В период существования Советского Союза обстановка, связанная с проявлениями террора и террористических акций, была достаточно спокойной. Можно сказать более, чем спокойной по отношению к другим частям света. В то время, когда в Ирландии гремели взрывы, спецслужбы ФРГ судорожно пытались нейтрализовать Красные бригады, а на вокзалах Болоньи соскабливали гарь от взорвавшихся взрывных устройств – в СССР рассматривали терроризм как некую аморфную и не совсем реальную угрозу для государства. Общий фон стабильности подпортили армянские националисты в январе 1977 года, совершившие жестокий теракт в московском метрополитене, когда погибло около двух десятков человек. В последующие годы, имевшие место захваты самолетов и попытки их захватов, рассматривались руководством страны как единичные акции и никак не увязывались с существовавшей проблематикой терроризма, которую западный мир реально ощутил и прочувствовал на собственном теле.
После развала СССР и образования независимых государств практически все субъекты некогда единого государства на деле столкнулись с терроризмом и его различными проявлениями, начиная от покушений на лидеров, вторжения вооруженных формирований террористических организаций на территорию суверенных государств, кончая действиями групп смертников, атакующих международные представительства и миссии.
Кыргызстан оказался в эпицентре угроз международного терроризма выражавшихся в крупномасштабных акциях Исламского движения Узбекистана в 1999-2000 годах (вторжение бандформирований ИДУ на территорию Баткенской области), создании террористического подполья в южных областях страны, проводивших активную вербовочно-пропагандистскую деятельность и осуществлявших с территории приграничных районов республики подрывную деятельность в сопредельном Узбекистане. Территория Кыргызской Республики использовалась и как плацдарм для осуществления террористических акций и как транзитный маршрут по переброске боевиков и членов ИДУ, ИДВТ в Пакистан и Афганистан, для прохождения боевой подготовки в лагерях международных террористических организаций.
Школу по борьбе с терроризмом силовые структуры республики проходили в режиме "без отрыва от производства" на ходу прилагая усилия по формированию системы эффективного противодействия новым угрозам и вызовам национальной безопасности. Наработанный собственный опыт, антитеррористическая практика стран СНГ и зарубежных государств на деле оказались не всегда адекватными и применимыми к новым реалиям в Кыргызстане и Центральной Азии. Полностью ликвидировать террористическое подполье не удалось до сих пор и вряд ли можно будет об этом говорить в ближайшем будущем.
Быстро меняющаяся ситуация в мире, связанная с усилиями больших держав ликвидировать один из террористических центров в Афганистане, вкупе со стратегией новой администрации США, направленной на увеличение военного контингента в этой стране - является серьезным поводом прогнозировать дальнейшую эскалацию конфликта, в который постепенно будут втягиваться не только соседний Пакистан, но и другие страны. Новый виток конфликта, безусловно, привлечет внимание международных террористических организаций, не только находящихся в Афганистане и Пакистане, но и находящихся за пределами этих стран. Попытки Пакистана самостоятельно разобраться с ситуацией в северо-западных провинциях вряд ли способны достичь большого успеха.
Движение Талибан и Аль-Каида после масштабных операций в рамках "Несокрушимая свобода" и последующих действий международного континента в Афганистане доказали, что способны не только выживать, но и реанимировать свою деятельность. Результат, как говорится на лицо, формирования талибов фактически находятся под Кабулом и контролируют большую часть страны, продолжая получать все возрастающую поддержку со стороны мирного населения. Это весьма тревожный звонок всем, кто может реально представлять себе значение поддержки народа в период военных действий. Она может означать постоянное пополнение формирований талибов новыми рекрутами, способность осуществлять диверсионные акции и растворяться среди населения, вести длительные боевые действия в автономном режиме с решением вопросов обеспечения продовольствием и боеприпасами через возможности мирного населения, вести активную разведывательную деятельность для нанесения точечных ударов и диверсионных акций, а также многое другое.
Последние заявления Х.Карзая о перемене курса и намерении вести переговоры с Талибан, фактически означают, что официальный Кабул, помимо желания начать мирный диалог и прекратить бессмысленную гибель людей, четко осознает и оценивает возрастающий уровень популярности талибов за последние годы со всеми вытекающими отсюда перспективами дальнейшего развития политической обстановки. Возможно, нынешняя позиция Х.Карзая, ничто иное, как попытка опередить события и начать мирный диалог до того, как талибы окажутся в Кабуле. Какова вероятность реализации намечаемых планов официальных властей Афганистана, сказать однозначно сложно, но все же следует учитывать два ключевых момента, вносящих важные коррективы в прогнозируемое развитие событий.
