"Русская литература лучше секса!"

Предлагаем вашему вниманию интервью с известным поэтом казахского происхождения, больше четверти века проживающим в Канаде.

Сразу после получения Бахытом Кенжеевым Русской премии, 8 апреля 2009 года, в Москве с ним побеседовал поэт и бард Геннадий Банников.

Г.Б: Дорогой Бахыт, не хочу и не могу отнимать у тебя слишком много времени, которого у тебя как всегда в обрез, но казахстанские почитатели твоего таланта уже знают о твоей победе и предвкушают общение.

Для начала вопросы достаточно традиционные, но без них, как мне кажется, казахстанский читатель, особенно новый, молодой, неискушенный не сможет составить мнение о том, что это за литературное явление - Русская Премия и кто такой сегодня поэт Бахыт Кенжеев.

1. Итак, последняя литературная премия. За что она присуждена, с кем пришлось состязаться, какие ощущения посетили лауреата первой премии после вручения?

Б.К: "Русская премия" существует уже пятый год. Поначалу ее присуждали писателям, живущим в ближнем зарубежье, а с этого года она стала глобальной. Это привело, пожалуй, к ее основательному переформатированию, поскольку в дальнем зарубежье обитает порядочное количество тех, кого недоброжелатели называют "бронтозаврами", то есть сложившихся писателей, по разным причинам покинувших пределы СССР. Соответственно, у меня был по крайней мере один серьезный конкурент - Володя Гандельсман, занявший в результате второе место, но вполне достойный и первого. (Таких конкурентов я мог бы насчитать еще три-четыре человека, но они на конкурс в этом году не подали). Присудили премию за книгу "Крепостной остывающих мест", которая вышла в прошлом году во Владивостоке стараниями тамошних энтузиастов, прежде всего Володи Колесова.

2. Русское литературное зарубежье - насколько состоятельно данное сообщество в литературном плане, насколько его голос слышен и если угодно влиятелен в литературной и любой другой жизни общества? И отсюда: изменилось ли в мире отношение к русской литературе за последние годы?

Б.К: Как и любое литературное сообщество, "русское зарубежье" в основном состоит из литераторов средней руки, тусующихся друг с другом (главным образом в интернете); среди них, впрочем, рассеяна горстка по-настоящему талантливых литераторов. Голос живущих за рубежом слышен (вернее, не слышен) примерно так же, как и голос писателей российских. Вспомните, какой сногсшибательный успех на родине был у Довлатова и Бродского, когда русский читатель еще интересовался литературой, а не развлекательными поделками. Испытания рынком наш "самый читающий в мире" народ, в общем, не выдержал. Недавно мне написали из Владивостока, что там закрыли городскую библиотеку, а все книги отвезли на свалку. Символично, правда? Увы и ах, скоморохи, гусляры и портные теперь интересней народу, чем сочинители.

3. Обратим свой взор к Казахстану, к которому мы с тобой так или иначе имеем кое-какое отношение. Был период, когда ты наезжал в Казахстан по нескольку раз в году. Сейчас этого не происходит. Что случилось? Кто-то кого-то разлюбил? Кончились деньги?

Б.К: Так совпало, что в течение нескольких лет я регулярно ездил работать переводчиком в Бишкек, и старался всякий раз проезжать через Алма-Ату. Дважды мне помогали приезжать (и выпустить в Алма-Ате две книги) меценаты - может, они меня и разлюбили:). Очень хочется, наконец, выбраться в Казахстан, но трудно - слишком много катаюсь по свету. При первой физической возможности, разумеется, приеду.

4. Вопрос без которого не обойтись при разговоре с поэтом. Что там нынче творится, прости за тавтологию, на творческих фронтах у Бахыта Кенжеева - поэтическом, прозаическом, критическом, литературоведческом, эссеистическом и может быть каких-то еще?

