ВРС предлагает читателям статью президента Института общественной политики Муратбека Иманалиева, посвященную состоянию кыргызско-американских отношений на нынешнем этапе.

Попробуем разобраться с интересами СЩА и Кыргызстана. "Вообще интересы США в Средней Азии сегодня очень расплывчаты. Они не определены, не обсуждены на серьезном уровне, - говорит директор российских и азиатских программ американского института мировой безопасности Н.Злобин. - Я думаю, до сих пор идет такая разведка боем, сбор информации и зализывание ран после первых неудач. Второе. Это стремление не дать Среднюю Азию монополизировать. Ни Россия, ни Китай сегодня делать этого не хотят. Да и США понимает, что монополизация – это дополнительная ответственность, которую сейчас взваливать на себя в администрации Дж.Буша не хотят. Поэтому Америка продолжала бы стоять на позициях здоровой конкуренции в Средней Азии, но опять же, ни Китаем, ни Россией эта позиция пока не разделяется".(1)

Тем не менее, за этой "расплывчатостью" другие эксперты просматривают, как они считают, очевидные цели американцев в Центральной Азии. О.Реут считает, что заключаются они в следующем: 1.формирование проамерикански настроенной ориентации региона; 2.сдерживание влияния Китая и России + создание условий для открытого столкновения интересов РФ и КНР; 3.использование регионального потенциала для выстраивания долгосрочного диалога с исламским миром. (2)

Рассуждая об интересах Америки в регионе не забудем и о проекте, именуемом "Большая Центральная Азия", который, если взят на вооружение администрацией США, то представляет из себя инструмент достижения уже расширенных и, в случае успеха могущих быть еще более масштабными в рамках этого проекта, целей.

Но на сегодняшний день наиболее важным является позиция нового президента США Б.Обамы, который пришел к власти под лозунгами кардинальных изменений, в том числе и внешнеполитического курса страны. Обращают на себя внимание, конечно, неоднократно заявленные Б.Обамой основные цели его политики в Афганистане. Очевидно, что в этом не просматриваются некие серьезные изменения политики Вашингтона в отношении обширного исламского региона от Магриба до Джунгарских ворот: кардинально смещается лишь один из фокусов американской внешнеполитической стратегии в этом регионе.

Однако, если предвыборные интенции Б.Обамы в отношении Афганистана будут все-таки претворены в жизнь в период реализуемого президентства, то Кыргызстан будет находиться в "фокусном круге" "афганского переустройства" нового американского президента. Точно также как и другие центральноазиатские государства. И в этом смысле Кыргызстан имеет определенное, правда не всеобъемлющее, но преимущество перед своими соседями: речь, разумеется, идет об американской авиабазе, распложенной в кыргызском аэропорту "Манас". Каковых нет в других странах нашего региона. Но это преимущество может превратиться в ничто, если авиабаза будет ликвидирована и перенесена, допустим, в какую-то другую, возможно, соседнюю страну.

Интересы и цели США, перечисленные в верхних абзацах, относятся к категории региональных. Очевидно, что достижение этих целей требует от Вашингтона формулирования страновых интересов и взаимодействия с учетом значимости и потенциала каждого из государств Центральной Азии. Нет нужды в данной статье описывать все страны региона с этой точки зрения. Все давным-давно сказано.

В статусных образах Кыргызстан в американских внешнеполитических картинках за семнадцать лет кыргызско-американского общения прошел путь от "островка демократии" - витрины возможного центральноазиатского либерального развития, созданного с помощью Запада и, прежде всего, США, до союзника по антитеррористической коалиции, точнее военной операции американцев в Афганистане. (С термином "союзник" многие мои коллеги не согласны, предлагая более, как им кажется, нейтральный термин "партнер". Но как расценивать действия Кыргызстана, предоставившего свою территорию для военной базы США и тем самым практически прямо участвующего в военных операциях в Афганистане, как не "союзничество".

При этом следует иметь в виду превалирующее военно-политическое обоснование в свое время открытия этой базы, а не коммерческое: территория и услуги кыргызским правительством были представлены американцам практически бесплатно. Напомню также и о существовавшей базе до 2005 года в Узбекистане – "Карши-Ханабад". В 2001 году Ташкент практически недвусмысленно заявил о своем "союзничестве" с США, правда, не употребляя собственно самого термина).

Интерес Кыргызстана и соответственно его политика в отношении США за все годы независимости не выходила за пределы коридора коммерческих пристрастий. Каких-либо продуманных политических, экономических либо иных интересов Кыргызстан не конструировал. Намерения об экономическом сотрудничестве, привлечении американских инвестиций и все прочее подобное камуфлировали стихийное стремление использовать США в качестве нового "субвенциального" центра. Персонифицированный образом и действиями Президента А.Акаева демократический выбор Кыргызстана достаточно активно был поддержан США. Очевидно, что к числу акций поддержки относится и вступление нашей страны в ВТО. Решение это было в большей степени политическим, хотя никоим образом нельзя умалять достижения Бишкека по созданию и укреплению рыночной экономики.