Первое, увеличение контингента армии США по всей логике военной мысли и тактики неизбежно должно привести к активизации войсковых операций, в частности, с целью разгрома сил талибан и обеспечению контроля над всей территорией Афганистана. Иначе в чем была бы необходимость переброски дополнительных сил в объеме 30 тысяч военнослужащих? Второе, плацдарм талибов, Аль-Каиды и других террористических организаций – это 2640 километровая Зона племен, которая никогда не была подконтрольна ни Исламабаду, ни тем более Кабулу. Такой характер взаимоотношений с обеими сторонами сложился еще в ХIX веке, как результат военно-политических притязаний Британской Индии, вылившихся в три англо-афганские войны, завершившихся в 1893 году переговорами между афганским эмиром Абдуррахманом и секретарем индийской колониальной администрации сэром Мортимером Дюрандом. Кстати говоря, время все расставило на свои места и все последующие афганские правительства, до сегодняшнего дня отказываются признавать ее государственной границей.
США не скрывают своих целей по уничтожению движения Талибан и Аль-Каиды. Понятно, что штабами ISAF будут разрабатываться войсковые операции на территории Афганистана и, прежде всего, в Зоне племен. Точнее сказать, уже разрабатываются и проводятся. 14 февраля 2009 года американский беспилотный аппарат класса Predator совершил обстрел базы Аль-Каиды в данной зоне, погибло около 30 боевиков. Ракетный удар был нанесен по трем дворам в Южном Вазиристане. По данным армейской разведки, эти дома были превращены в лагерь, где проходили военную подготовку боевики, в основном узбеки и арабы. По словам местных чиновников и представителя Талибан, в домах находились около 60 моджахедов. После бомбардировки талибы выставили кордон оцепления вокруг лагеря и никого не допускают. Следует отметить, что Южный Вазиристан считается оплотом Байтуаллы Мехсуда, одного из лидеров талибов. Пытаясь пресечь проникновение террористов на территорию Афганистана, США в прошлом году, согласно данным агентства Reuters, нанесли 30 ракетных ударов по пакистанской территории. Были убиты более 220 человек. По признаниям пакистанских чиновников, большинство жертв – мирные жители.
Возможно, с военной точки зрения, подобные действия подразделений ISAF считаются успешной реализацией добытых разведданных. Но это только военный аспект и всего лишь точечные удары, которые стратегического преимущества в военно-политическом плане, при всем желании, никак не дают. Столкновения сухопутных частей с формированиями талибов, имеющими значительный опыт ведения партизанских действий в горной местности, дело ближайшего времени. И тогда Вазиристан станет большим водоворотом, куда постепенно будут затянуты основные силы антитеррористической коалиции, одновременно попадая под прицел боевых групп по всей территории Афганистана. Было бы полезно учитывать, что многолетняя система жизнедеятельности и существования данного территориального образования, основана на комплексе географических, территориальных, социально-политических, религиозно-этнических и иных факторах, регулирующих сложные процессы взаимоотношений на всех уровнях, по обе стороны афгано-пакистанской границы. Поэтому любая точечная, специальная, особая или другая операция армейских подразделений ISAF, безусловно, затронет интересы пуштунских племен, граждан Пакистана и Афганистана, а также неизбежно вовлечет в возникающий военный театр экстремистские и террористические организации, функционирующие на территории Пакистана. Не стоит строить иллюзий по поводу их идеологической ориентации и платформ. Идея глобального джихада и появившаяся возможность его претворения на новых открывающихся фронтах Афганистана и Пакистана, послужит важным катализатором грядущего противостояния, где главной силой все же пока остаются талибы и Аль-Каида.
Недооценка движения Талибан, его потенциала, возможностей и роли в обществе, привели к недавнему заявлению Президента Пакистана Асифа Зардари о том, что его страна борется за выживание с талибами, влияние которых в стране и регионе сильно возросло. В интервью американскому телеканалу Си-Би-Эс лидер страны признал распространение и присутствие движения Талибан на огромной части пакистанской территории. Ответные попытки правительства страны увеличить свои силы потерпели фиаско, заявил президент. Войсковые операции пакистанских подразделений в Вазиристане носят локальный характер и приводят к мелким тактическим победам, не способным коренным образом переломить обстановку в пользу союзника США.