Б.К: А ничего особенного не творится. Много лет я зарабатывал на жизнь переводами, устными и письменными, ругаясь на усталость и недостаток времени для поэтических трудов. Сейчас работы радикально поубавилось, времени освободилось много, пиши - не хочу. Однако после осени прошлого года, когда я почти одновременно закончил роман и книгу стихов, производительность труда как-то снизилась. Впрочем, жена советует не беспокоиться… Так что - надеюсь, временно - основанная литературная продукция состоит из интервью.

5. Происходят ли какие-то изменения в мироощущении поэта Бахыта Кенжеева? Или хотя бы, скажем так - смещение акцентов и приоритетов в свете каких-то последних социальных, политических и культурных событий?

Б.К: Лучший ответ, который я могу дать - это мое довольно давнее стихотворение.

Много чего, если вспомнить, не любила советская власть.

Например, терпеть не могла красоты и гармонии в нашем

понимании. Тяп да ляп был лозунг ее. Перепасть,

несомненно, что-то могло художнику, скажем,

тот же косматый закат над бездонным озером где-нибудь

возле Кириллова, ива плакучая, грустная кошка,

моющая лапой мордочку у крыльца, но суть

в том, что умение воспринимать красоту - понемножку

оскудевало. От рождения слаб человек, Харонов грош

вся цена ему. Не умеет ни каяться, ни молиться.

В окружении зла - и сам становится зол, нехорош.

Был я молод тогда, и гуляя запаршивевшею столицей,

часто отчаивался, чуть не плача, негодовал

на уродство, грязь, очереди, войну в Афгане,

на бессовестность слуг народа, ВПК, КГБ, развал

экономики, на отсутствие водки и денег в кармане.

Да и меня самого не любила советская власть.

Был я в ее глазах пусть не враг, но недруг народа.

В ходе, Господь прости, перестройки и гласности большая часть

мерзостей этих разоблачилась. Воцарилась свобода

мысли, печали и совести. А красоты ни хрена

не приумножилось, даже убыло. И художник, старея,

думает: где он ее потерял, гармонию? Да и была ли она?

В реку времен впадает, журча, и наше неумолимое время.

Глас с высоты вопрошает: эй, смертный, еще что-нибудь сочинил?

Или по-прежнему с дурой-судьбою играешь в три листика?

...А еще советская власть не любила красных чернил

в документах - справках, анкетах, характеристиках.

Как вы понимаете, это не о советской власти написано. Есть на свете вещи, куда более важные для поэта и его читателей.

6. Россия и Казахстан - перспективы совместного литературного сотрудничества. О чем хочется подумать и порассуждать именно сейчас, может быть, учитывая казахстанскую специфику?

Б.К: Одну из первых "Русских премий" получил пару лет назад блестящий алма-атинский писатель Николай Веревочкин. В Алма-Ате под редакцией Ауэзхана Кодара, прекрасного двуязычного поэта, выпускается интеллектуальный журнал "Тамыр". Выходит журнал "Книголюб", работает издательство "Искандер". Вернулся на родину из Москвы молодой и талантливый Ербол Жумагулов. Интересно пишет Канат Омар. К сожалению, контактов между Казахстаном и Россией на почве литературы маловато, хотя очевидно, что эти страны до сих входят в более или менее единое литературное пространство. Я приветствовал бы учреждение кагого-нибудь фонда или программы сближения двух народов, двух культур, скажем, организацией в Алма-Ате поэтического фестиваля или мастер-классов, переводами с одного языка на другой. Такие программы существуют, скажем, в Киеве и Минске.

7. Три на твой взгляд самых ярких события в литературной жизни за последний год.

Б.К: Я бы отметил выход книги киевского поэта Александра Кабанова "Все". Присуждение премии "Нацбест" Людмиле Улицкой за роман "Даниэль Штайн - переводчик". Скорбное событие - уход из жизни Александра Солженицына. Фестиваль "Русская поэзия в Грузии".

8. Есть ли у Бахыта Кенжеева своя табель о рангах? Кто сегодня является лучшим поэтом современности? Тут ведь дело еще в том, что поэзия по разным причинам находится сегодня в тени общественного мнения и многим читателям непросто разобраться в том who is who.