В рамках сотрудничества Кыргызстана с МВФ, ВБ и другими международными экономическими и финансовыми организациями содействие американцев также было очевидным. (В связи с последним хотелось бы еще раз повторить мысль о том, что главная проблема неуспеха работы с МВФ заключалась, с моей точки зрения, в отсутствии той самой жестко сконструированной системы ценностей и национальных интересов. В качестве подтверждения своих слов приведу пример Южной Кореи и других стран Азии, которые не менее активно и не менее объемно сотрудничали с этой организацией и достигли впечатляющего успеха).

Следует, конечно, упомянуть и о безвозмездной, грантовой помощи американцев Кыргызстану. Общая сумма за семнадцать лет составила примерно один миллиард сто миллионов долларов.

Однако насыпной "островок демократии" разрушился, и произошло это не только вследствие усилий президента А.Акаева и его команда, но и при помощи Запада. Это очевидный факт. Именно Запад позволил и президенту Кыргызстана, и некоторой части оппозиции превратить демократию в коммерцию, в инструмент наживы.

Еще об одном и не отвлеченном. Если поддержку, причем не только политическую, оппозиционных деятелей и объединений еще можно было попытаться понять и осмыслить, чего, к сожалению, не произошло, то заявления многих американских политиков, дипломатов и экспертов типа "Вы хорошие ребята – демократы, но авторитарный Узбекистан для нас важнее", политический бомонд Кыргызстан воспринимал весьма болезненно. Сопровождалось это в 90-е годы более жесткой критикой деятельности руководства Кыргызстана (чем соседей) со стороны и правительств, и правозащитных организаций Запада, особенно США, за недостатки в развитии и укреплении демократии. Подобный подход к "демократизации" Кыргызстана приводил либералов нашей страны в состояние шока и растерянности, к радости их противников. Результат – разочарование. Заметим, что в отношениях Кыргызстана с Россией и другими странами элемент критики был исключен, что представлялось весьма благоприятным фактором не только для школьника-политика.

На сегодня говорить о каких-либо полноценных отношениях между Кыргызстаном и США не приходится.

Демократия как возможный формат и смысл стыковки отношений между Кыргызстаном и США ушла в небытие: возрождение под вопросом, хотя до сих пор наша страна является единственной в Центральной Азии страной, остающейся в пределах демократического транзита. Вероятно в обозримом будущем с новой волной демократизации глобального масштаба, которая обязательно произойдет, возникнут новые возможности для кыргызско-американских отношений в этом контексте.

Экономика и торговля пока не являются ни основой, ни фактором взаимодействия между нашими странами. Экономическое присутствие американцев в Кыргызстане ничтожно мало и вряд ли в ближайшем будущем увеличится. Тем более, что вряд могущие появиться в нашей стране американские бизнесмены смогут выдержать конкуренцию, например, с китайскими, которые из года в год укрепляют свои позиции не только в Кыргызстане, но в целом в регионе Центральной Азии.

Культура и образование могли бы стать опорой кыргызско-американских отношений. Американский университет Центральной Азии, открытый при поддержке правительства США и Института открытого общества, постепенно превращается в заурядное кыргызское образовательное учреждение. К сожалению, он остается без внимания правительств обеих стран и не является предметом переговоров между ними. Хотя мог бы стать центром распространения американской культуры и образования не только в Кыргызстане.

Безопасность в Центральной Азии – это, прежде всего, проблема Афганистана. Центральноазиатские государства по данной тематике на сегодняшний день ограничились двумя инициативами. Первая – это предложение Ташкента вновь создать некую консультационную группу в формате уже, правда, расширенном за счет НАТО (т.н. "6+3") и попытаться объединить окружающий Афганистан мир. И вторая – это собственно не инициатива государств региона, но ШОС, членами которой центральноазиатские государства являются. Инициатива эта связана с созданием ШОСовской группы по Афганистану и проведением конференции по ситуации в этой стране. Во всем остальном, являющемся наиболее важным, страны Центральной Азии, в том числе Кыргызстан, решение афганской проблемы как бы делегировали ведущим державам, прежде всего США и НАТО. И поскольку Бишкек, таким образом, равно как и другие его соседи, афганским вопросом особо не озабочен (хотя и должен был бы без всяких натяжек), то и переговоры по авиабазе "Манас" имеют весьма странную повестку дня, о чем будет сказано ниже. Из сказанного следует, что и вопросы безопасности фактически тоже находятся вне кыргызско-американского диалога, которого также нет.

Мозаичное описание состояния основных блоков сотрудничества, на мой взгляд, подтверждает мысль об отсутствии реальных, достаточно плотно наполненных взаимоотношений Кыргызстана с США. Так что же в "сухом остатке"?

А в "сухом остатке" - факторы, влияющие на формирование некоторого понимания в Кыргызстане как общаться с администрацией США. И ничего более. Факторы эти прямого действия и косвенного. Об одном из них уже сказано. Это – российско-американские отношения. К этому же разряду факторов следует отнести и деятельность региональных международных организаций, участником которых является Кыргызстан, в первую очередь Шанхайскую Организацию сотрудничества. Для Вашингтона весьма важным является то, как будут складываться отношения России и Китая в этой организации, каков будет уровень и объем консолидированности, выстраиваемый на основе антиамериканизма ведущими странами организации, и как это будет влиять на других участников, по каким направлениям будет развиваться военная и экономическая составляющая деятельности ШОС. И, наконец, как и когда будут переформатироваться основные цели и задачи организации? Совершенно очевидно, что от этого во многом будут зависеть и развитие представлений (не позиций (!) некоторых малых стран-участников ШОС, в том числе и Кыргызстана об отношениях с Америкой.

