Героиновым оптовикам надо давать срок наказания от 20 лет до пожизненного

Виктор Иванов предлагает при совершении наркозависимым незначительного преступления вместо тюрьмы отправлять его на лечение.Считает директор Федеральной службы Российской Федерации по контролю за оборотом наркотиков Виктор Иванов

11 марта ФСКН исполнится шесть лет. Накануне дня рождения своей службы Виктор Иванов в нашей редакции ответил на вопросы журналистов и читателей "Комсомолки".

ОБ АФГАНИСТАНЕ

- Виктор Петрович, какой сегодня самый популярный в России наркотик?

- Почти 90% наркоманов в нашей стране зависят от афганских опиатов. Обратите внимание, что до начала американской военной операции в Афганистане героиновый бизнес здесь был практически истреблен. В 1998 году движение "Талибан", контролировавшее тогда 90 процентов страны, издало нормативные акты, запрещающие посевы опийного мака. В результате к 2000 году его урожаи были фактически нулевыми. А в октябре 2001 года под знаком борьбы с терроризмом туда вошел американский корпус, талибов свергли. И уже в 2002 году урожаи превысили все прежние показатели. И с той поры неуклонно увеличиваются.

- НАТО не справляется с наркобаронами?

- Североaтлантический альянс просто не ставит перед собой задачи борьбы с наркотиками. А между тем в Афганистане, по данным ООН, функционирует до 400 нарколабораторий, которые перерабатывают опий-сырец в героин. Но конкретных действий по их ликвидации не ведется. НАТО возлагает эту задачу на местную администрацию, на правительство Карзая. Я докладывал об этом президенту Дмитрию Медведеву. И на саммите в Душанбе он озвучивал необходимость дополнения мандата коалиционных сил в Афганистане, по которому на НАТО должны быть возложены обязательства по уничтожению посевов опийного мака.

О МЕЖДУНАРОДНЫХ УСИЛИЯХ

- В ООН есть управление по наркотикам и преступности - там 800 человек работают, но российских граждан среди них нет. При этом Россия ежегодно выделяет деньги на борьбу с наркотиками - по 500 тысяч долларов в общий фонд. А есть другая часть фонда, так называемая адресная - это когда страна-донор выделяет деньги под конкретную программу помощи какой-то другой стране на решение каких-то задач. Эффективность расходования денежных средств и контроль за их расходованием определяет страна-донор. Так вот, США и страны НАТО сейчас реализуют программы в среднеазиатских республиках, по которым все это безобразие к нам плывет, на 125 миллионов долларов.

- Что это за программы?

- Например, помощь пограничникам Таджикистана. Скажем, выделяют 2 миллиона долларов. При этом 1 миллион - на компьютеры, оргтехнику, а другой миллион долларов идет иностранным координаторам, экспертам, консультантам. То есть они сами оплачивают своих сотрудников, которые там работают. Донор - США. Они подписали соглашение с Таджикистаном и Киргизией. Деньги выделяются по особому регламенту. Регламент определяется координатором, которому предоставляется полный дипломатический иммунитет в Таджикистане, все необходимые условия для работы, доступ ко всем оперативно-розыскным и прочим материалам. И то же самое в Киргизии. Имеют доступ ко всей информации по лицам, которые причастны к незаконному обороту наркотиков и т. д. При этом героина меньше почему-то не становится.

О НАРКОТРАФИКЕ

- Основной поток к нам идет через Таджикистан?

- Через территорию Таджикистана - процентов 60 идет. Остальное - через Киргизию, Узбекистан и Казахстан.

Для афганских наркобаронов Таджикистан, как и Узбекистан, - Божия благодать. Российских пограничников убрали, американцы построили мост через Пяндж. Сейчас в сутки там 300 грузовиков проходит. Каждый второй - с героином.

- Как он попадает в Россию?

- Вот килограмм героина в Афганистане стоит тысячу долларов. Как только его перебросят на другую сторону Пянджа, его цена уже две тысячи. Как только доставят в крупный транспортный узел - уже 3 - 5 тысяч долларов. Я - простой крестьянин, прослышал, что в России героин ходко идет в продажу. Сколотил группу человек пять, взял наркотики. Но до Москвы мне не дотянуть - границы Узбекистана, Казахстана, Киргизии. Можно в Ферганскую долину, там цена на героин доходит до 20 - 25 тысяч долларов. Там есть так называемые бригадиры, паханы местные. Их довольно много, они скупают зелье оптом, формируют составы с грузами, которые потом идут в Россию. У них отлажены связи, рынки - оптовые, розничные... А документы оформлять вообще никакие не надо. Нанял батрака: вези, получишь 300 долларов за работу. Оборудовали тайник в бензобаке или еще где-то, загрузили капустой или луком. И тот поехал.

