Очередное заседание СБ ООН в Нью-Йорке закончилось скандалом. По сообщению ряда источников, Мухаммед Хазаи - постоянный представитель Ирана при ООН - подверг критике выступление нового постпреда США при ООН Сюзан Райс, в котором она обвинила Тегеран в том, что ИРИ поддерживает терроризм и по-прежнему стремится к тому, чтобы завладеть ядерным оружием. Как заявила Райс, политика Вашингтона направлена на то, чтобы "положить конец иранскому стремлению незаконно расширить свои ядерные возможности, а также его поддержке терроризма".

В своем ответном послании иранский дипломат назвал заявления американского посла "необоснованными и абсурдными". "Вместо того, чтобы выдвигать обвинения против других, Соединенным Штатам следует предпринять конкретные и целенаправленные шаги по исправлению своей неправильной прежней внешней политики, - гремел дипломат, - в том числе в отношении Ирана". Как жаловался Хазаи в своем послании на имя председателя Совета Безопасности ООН, Райс использует те же аргументы, которые выдвигала предыдущая американская администрация.

Как отмечают многие эксперты, неоднократные заявления и Барака Обамы. и Хиллари Клинтон, и самой Сюзен Райс о том, что в деле решения проблемы иранской ядерной программы США не исключают никаких вариантов, в том числе прямого диалога, в Тегеране были восприняты как этакая моральная капитуляция "слабых духом" американцев перед "решимостью иранского народа отстоять свой ядерный суверенитет". Звучит, конечно, красиво, и в Тегеране явно не хотят думать о том, что точно так же японцы перед атакой на Перл-Харбор были уверены, что стремительная атака и уничтожение американского флота на Тихом океане сломят дух американцев, и они уже не станут мешать Японии осуществлять свою "миссию" по захвату Китая, Монголии, Вьетнама, Лаоса, Таиланда...

Но пока в Иране воодушевлены первым успехом - началом испытаний Бушерской АЭС с применением так называемых имитационных топливных стержней. В скором времени будут произведены гидравлические испытания атомной станции - на прочность и плотность. А иранские СМИ возвестили о начале новой, "атомной" эры в жизни Исламской республики, всячески подчеркивая, что Иран не собирается сворачивать национальную программу обогащения урана. Глава Организации по атомной энергии Ирана Голамреза Агазаде, присутствовавший на церемонии начала испытаний в Бушере, заявил, что в течение пяти лет в Иране будут установлены еще 50 тысяч центрифуг для обогащения урана. По его словам, план по установке центрифуг не связан с политическими условиями. В настоящее время в Натанзе работают 6.000 центрифуг, и установка новых осуществляется, согласно разработанному графику, сказал Агазаде. По словам главы Организации по атомной энергии, доклад МАГАТЭ, в котором утверждалось, что темпы установки центрифуг замедлились, не соответствует действительности. "Мы не ускоряли и не замедляли работу", - подчеркнул Агазаде. Он призвал США смириться с существованием ядерного Ирана, чтобы облегчить себе доступ на иранский ядерный рынок, передает агентство Reuters. Агазаде заявил, что 9 апреля Исламская республика продемонстрирует миру очередное ядерное достижение. Дополнительные детали он сообщать не стал.

Однако если в Иране испытаниям АЭС решили придать праздничную атмосферу, то за пределами ИРИ далеко не все готовы поздравить Тегеран с достигнутыми успехами. Как пишет журналист The Guardian Роберт Тэйт, Иран заявил о достижении символической вехи на его пути в клуб ядерных держав - был проведен пробный запуск ядерного реактора в Бушере, строящегося при помощи России. При этом в качестве топлива использовался свинец, а не обогащенный уран, который понадобится для полнофункциональной работы. Но в конечном счете наибольшие опасения вызывает не реактор в Бушере, а центрифуги в Натанзе, подчеркивает издание. Ядерную программу Ирана уже не остановить, писал Клеменс Вергин на страницах Die Welt. В настоящее время на АЭС вместо обогащенного урана используется свинец, однако, по официальным данным, в случае успешного завершения испытаний он будет заменен на уран. Специально для реактора в Бушере Россия поставила 87 тонн ядерного топлива. Все это приближает Иран к долгожданному статусу ядерной державы, говорится в статье. И с каждой подобной вехой становится все труднее обратить время вспять. В 1980 году израильтяне уже были вынуждены принять меры, чтобы в руках враждебного государства не оказалось атомной бомбы, разбомбив незадолго до ввода в эксплуатацию иракский ядерный реактор, напоминает Вергин. Сейчас Москва заверяет, что отработавшее ядерное топливо Иран будет возвращать в Россию. "Но как быть, если Иран откажется соблюдать достигнутые договоренности?" - задается вопросом автор статьи. В нынешней политической ситуации вряд ли можно себе представить, что Израиль прибегнет к тем же методам, что в 1980 году, тем более что Бушер - это лишь один из нескольких сомнительных атомных объектов Ирана, заключает автор. Напомним: в 1981-м, а не в 1980-м, как указывает газета, израильские ВВС разбомбили строящийся ядерный реактор в иракском Озираке, на котором Саддам Хусейн собирался реализовывать свою ядерную программу.

