Размышляя о "Талибане"

Жители Запада размышляют о переговорах с "Талибаном". Это будет не так просто.

В своем недавнем интервью газете "New York Times" президент США Барак Обама утверждал, что "часть успеха в Ираке заключается в вовлечении людей, которых мы считаем исламскими фундаменталистами, но которые хотят работать с нами", и предположил, что "возможно, есть некоторые аналогичные возможности в Афганистане и пакистанском регионе". Среди различных обзоров западной политики в Афганистане, которые сейчас находятся под рассмотрением, одна тема является постоянной: если военное решение проблемы с повстанцами является маловероятным, возможно, необходимо провести переговоры с повстанцами. Но реально ли это на самом деле? И есть ли талибы-"посредники", которые захотят вступить в переговоры с НАТО и ее союзниками?

Ответом на второй вопрос будет "да", хотя мало кто назовет их посредниками. Это правда, что с 2001 года руководство "Талибана", которое базируется в Кветте (Пакистан), установило связи с "Аль-Каидой". Две организации обеспечивают некоторую военную поддержку друг другу, а многие боевики "Талибана" восхищаются Осамой бин Ладеном. Однако в Афганистане существует очень мало начинающих боевиков, и "Талибан" продолжает вербовать их. Как сказал корреспонденту представитель "Талибана" Забиулла Муджахед, "все муджахеды, которые пришли в Афганистан для того, чтобы бороться, должны принять все принципы, правила и устав Эмирата. Они могут бороться на стороне "Талибана", но не могут отдавать приказы. Они должны исполнять их. Ни одному из иностранных боевиков не позволено быть командиром".

Более того, для большинства боевиков "Талибана" идеология глобального джихада менее важна, чем другие аспекты: стремление пуштунов к национальной независимости; противостояние западному вторжению; желание защитить консервативные мусульманские ценности, которые, как они считают, находятся под угрозой; множество местных обид, племенных разногласий, межэтнических конфликтов и конкуренция за власть и ресурсы. Многие аналитики полагают, что несовместимый идеологический компонент "Талибана" сохраняется в меньшинстве.

Менее ясным остается ответ на первый вопрос: как привлечь "Талибан" на переговоры? До сих пор цель Запада заключалась в победе над талибами; мало кто думал о достижении соглашения с ними. Представители "Талибана" не были приглашены на Боннскую конференцию в 2001 году, которая, как предполагалось, должна была заложить фундамент политического урегулирования афганского конфликта. (Многие аналитики утверждают, что это была ошибка). С тех пор другие афганцы использовали свои политические должности для того, чтобы изолировать тех, кто так или иначе вступал в политический процесс. Результатом стало то, что пуштунское население на юге стало отчужденным, и эту проблему иногда связывают с грубой тактикой войск НАТО.

Масштаб проблемы - результат формальной программы по урегулированию разногласий, которая была сформулирована под руководством афганской правительственной комиссии в 2005 году. Только 12 из 142 лидеров "Талибана", указанных в списке ООН, согласились на переговоры. Договориться с теми, кто согласился, говорит западный аналитик Майкл Сэмпл, удалось через неформальные процессы – с привлечением инициаторов из правительства или через доверительные связи племен и родства.

Существует некоторая надежда на перемену. В отношении мятежников поразительно то, насколько децентрализованы повстанческие силы, особенно по сравнению с якобы монолитным правительством "Талибана", которое существует с 2001 года. Растущее влияние руководителей местных группировок, таких, как "Хаккани", и различных группировок талибов Пакистана подорвало способность высшего командования в Пакистане контролировать свое собственное движение. Экономический переполох, который увеличил доходы повстанцев от наркотиков, бандитизма и похищений, также освободил их от обязанности выплачивать пошлины руководству в Кветте. Этот факт может облегчить процесс отделения местных талибов от высшего командования посредством неформальных контактов, которые до этого времени работали лучше всего.

Однако нечто подобное будет возможно и в общенациональном масштабе, только если повстанцы потеряют надежду на свою военную победу и сделают вывод, что они не смогут исчерпать желание Запада продолжать борьбу. В данное время они так не думают. На самом деле понятно, что разговор о привлечении "Талибана" поощряет их думать, что они могут "пережить" Запад. Именно поэтому, исходя из всей текущей риторики о проведении переговоров с "Талибаном", можно предположить, что наиболее вероятным результатом в ближайшей перспективе является более ожесточенная война, в которой будут задействованы дополнительные войска США и более расширенная афганская армия. Это будет продолжаться до тех пор, пока попытки НАТО вовлечь некоторые подразделения "Талибана" в истинный политический процесс не увенчаются успехом.

"Economist", 26 марта 2009 года