"Э-К": Пентагон открыл в Казахстане две бактериологические лаборатории. Якобы, для борьбы с бруцеллезом 10:43 11.03.2009
Брутальная бруцелла
Нас защищает Пентагон! Во всяком случае, от особо опасных инфекций. Под эгидой военного ведомства США вот уже четыре года в Казахстане готовят специалистов, проводят мониторинг и даже основали две лаборатории.
Этим занимается американская исследовательская организация CDC. В первую очередь речь идет о бруцеллезе - особо опасной инфекции, не столь давно рассматривавшейся как потенциальное бактериологическое оружие. Но не будем подозревать CDC в продвижении геополитических интересов США во всем мире, поскольку дома им действительно делать нечего: на всем североамериканском континенте бруцеллеза уже нет! Это заболевание американские специалисты вынуждены изучать на тюленях, дельфинах, китах, бизонах и прочих неорганизованных диких бестиях. Как нет его вот уже лет тридцать и в Европе. Лаборатории, диагностикумы, технологии - все есть. Бруцеллеза - нет. У нас же бруцеллеза как грязи, вот и ездят к нам западные специалисты по особо опасным. Каждый год в республике впервые регистрируется около 2500 случаев заболевания, причем не менее 600 из числа заболевших - дети до 14 лет. Начиная с 1978 года, эта инфекция в Казахстане имеет тенденцию к постепенному, но неуклонному росту.
Тотальная беда Бруцеллез поражает абсолютно все органы и ткани человека - от мозга и до яичка, очень тяжело поддается лечению, имеет ярко выраженную склонность к хроническому течению и в 13 процентах случаев приводит к необратимой инвалидности. Именно поэтому он и причислен к особо опасным инфекциям, хотя летальность от бруцеллеза невысока. Бруцелла очень мала, часто локализуется внутриклеточно и малочувствительна даже к сильным антибиотикам. Это беда на всю жизнь. На лечение каждого больного бруцеллезом государство тратит 30 тысяч тенге в год, всего по Министерству здравоохранения - 92 млн тенге ежегодно. Еще больше, ориентировочно в пять-шесть раз, на борьбу с этим бедствием тратится по линии сельского хозяйства. Бруцеллез - типичный зооноз: люди заражаются только от скота, но не друг от друга. В прошлом году было обследовано более 5 млн голов крупного и 10 млн голов мелкого рогатого скота. Зараженными оказались 33 тысячи овец и 32 тысячи крупных рогатых. Но никто не питает иллюзий - эти цифры, безусловно, ориентировочные и заниженные. Бруцеллез обычно (85 процентов случаев) передается контактным путем при уходе за скотом. Самый опасный период - окот. Через молоко и молочные продукты бруцелла передается примерно в 13 процентах случаев. Поэтому 85 процентов заболевших живет на селе. Во всем полуторамиллионном Алматы случаи заболевания бруцеллезом единичны, несмотря на все старания бродячих торговцев молоком-творогом неизвестного происхождения. Ситуация в Казахстане очень плоха, но у некоторых соседей и вовсе катастрофична. В Кыргызстане, население которого втрое меньше, чем в нашей стране, ежегодно регистрируется 3 тысячи случаев заболевания. О том, что творится в Узбекистане и Туркменистане, официальных данных нет вследствие специфических особенностей их национальной медицинской статистики. Но это никакой интриги не добавляет: достаточно сказать, что на четыре южные казахстанские области приходится три четверти всех случаев заболевания в республике. Бруцеллез был в Казахстане всегда - страна скотоводческая, просторы необозримые, контроль затруднителен. Не будем соизмерять себя с рафинированной Европой или продвинутой Америкой. Но скажите, пожалуйста, отчего на всю огромную Россию, где скота явно не меньше, чем у нас, население десятикратно больше, территория несравнимо обширнее, в год регистрируется всего 300-400 случаев бруцеллеза? Не будет преувеличением сказать, что бруцеллез - классический пример медицинской проблемы, которая лечится не медицинскими, а организационными мероприятиями. И