Задержали мы некоего гражданина Хайдарова, уроженца Наманганской области Узбекистана. Вез капусту. В таможенной декларации записано: продавец, отправитель груза - Хайдаров. Покупателем груза значится тот же самый Хайдаров Мухтор Бахиджанович. Он же покупатель в России. И он же водитель. Чтобы как-то оправдать наличие этого груза в кузове, он запасся справкой из Узбекистана. "Настоящая дана Хайдарову Мухтору Бахиджановичу в том, что он является гражданином Узбекистана и имеет свой огород и сад для выращивания овощей и фруктов и других растительных культур, в том числе капусты". А в капусте - 400 килограммов героина. Это не просто единичный факт, это система. У нас так шесть миллионов тонн сельхозпродукции в год из этого региона идет. Конечно, за Хайдаровым стоят совершенно другие люди. Те, кого мы называем наркобаронами, наркодельцами. Он выполняет роль тяглового мула. Конечно, он был изобличен, привлечен к уголовной ответственности. Но истинных организаторов поставки из документов просто невозможно найти. Необходимо перейти к нормальной системе экспортно-импортных операций. Когда будет фирма-поставщик, когда будет получатель в Российской Федерации, тогда мы будем знать, кому и от кого везут этот груз. Трудно представить, если псковские крестьяне возили бы в Германию на реализацию картошку без нормально оформленных документов. Обязательно должны быть контракт, паспорт сделки и так далее.

О ПРОТИВОДЕЙСТВИИ

- В миграционной политике тоже что-то надо менять...

- Безусловно. Сегодня в законодательстве не вменено в обязанность пограничникам вести персональный учет иностранных граждан. На границе стоят пограничники и таможенники. Миграционная служба там не присутствует. Ее оттуда убрали. Мы выявляем человека, гражданина Таджикистана, Азербайджана, с наркотиками, арестовываем, ведутся процессуальные действия. Запрашиваем пограничников, просим сообщить, где он пересекал границу. Отвечают: мы такой учет не ведем.

Конечно, о визовом режиме сейчас говорить не приходится. Но установить въезд по загранпаспорту нужно. В нем по крайней мере ставятся штампы, где и когда ты перешел границу. Надо установить порядок, чтобы пограничники вели персональный учет. И по электронным сетям передавали данные в миграционную службу. Тогда пробела не будет. Тогда будет нормальная система. А сейчас у половины иностранных граждан, которых мы вылавливаем, нет миграционной карты. А иной раз и паспорта нет. Докажите, что он незаконно пересек границу. Документов нет - потерял. В таких условиях бороться с наркобизнесом, даже с тем же терроризмом, оргпреступностью, торговлей оружием - это КПД, как у электрической лампочки.

О НАКАЗАНИИ

- Может, и наказывать надо строже? Сейчас, что килограмм привез, что тонну - одинаковые сроки дают.

- Попавшийся со 100 граммами может даже больше получить, чем тот, что с тонной. Потому что в уголовном праве есть квалифицирующие признаки - в составе группы, к примеру, по предварительному сговору... Вот попался Хайдаров, он один. А те, что полкило привезли - впятером, то есть целая группа орудовала. Поэтому по квалифицирующим признакам наказание будет больше.

У нас есть понятия "в крупном размере" и "в особо крупном размере". Это квалифицирующие признаки. Крупный размер - это полграмма героина. Особо крупный - 2,5 грамма. Я предлагаю установить еще один квалифицирующий признак - свыше 100 граммов. Это формализованная цифра особо крупного размера, так называемое значительное изъятие по классификации ООН. Почему? Потому что 100 граммов не доверят простому человеку. Вы же просто так не дадите 7 тысяч долларов кому-то. Это особо крупные размеры, и они подлежат специальному регламенту учета в базе данных. Эти данные персонализируются. Это крупный шаг вперед, у нас база данных очень хорошая. Во-вторых, на размер свыше 100 граммов мы установим особый квалифицирующий признак, который бы предусматривал наказание, я считаю, от 20 лет до пожизненного. Вот это будет серьезно. Когда мы реализовываем дела, люди, которые попадаются с перевозкой, как правило, посредники. Потому что бароны другим делом занимаются. Они могут быть среди нас в белых рубашках. Но этот курьер кое-что все-таки знает, кое-что может показать, дать дополнительную ценную информацию. Но они ее, как правило, не дают, потому что на родине на этот случай их семьи находятся в заложниках в горах. Если курьер будет знать, что ему грозит пожизненное, сто раз подумает, прежде чем браться за такую работу.

ВОПРОСЫ ЧИТАТЕЛЕЙ

- Здравствуйте, меня зовут Алсу Маратовна. За шесть лет работы наркоконтроля количество наркозависимых в стране не уменьшилось, а только растет. С чем связана неэффективность работы службы?