Тем не менее министр обороны Израиля Эхуд Барак, комментируя начало испытаний на АЭС в Бушере (Иран), предупредил: политика Израиля в этом вопросе предельно ясна - мы не исключаем никаких возможностей воздействия, в том числе и военных. В ходе выступления в Междисциплинарном центре в Герцлии Барак рекомендовал Западу и, в частности, новой администрации Вашингтона, избрать ту же политику в отношении Ирана. По его словам, время переговоров с Тегераном крайне ограничено, и диалог должен идти параллельно с ужесточением санкций.

Формально, как напоминают эксперты, режим санкций ООН позволял Ирану достроить АЭС в Бушере. Однако теперь уже очевидно, что пышно обставленный Ираном "торжественный пуск" АЭС в реальности может многократно усилить политическое (и не только политическое) давление на Иран. Понятно, что официальная "муллократия" такому давлению поддастся вряд ли. Но в то же время эксперты не исключают, что рост внешней напряженности, в особенности на фоне намеченных на лето президениских выборов в стране, может поколебать власть "муллократии" изнутри.

Во всяком случае, как пишет The Independent, через 30 лет после введения в стране законов шариата, борьба за права женщин в Иране, начавшаяся переходом с хиджабов на платки от Hermes, набирает обороты. Как напоминает автор статьи Кэтрин Батлер, в феврале 1978 года в Тегеране были ночные клубы, дискотеки, и девушки, одетые так же модно, как и их сверстницы в Европе. Через год, когда шах был свергнут, Иран стал Исламской Республикой, и женщины, многие из которых поддержали переворот, обнаружили, что их жизнь резко переменилась. Их не только обязали закрывать свое тело с головы до пят и запретили им петь и танцевать на публике в соответствии с узкой интерпретацией аятоллой Хомейни законов шариата, но и отстранили от работы на высоких должностях, как, например, лауреата Нобелевской премии и первую иранскую женщину-судью Ширин Эбади. Женщин, "слишком эмоциональных", больше не назначали судьями.

Сегодня, указывает британская журналистка, многие иранские женщины бросают вызов муллам - и некоторые из них встречают политический отпор пугающей силы. В этом месяце иранка Алиех Эгхам Дуст была заключена в тюрьму на три года за участие в мирных женских акциях протеста, которые произошли три месяца назад. Ее заключение под стражу вызвало тревогу за границей и пробудило подозрения, что нарождающемуся движению иранских женщин грозят суровые меры, и еще многие женщины могут оказаться в тюремных камерах.

У иранцев "фантастическая способность ждать" - это, напоминает газета, написал Ризард Капучински в хронике революции 1979 года "Шах шахов". "Они могут превратиться в камень и навсегда застыть без движения", - писал он. И иранские женщины, безусловно, продемонстрировали необычайную терпеливость. Первую открытую демонстрацию они устроили только в 2006 году, через 27 лет после установления исламского режима.

Так или иначе, рост женского движения в Иране показывает, что усталость страны от "шариатской диктатуры" нарастает, и это симптом не в пользу муллократии. Как отмечают многие эксперты, на этом фоне трансформация Ирана изнутри, возможно, была бы наилучшим и наименее болезненным выходом из ситуации. Проблема, однако, в том, что такие революции в Иране редко обходятся "малой кровью".

НУРАНИ