Б.К: Табель о рангах у меня, разумеется, есть, как и у всякого профессионала. Но поле поэзии чрезвычайно обширно. К тому же трудно сравнивать начинающих поэтов со сложившимися мастерами. Первые пишут, может, и послабее, зато у них больше драйва, да и вся жизнь впереди. Вторые пишут безошибочно, но зачастую по инерции, иными словами, по выражению моего друга Сергей Гандлевского, сочиняют свои собственные стихи. Читающая молодежь едва ли не ежегодно сажает на поэтический трон очередного своего сверстника, а затем он довольно быстро выходит из моды. Мне очень дорого написанное моими старшими товарищами (и в чем-то учителями) - Александром Кушнером, Олегом Чухонцевым, Инной Лиснянской. Высоко ценю упомянутого Гандлевского, Алексея Цветкова, Виктора Куллэ, Юрия Кубланоского, Светлану Кекову, Александра Радашкевича. А из молодежи внимательно слежу за тем же Ерболом Жумагуловым, Сашей Кабановым, Марией Ватутиной, Александром Стессиным. Если кого-то пропустил, прошу не обижаться. Стихи перечисленных авторов легко найти в интернете, прежде всего в "Журнальном зале" "Русского журнала".

10. Вдохновение, привлечение Музы - проблема ли это для Бахыта Кенжеева? В любом случае - какие у него отношения с дамами такого рода?

Б.К: Капризная дама - Муза. Иной раз от нее не отделаешься, иной раз - и даже чаще - исчезает, не предупредив, и возвращается непредсказуемо. Самое неприятное в том, что ожидание ее требует большого терпения. Когда я был юноша, то простодушно полагал, что для сочинительства необходима бурная биография, и кое-какие события своей жизни даже форсировал. Стишки при этом получались довольно второсортные: для любого события следует созреть внутренне, и придумывать себе жизнь нельзя. Так что проблемы с вдохновением должны решаться сами собой.

11. Поэт - всегда философ. А Бахыт Кенжеев - тем более. Наверняка с такой точки зрения вокруг тебя уже сложилась какая-то формула, бренд, имидж. Поделись своими соображениями по этому поводу с читателями Gazeta.kz.

Б.К: Многие обижаются, что мои стихи нельзя пересказать. Другим это, наоборот, нравится. На философию в обычном смысле слова мне, признаться, не хватает ни эрудиции, ни глубокомыслия. Но вроде бы читатели находят какие-то мыслишки в моих сочинениях. Сам не знаю, откуда они берутся.

12. Чего боится Бахыт Кенжеев?

Б.К: "Бахыт Кенжеев" как поэт боится отсутствия любви, оскудения жизни, приближения смерти. Лично я боюсь всего этого тоже, но поскольку он существо астральное, а я все-таки физическое, то еще боюсь самых обыкновенных вещей - уплаты налогов, недостатка заработков, творческих неудач (а они, поверьте, случаются)…

13. Нью-Йорк, Москва, Владивосток, Монреаль, Венеция... и т.д. и т.п. Легко ли тебе столько путешествовать?

Б.К: Нет, трудно, да и разорительно. Но выхода нет - в Нью-Йорке живет жена, в Москве родственники и друзья, в Венеции - дети. В последние годы участились поэтические фестивали, и у меня не хватает духу отказываться от приглашений. Киев, Тбилиси, Владивосток, Минск… Наверное, скоро я из Монреаля все-таки уеду в Америку, просто чтобы сократить количество разъездов. Может, тогда и до Алма-Аты доберусь…

14. Заключительное пожелание Поэта казахстанским любителям поэзии и литературы.

Б.К: Читать побольше хорошей поэзии, да и прозы. Когда еще существовало в Америке издательство "Ардис", выпускавшее разные славные книжки, по большей части запрещенные в СССР, они предлагали также футболки с лозунгом "Русская литература лучше секса!" Сказка ложь, да в ней намек…

13.04.2009, Gazeta.kz, специально для