- Я бы не был так категоричен. Служба больше других ведомств изъяла героина, изобличила 85% всех организованных преступных группировок. Это говорит о лидирующей роли наркоконтроля. То, что количество наркоманов растет, - это правда. Но обратите внимание, растет и количество привлеченных к уголовной ответственности. И эта цифра уже становится пугающей - 117 тысяч человек. Если мы будем еще больше судить, то это, видимо, не поменяет ситуацию.

Россия занимает первое место в мире по потреблению афганского героина.

- Что же делать?

- Нужна комплексная государственная политика. Но прежде всего хотел бы обратить внимание на то, что практически все наркотики афганского происхождения идут через российско-казахстанскую границу. Если мы не будем ее укреплять, эту границу, то наркотики будут и дальше поступать в Россию. Большинство стран работают на дальних подступах. США, к примеру, непосредственно в Колумбии. У них заключено соглашение, по которому американцы могут проводить свои розыскные мероприятия прямо в Колумбии. Мы же не можем работать на территории среднеазиатских республик.

Я считаю, что служба работает в целом удовлетворительно, наращивая усилия с каждым годом. Но нужна и миграционная политика. Армия гастарбайтеров, потеряв сейчас в связи с кризисом работу, не уезжает домой. Мигрантов все больше вовлекают в наркоторговлю. Надо упорядочить наличие в России этой иностранной армии.

- Сергей. Краснодар. В СМИ проходила информация, что в России порядка 6 миллионов наркоманов. Сейчас последние данные в прессе - около 2 миллионов. Почему такая большая разница в цифрах?

- 6 миллионов - цифра, заложенная в федеральной целевой программе по борьбе с наркотиками, которая была принята 5 лет назад. Это люди, хотя бы раз в жизни пробовавшие наркотики. Но наркоманами их все-таки не назовешь. Первая проблема - наркобольные и наркозависимые. Официально в России зарегистрировано 537 тысяч человек с диагнозом "наркомания". Но если подсчитывать реальное число по методикам ООН, нашего Минздрава, в 5 раз больше. То есть около 2,5 миллиона человек. Основная часть потребителей - молодые люди от 18 до 39 лет. Анализ свидетельствует, что ежедневно из жизни уходят до 80 человек. В год - 30 тысяч.

- Это Нина Сергеевна. Виктор Петрович, будет ли новая политика, которая должна предусмотреть более жесткие меры борьбы c наркоманией? Сейчас первый суд практически всегда дает обвиняемым условное наказание.

- Спасибо, Нина Сергеевна. Жесткие меры не всегда дают нужный эффект. Мы работаем с Верховным судом, анализируем судебную и следственную практики. Зачастую бывают недоработки предварительного следствия. Конечно, в суде они сразу дают повод отбить какие-то обвинения. Во-вторых, очень много задерживается больных людей, у которых нет денег на покупку наркотика, а ломка заставляет их искать возможности. По сути, эти люди идут на поднаем к наркосбытчикам. И становятся розничными торговцами. Они подлежат привлечению к уголовной ответственности. Но глубинным решением этой задачи было бы все-таки их излечение. Вопрос в сбалансированном подходе. С одной стороны, усилия на оргпреступность, на крупных сбытчиков. Здесь нужно жестко подходить. Тем, кто торгует килограммами, нужно, как минимум, от двадцати лет до пожизненного давать. К тому же у нас сегодня контрабанда находится в разделе экономических преступлений. Но в данном случае - это преступление против личности и общества. Поэтому, конечно, контрабанду наркотиков, так же как ядерных материалов, оружия, надо переместить в раздел преступления против личности. А бедолаг, попавших в зависимость, надо лечить. Мы должны привлекать их к ответственности, но дать им возможность альтернативы. Либо они избирают добровольное лечение, либо мы их осуждаем. Такая система практикуется в Европе, в США...

К примеру, наркозависимый совершил незначительное преступление, суд предлагает ему вместо срока лечение. Это как отложенный приговор. Есть меры обязывающего характера, чтобы медицинские учреждения проводили лечение этого человека, чтобы он регулярно появлялся перед врачами, проходил необходимые процедуры. Дальше - реабилитационные мероприятия, беседы с психологами, психиатрами. При этом правоохранительные органы проявляют интерес на протяжении курса лечения, который может занимать до полугода. И через полгода выносится решение врача о том, что человек выздоровел. Он освобождается от ответственности. Другое дело, что работа должна идти еще дальше. Государство, общество, родители помогли социализироваться человеку, найти себя, найти свою работу. Здесь и роль государства, и роль общества крайне велика.

Александр КОЦ,
06.03.2009