самые лучшие лекарства от этой особо опасной инфекции - это порядок и порядочность. Причем со стороны как контролирующего субъекта, так и контролируемого объекта. Им дешевле бороться, чем платить Если бы американский ковбой покупал больной скот в Мексике с целью перепродажи в США, то бруцеллеза у них и поныне был бы полный Техас. А вот наши крестьяне у бедствующих кыргызстанцев по дешевке бруцеллезный скот берут и не комплексуют. Нажива превыше всего! Выявленный бруцеллезный скот положено ликвидировать: овец - в скотомогильник, КРС - на мясокомбинат (там их пускают на консервы, которые подвергаются более интенсивной термической обработке, чем колбасные изделия). Процедура небыстрая: от момента обнаружения больного скота до его изъятия, благодаря непременной бумажной волоките, может пройти месяц. - Где скот? - спрашивают ветеринары у хозяина, заявившись наконец с ликвидаторскими целями и необходимыми мандатами. - Волки съели! - нагло ухмыляется тот. Продал, негодяй! И что ему скажешь? Поведение эгоистичного агрария ни в коем случае нельзя оправдать, но можно понять. Ветеринар - отнюдь не Санта-Клаус. От него крестьянину сплошные убытки. За крупный рогатый скот компенсация не положена. Мелких рогатых согласно закону должны выкупать по рыночной стоимости за счет местных бюджетов. Красную цену компенсации акиматы устанавливают в порядке самообслуживания сами для себя: обычно она составляет от 3 тысяч до 6 тысяч тенге за овцу. На каком рынке вы такие цены видели? Так что скотоводы бруцеллеза не боятся, хотя зачастую мучаются и болеют всей семьей. Они боятся ветеринара. Ветеринар же бывает всякий. В том числе и мастер художественно рапортовать. В 2008 году в стране были зарегистрированы вспышки бруцеллеза в 43 населенных пунктах, пострадал 381 человек. Причем многие вспышки произошли в благополучных - на бумаге - районах. О чем это говорит? В советское время медикам и ветеринарам было значительно легче. Теперь же весь скот частный, контролирующим органам приходится сталкиваться с упорным, вязким сопротивлением хозяев. Хотя: Разве техасские ковбои когда-нибудь были колхозниками? Но ведь этой заразы там нет!
У родного очага. Заражения История героической и бесплодной борьбы с бруцеллезом - сначала в СССР, а затем в независимом Казахстане - полна парадоксов. Людей вакцинируем - скотов не вакцинируем. Скотов вакцинируем - людей не вакцинируем. Всех вакцинируем. Всех вакцинировали - невозможно понять, кто здоров, кто болен, - иммунный ответ есть у всех! С 2000 года никого не вакцинируем. Не потому, что все специалисты пришли к единому мнению на этот счет, а потому, что скоро в ВТО вступать. В странах ВТО никто никого не вакцинирует. Обходятся чисто ветеринарным контролем. Им хорошо - у них порядок! Проблема бруцеллеза страшна для нашей страны вдвойне. Во-первых, из-за ее медицинской составляющей: больные дети, ранние инвалиды, пожизненно страдающие хроники. Во-вторых, в ожидании грядущих экономических и имиджевых потерь. Мы вступаем в ВТО. Избалованному западному потребителю не интересно знать, выдерживает бруцелла термическую обработку или нет, важен просто факт ее существования. Он априори желает употреблять только высококачественные продукты. Если Казахстан будет ассоциироваться в его сознании с неистребимым очагом заразы, на рынке продовольствия мы никогда не продадим ничего и никому. Дураков нет. Современные методы исследования позволяют не только определить наличие возбудителя бруцеллеза, но и идентифицировать его происхождение: индийская, казахстанская или аргентинская бруцелла предстала перед инфекционистом. Но и без тонких методов исследования всем ясно: бруцеллез - это прежде всего бардак. И поэтому от данной проблемы, как от позорного пятна, нашей стране надо избавляться любой ценой, не экономя гроши на компенсациях для скотоводов.
№ 286 (16672) от 11.03.2009 Александр КАМИНСКИЙ, Алматы
|