На сегодняшний день с определенной долей вероятности на основании озвученных внешних военно-политических планов США возможен вывод о том, что Афганистан шаг за шагом приближается к наивысшей точке террористической активности. Поэтому думать о достижении преимущества, даже с учетом решения проблемы военно-тылового обеспечения (при участии России и стран Центральной Азии), увеличения армейского контингента, активизации разведсообщества и многих других политических составляющих планов США в Афганистане, скорее всего, преждевременно. Объявленный процесс стабилизации общества и экономики Афганистана, длящийся уже более 8 лет, держащийся на иностранных штыках, ничего кроме разрушений и дальнейшей гибели мирного населения не принес. Для афганцев Обама просто сменил Буша, но от этого американские ракеты не стали менее смертоносными для жителей страны и это серьезный повод для многих афганцев поддержать древко флага, поднятого Талибаном, против иноземных оккупантов. И здесь афганцы, скорее всего, получат поддержку со стороны своих соседей - пакистанцев. Однако стоит иметь ввиду, что рядом этим флагом борьбы за освобождение уже давно соседствует другой - цвет которого всегда был черным и он всегда олицетворял собой насилие и хаос. Нет, не тот, искусственный "хаос", который аналитиками ЦРУ называется "контролируемым", а самый настоящий хаос ужаса и человеческих страданий.
Прогнозируемый всплеск противостояния в Афганистане создает новые угрозы и во многом повлияет на развитие ситуации в центрально-азиатском регионе. Кыргызстан, Узбекистан, Таджикистан и Казахстан ожидает сложный период, который потребует организации комплексных мер межгосударственного и внутреннего характера, в отдельных случаях их пересмотра и реанимации для адекватного реагирования на возникающие угрозы и вызовы региональной и национальной безопасности.
Ожидаемое двустороннее давление на талибов и их союзников в лице Аль-Каиды, ИПТ, ИДВТ силами армии Пакистана и США приведет к применению тактики рассредоточения террористических групп на всей протяженности афгано-пакистанской границы, в самом Вазиристане и близлежащем Пешаваре. По некоторым данным, из источников близких к спецслужбам, этот вариант уже отрабатывается террористическими организациями, но пока это касается членов семей и групп длительного оседания. Вероятные маршруты переброски проходят через Пакистан, Иран, Турцию, Азербайджан и далее в страны Центральной Азии и Европы. Наличие в арсенале международных террористических организаций запасов поддельных общегражданских паспортов Кыргызстана, Узбекистана и Казахстана позволят членам семей и террористическим группам проникать в основном на территорию южных областей Кыргызстана и Казахстана. Немногим ранее эти регионы активно использовались террористическими организациями в качестве плацдармов для ведения подрывной деятельности. В настоящее время этнический фактор, недостаточный паспортно-визовой, правоохранительный и административный режим создают возможность и условия для длительного оседания боевиков и членов их семей, прибывающих туда с целью создания подпольных структур, террористических ячеек для организации подрывной деятельности в регионе.
Позиция России, Казахстана и Таджикистана, связанная с предоставлением транспортного коридора по поставке грузов в Афганистан, как и политические решения, направленные на борьбу с терроризмом, могут иметь и другие последствия. Угроза обратной реакции со стороны международных террористических организаций, способных расценить данные действия группы стран, как прямое содействие США - оккупанту Афганистана и главному объекту глобального джихада, вполне реальна и странам Центральной Азии необходимо готовиться к подобному повороту событий в упреждающем и превентивном порядке. Вопрос уровня угроз и характера активизации террористических организаций в Центральной Азии, во многом зависит от дальнейшего развития военно-политической обстановки в Афганистане и процессов происходящих в соседнем Пакистане.
Целесообразно отметить, что перемещение центра военных действий из Ирака в Афганистан откроет и привлечет новые финансовые потоки для подпитки джихада и всей террористической инфраструктуры. Система финансового обеспечения международного джихадистского движения на сегодняшний день достаточно отработана и эффективно функционирует. К крупнейшим спонсорам мировых фронтов джихада традиционно относятся частные фонды Саудовской Аравии и стран Персидского залива, собственные финансовые структуры Аль-Каиды, "Братьев мусульман" и других террористических организаций арабского происхождения, старая узбекская эмиграция Саудовской Аравии, коммерческие структуры уйгурского происхождения, расположенные в Китае и за его пределами, в том числе в странах Центральной Азии и многие другие. Протекающие мировые процессы таковы, что возможно появление и иных игроков на финансовом поле, среди которых могут оказаться целые государства, вступившие в союз уже известных стран, выступающих против американо-сионистской агрессии в мире. Так что недостатка в финансовом обеспечении международных террористических организаций в ближайшем будущем однозначно не предвидится.