Условно сказанное выше можно обозначить как политико-ориентационный фактор.

Другой важный фактор для Кыргызстана – сотрудничество с международными экономическими и финансовыми организациями, в первую очередь с МВФ и ВБ. Особенно на текущий момент, в условиях углубляющегося глобального финансового кризиса, который уже демонстрирует свою рефлексию и на другие аспекты жизнедеятельности государств. Известно, что в Бишкеке достаточно ясно понимают каким влиянием обладает Вашингтон в этих организациях. Понятно и другое – сотрудничество Кыргызстана с МВФ и ВБ, равно как и с другими международными организациями продлится еще не один год. И все это время, контактируя с ними, Бишкеку надо будет иметь в виду значимость американского фактора. К сожалению, прекратить работу с этими организациями либо заменить их другими, такой возможности у нашей страны на сегодняшний день нет. А это значит, что нужно научиться работать с ними, жестко защищая свои интересы.

К этому же фактору относится и проблема государственного долга, основный объем которого приходится на МВФ и ВБ. Списание или реструктуризация долга зависит от позиций стран-доноров. Очевидно, что абсолютная масса долга не так уж и велика. Однако, поскольку нет развития, то виртуальная масса долга увеличивается, и давление на экономику возрастает, причем, прежде всего, в психологическом плане. Напомню лишь о том, что в мире довольно много стран, государственный долг которых на душу населения намного превышает показатели Кыргызстана, но начавшееся реальное развитие экономики постепенно снимает вот эту самую виртуальную нагрузку и, в конечном счете, реальный прессинг. Для решения проблемы долга необходимо не только сотрудничество с США, МВФ и ВБ, но и действительное развитие экономики.

И в завершение упомяну программу "Счет вызовов тысячелетия", инициированную правительством США. Как известно, Кыргызстан является т.н. "пороговой страной", то есть, страной, которая должна непосредственным получателем донорской помощи в рамках этой программы. Сюда же можно отнести и грантовую помощь американского правительства, осуществляемую Вашингтоном вот уже протяжении семнадцати лет.

В совокупности все упомянутые факторы, связанные с международными финансовыми организациями, донорскими программами, грантами, представляют из себя финансово-политический фактор.

И, наконец, особняком стоит фактор авиабазы "Манас". Выше я упомянул о том, что повестка переговоров по авиабазе "Манас" между Кыргызстаном и США представляется весьма странной. На первый взгляд. Происходит это потому, что на переговорах обсуждается не проблема взаимодействия Бишкека и Вашингтона по Афганистану, включая вопросы текущей ситуации в этой стране, перспектив ее развития и возможное партнерство, а проблема стоимости арендной платы. В данном случае фантазировать на тему о том, что искусный в дипломатии Кыргызстан, используя упомянутую тему, каким-то образом пытается внести свою лепту в решение ситуации в Афганистане, абсолютно бессмысленно. Речь идет об очень простой вещи – коммерциализации отношений. Вот сейчас, в очередной раз возникла эта проблема, причем жестко привязанная к российскому кредиту. В очередной раз политики, эксперты и обычные люди гадают торг это или на самом деле Кыргызстан готов ликвидировать авиабазу? И в очередной раз ни слова об Афганистане. Именно поэтому авиабазу следует рассматривать как фактор, а не как сотрудничество между США И Кыргызстаном.

Кыргызстанцам необходимо понять, что авиабаза "Манас" - это многоэтажное военно-политическое, интернационализированное сооружение, во всяком случае, для нашей страны. На разных этажах этого сооружения расположились разные группы проблем и разные страны. На одном из верхних этажей столкнулись интересы разных ведомств США, России и Китая. На другом этаже расположилась проблема Афганистана, которую надо бы как-нибудь образом решать. На третьем – интересы стран, расположенных к югу от Кыргызстана, которые понимают, что в Кыргызстане появилась американская авиабаза (и не только), могущая быть рассмотрена как внезапно возникшая угроза. И так далее. И все это сооружение сопряжено с реальными интересами Кыргызстана, а не только с арендной платой.

И последнее. Личностный фактор. Он многранен и порой непредсказуем. И в политике он играет не последнюю роль, и не всегда негативную.

Так нуждаемся ли мы друг в друге? В состоянии ли мы описанные в данной статье факторы правильно использовать в построении полезных друг для друга отношений? Вопрос не риторический. Но ответ должен быть найден.

___________

1. Н.Злобин. Интерес к освоению азиатских территорий у Соединенных Штатов сегодня низок. centrasia.ru 14/09/08

2. О.Реут. Интересы США – от сопровождения к управлению? centrasia.ru 09/10/08

20/01/2009