можно также предположить, что возможная геополитическая катастрофа – распад украинского государства - не столь уж пугает Турцию. По крайней мере, Анкара с интересом рассмотрела бы такую перспективу, но там вступят в игру лишь тогда, когда игра обретет реальные очертания.

В любом случае сильная Украина не устраивает Турцию, которая не хочет получить в лице Украины своего конкурента в плане сотрудничества Анкары и Вашингтона в Черноморском регионе, общая ситуация в котором становится все более напряженной и неопределенной.

Игорь МУРАДЯН (Армения)
12.01.2009