Новые фронты предстоящего противостояния потребуют новых рекрутов, следовательно, центрально-азиатский вербовочный конвейер заработает вновь. Вполне прогнозируемо, что в южных областях Кыргызстана и Казахстана, в Узбекистане и Таджикистане активизируется деятельность законсервированных подпольных ячеек Исламской партии Туркестана (ИДУ), джихадистских организаций, Исламской партии Восточного Туркестана и радикальных ответвлений Хизбут-Тахрир. Отмеченная выше переброска боевиков и эмиссаров в Центральную Азию послужит причиной возникновения подпольных структур новых организаций, которые будут входить в контакт с действующим подпольем, сливаться с ними, либо радикализировать и поглощать их. Второй вариант более реален, так как вновь созданные ячейки по своему содержанию более агрессивны, как недавно прибывшие с фронтов джихада, имеющие серьезную финансовую подпитку и модернизированную идеологическую базу. Кроме того, современные сетевые сегменты международных террористических организаций, например, Аль-Каиды, образовавшиеся из отколовшихся от ИДУ, ИДВТ мелких групп боевиков, в общем плане представляют собой разрозненную систему самоорганизующихся и саморадикализирующихся ячеек. Однако в силу своей этнорелигиозной специфичности эти ячейки при необходимости способны устанавливать многосторонние связи, контакты в горизонтальном и вертикальном направлении с выходом на террористический центр в зависимости от уровня сложности подрывной деятельности.
Как показывает практика, в число основных задач террористического подполья помимо вопросов организационного характера по обеспечению жизнедеятельности входит вербовочная работа, предусматривающая пополнение рядов вооруженных формирований и расширение самого подполья для осуществления подрывной деятельности внутри государства. Вербовочный контингент террористических организаций обычно остается традиционным: религиозная молодежь, социально незащищенные слои населения, сельская беднота, родственники членов террористических и экстремистских организаций, уголовные и криминальные элементы, отбывшие сроки заключения члены экстремистских и террористических организаций, лица пострадавшие от несправедливых действий правоохранительных органов, судов, считающими виновными в своем бедственном положении государственные власти. Нельзя отбрасывать и категорию потенциальных наемников из числа бывших военнослужащих и солдат срочной службы, имеющих откровенно корыстные интересы. Но все же наибольший вербовочный потенциал представляет религиозная молодежь, как более податливый и обширный материал для эмиссаров террористических организаций, осуществляющих побор кандидата и его идеологическую обработку в подпольной религиозной худжре с последующей переброской "полуфабриката" в лагеря по боевой подготовке в Афганистане и Пакистане, для дальнейшей доработки до уровня полноценного боевика.
Конечно, спектр угроз региональной и национальной безопасности гораздо шире и требует более тщательного анализа. Вместе с тем, следует принимать во внимание, что терроризм не относится к категории застывшей субстанции. Он постоянно модернизируется в зависимости от множественных факторов и развивается, ищет новые формы, пути и направления. Отсюда исходит альтернативная необходимость всесторонне развивать комплексную систему противодействия, в основе которой должны лежать принципы упреждения и превентивности, нейтрализации социальных, экономических и политических причин возникновения терроризма и экстремизма. Нельзя, конечно, оставлять без внимания и силовой фактор.
Во многих странах мира в последние годы шла перестройка специальных служб, углублялись процессы координации и взаимодействия во внутреннем и внешнем аспекте, совершенствовалась правовая база и отстраивалась новая вертикаль. Российский пример показывает новую координационную деятельность в борьбе с терроризмом, где наряду с руководящей ролью спецслужб и другими силовыми структурами, активное участие принимают "не силовые" министерства и ведомства (Минздрав, Минфин, а также антитеррористические комиссии субъектов Российской Федерации). ФСБ расширяет взаимодействие со странами арабского мира, в число которых входят Саудовская Аравия, Египет, Иордания, Алжир и Палестина, несмотря на существенные различия и подходы в правовой системе и конфессиональных вопросах.
В современных условиях и перспективах возникновения и развития угроз и вызовов национальной безопасности антитеррористическая деятельность должна предусматривать создание эффективной системы объединяющей государства Центральной Азии и их союзников, спецслужбы, общественные структуры, бизнес и гражданское сообщество. На сегодня к важнейшему вопросу эффективного противодействия терроризму должно относиться межгосударственное и многоуровневое взаимодействие. Политическая составляющая, ее векторы, приоритеты и стратегия, при любых вариациях, раскладе, перспективах и последствиях, никоим образом не должны влиять на процессы и деятельность по лини борьбы с терроризмом и экстремизмом, остающихся главными угрозами современности.

26.02.2009
Асет Аскаров