Узбекистан и Туркменистан будут оставаться в центре внимания администрации Б.Обамы в Центральной Азии

Приоритеты Вашингтона в Цетральной Азии - Ташкент и Ашхабад

Хотя нынешняя администрация Белого Дома среди своих внешнеполитических приоритетов сконцентировала пока внимание на тех регионах, где на карту поставлен международный престиж Америки (это Ближний Восток, Ирак, Афганистан, Северная Корея), тем не менее не забыта в Вашингтоне и Центральная Азия. При этом наиболее активно будут развиваться связи США с Туркменистаном и Узбекистаном. Несомненно, что американцы продолжат укреплять контакты и с Казахстаном, и в меньшей степени - с Кыргызстаном (после демарша Бешкека по Манасу) и Таджикистаном. Однако именно Ашхабад и Ташкент будут на ближайшие месяцы ключевыми точками политики Соединенных Штатов в Центральной Азии, и тому есть веские причины.

Напомню, что после распада СССР Соединенные Штаты установили доверительные и близкие отношения с Ташкентом, а президент Узбекистана И. Каримов считался в Госдепартаменте США "надежным другом и союзником Америки в Центральной Азии". Разместили тогда американцы в Узбекистане свою военно-воздушную базу в Карши, а узбекский президент недвусмысленно заявлял, что именно на Соединенные Штаты его страна будет делать ставку в международных отношениях.

Но потом случился Андижан, и последовавшее за этими трагическими событиями дружное осуждение Ташкента со стороны и США, и Евросоюза. Однако за время, прошедшее с момента свертывания отношений между Западом и Узбекистаном та же Америка фактически только проиграла от своей дипломатической принципиальности. И тогда в Вашингтоне было принято решение вернуться в "узбекский вакуум", куда, между прочим, за эти годы по серьезному ни Россия, ни Китай так и не внедрились.

Теперь же в американо-узбекских отношениях наступил новый этап, во многом связанный с расширнием операции сил коалиции в Афганистане. Сам президент Узбекистана И. Каримов пообещал и США, и НАТО оказывать этой операции всяческую поддержку, а также высказался за привлечение в страну американского бизнеса. Показательно и то, что посещающие Ташкент в последние месяцы ключевые чиновники Госдепапратмента и Пентагона больше не "выкручивают словесно руки" своим узбекским собеседникам по поводу соблюдений прав человека и другим "второстепенным вопросам", а стараются по максимуму найти с ними всевозможные точки не разногласий, а соприкосновения.

Разумеется, что Москва тут же И. Каримова заподозрила в про-американском крене, хотя неучастие Узбекистана в тех или иных мероприятиях и СНГ, и ОДКБ не является чем-то уж "совсем про-американским" по своей сути. Ведь о том, что на самом деле на уме у И. Каримова, не знают ни в Москве, ни в Вашингтоне. А узбекский президент, как опытный и искушенный политик "восточного разлива", разыгрывает свою "дипломатическую партию", при которой его страна намерена получить все, что возможно и от Америки, и от России. И это при том, что в России по каким-то непонятным причинам считают, что "Каримов - это наш парень", а вот в руководстве США уверены как раз в обратном.

По аналогичной схеме развивается и взаимодействие между Вашингтоном и Ашхабадом. Пока у власти в Туркменистане был С. Ниязов, отношения между двумя странами были фактически на нуле, и у Вашингтона по-существу не было никаких шансов на нормализацию контактов с Туркменистаном. Однако с приходом к власти в республике Г. Бердымухамедова ситуация изменилась.

При этом американцы посчитали, что нынешнее туркменское руководство вполне созрело для проведения политики реформ, которые в конечном итоге приведут к демократизации жизни в стране (пусть неспеша, и с некоторыми перекосами, но все же есть на это какая-то подспудная надежда). Проникся президент Туркменистана и так называемой "энергетической безопасностью", которую и Вашингтон, и Брюссель готовы обеспечить республике в обмен на поставки энергоносителей по трубопроводу "Набукко".

Во многом при участии американцев туркменский президент нормализовал отношения с Азербайджаном (и этом при том, что нефтяные месторождения на Каспии по-прежнему остаются спорными между Ашхабадом и Баку). Да и на российском направлении к удовлетворению США Г. Бердымухамедов весьма разумно держится на определенном расстоянии от "братского сотрудничества"с Россией, на которое по-прежнему большие надежды возлагаются Москвой.

Также важно, что американцы нынешнюю политику туркменского президента поддерживают, регулярно отправляют в Туркменистан своих посланников, и придают именно на перспективу этой республике огромное значение в плане долгосрочных энергопоставок на мировые рынки.

Американские дипломаты даже называют негласно Г.Бердымухамедова "туркменским пашой", намекая на его с виду учтивые манеры и тонкую восточную недосказанность, а также абсолютную "непрсочитываемость" (также, как и в случае с И. Каримовым) для западных чиновников.

Однако подобный "стиль паши" в поведении на международной арене - вовсе не личное изобретение президентов Туркменистана и Узбекистана. Таким образом вели себя всегда и везде все руководители Центральной Азии - что во времена ханств и байств, что при Советской власти. Их задача - создать впечатление, что "я - ваш верный союзник, готов с вами к сотрудничеству". Поэтому-то после встреч с с Г. Бердымухамедовым, что с И. Каримовым те же американцы уезжают всегда с большими надеждами на дальнейшее развитие отношений и взаимопонимание.

Но потом становится ясно, что обещания президентов Узбекистана и Туркменистана - то еще далеко не полномасштабное сотрудничество, а многое из того, о чем с ними вроде бы договорились, может быть в любой момент пересмотрено. Те же американцы уже научены опытом общения и с Узбекистаном (база в Карши), и недавно - с Кыргызстаном (по базе в Манасе), поэтому они больше не строят особых иллюзий для себя в регионе, но намерены и дальше поддерживать стабильный диалог и с Ташкентом, и с Ашхабадом.

Вопрос только в том, насколько искренне (если такое вообще возможно) будут взаимодействовать с Америкой и Узбекистан, и Туркменистан, и как быстро многочисленные взаимные заверения в дружбе и сотрудничестве между США и этими республиками Центральной Азии материализуются в конкретные дела, приток инвестиций, и взаимовыгодные экономические (прежде всего в области энергетики) проекты.

Юрий Сигов, из Вашингтона, специально для СA-News
4 мая 2009,