Культпросвет
Восточная деспотия, построенная Туркменбаши, потихоньку сворачивается. Туркмены надеются, что на смену придет "просвещенный авторитаризм"

Чиновник одного туркменского министерства Чары (имя изменено) поверил в перемены, когда увидел новые деньги. Их выпустили в начале года. "Нового президента на деньгах нет. Раньше на всех купюрах был Туркменбаши. А на новых манатах его оставили лишь на пятисотенной банкноте - самой неходовой. Хотя вот здесь Туркменбаши еще вертится", - Чары кивает на 75-метровую стелу, увенчанную 12-метровой золоченой фигурой. Специальный механизм медленно вращает ее вслед за солнцем.

Этот памятник покойному президенту Сапармурату Ниязову в центре Ашхабада горожане называют "треногой". У основания "треноги" вытянулись часовые. Смена - каждые два часа. Разводящий красиво крутит карабином под щелчки фотоаппаратов - полюбоваться церемонией пришла группа иностранцев. Культ туркменского лидера уже превратился в туристический аттракцион. "Туркменбаши - это пародия на Сталина в восточном халате", - говорит Чары.

Он делится последними министерскими слухами: стелу с Ниязовым скоро перенесут на окраину города, при этом фигуру Туркменбаши заменят чем-то другим. "Поставят ли нового президента Гурбангулы Бырдымухаммедова? Нет. Не думаю, - говорит чиновник. - Главная проблема уже не в культе личности, а в том, что мы все никак не выйдем из СССР". Официальный курс Туркмении при Ниязове назывался "Возрождение". Теперь он называется "Новое возрождение". Страна чуть-чуть приоткрылась: журналисту из России по-прежнему практически невозможно официально въехать в Туркмению, но по частной визе попасть сюда стало проще.

УВАЖАТЬ СЕБЯ ЗАСТАВИЛ

Один из главных советских праздников - 1 Мая - здесь не отмечают. В этот день Ашхабад выглядел особенно безлюдным, и общую пасмурную картину скрашивали только новые жилые дома. Каждый построен по индивидуальному проекту, но все облицованы белым мрамором. Чары рассказывает, что дома построены министерствами и разными госорганизациями: их руководителей вызывали на ковер и обязывали строить пошикарнее. Каждый проект Туркменбаши утверждал сам. Но селилась здесь не только номенклатура. Квартиры получали и обычные сотрудники-очередники.

"Мы ни за что не платим, а квартиру я получил бесплатно", - подтверждает житель этого квартала Бяшим. Определенные объемы газа и электричества туркмены действительно получают бесплатно. Причем все собеседники Newsweek говорили, что этих объемов хватает. Бяшима, например, больше всего радует ситуация с бензином. Каждый гражданин, имеющий машину, раз в полгода получает бесплатные талоны на 720 литров бензина. Все что сверху - обходится в 3100 старых манат, которые сейчас меняют на новые. Со всеми курсовыми пересчетами получается 7 рублей за литр.

Туркмены гордятся бесплатным бензином, новыми зданиями и особенно - огромным детским парком, который здесь называют "Диснейленд". Отношение к прежнему лидеру страны - странная смесь восхищения и нелюбви. Туркмены со смехом обсуждают многочисленные золоченые статуи, расставленные по всей стране, и в то же время с уважением говорят - "он заставил весь мир считаться с нами".

Чтобы у граждан не возникало подозрений, что это не совсем так, их изолировали от мира. В старых кварталах Ашхабада не встретишь белого мраморного блеска, зато много белых спутниковых антенн, висящих среди бельевых веревок. Антенны появились, когда Туркменбаши велел отключить российские телеканалы. Здесь, в кафе на окраине, мы встретились с Берды (имя изменено). Он - бывший высокопоставленный сотрудник правительства и был лично знаком с Ниязовым. Берды нервничает, ничего не ест и крошит на тарелку лепешку. "Теперь нам очевиден крах полусоветской модели экономики", - говорит он.

Основной доход Туркмения получает от экспорта нефти и газа. Остальная промышленность, по словам Берды, мертва. Особо тяжелая ситуация сложилась в сельском хозяйстве. Ниязов упразднил колхозы, а новой системы землепользования так и не появилось: земледельцам стали спускать нереальные плановые задания. В начале 2000-х Туркменбаши поставил задачу собрать 3 млн тонн зерна, чтобы не только обеспечить страну, но и поставлять зерно на экспорт. С тех пор велаяты (области) регулярно рапортовали: план - перевыполнен, урожай - гигантский. А в городах стояли очереди за хлебом.

Теперь в Ашхабаде многие считают, что в 2006-м 66-летнего Ниязова просто отравили. Берды этим слухам не верит. Ниязов, говорит он, был очень больным человеком, и к нему не раз приезжали медики из Германии. Картина последних лет Туркменбаши была мрачной: одинокий старик ("семью он давно отправил куда-то к вам, в Москву") в полупустом роскошном дворце в Фирюзе, порождающий безумные декреты. Например, о запрете балета или о роспуске Академии наук "за ненужностью". Ниязов проводил время, перебирая свои драгоценности. "Даже в телевыступлениях появлялся с дорогущими перстнями. И гордо тыкал пальцами в камеру", - вспоминает Берды.

Самым опасным наследием Ниязова он считает отсутствие рынка и крупного бизнеса. Все контролирует власть, "и это чревато появлением новых "баши"". Впрочем, Берды говорит, что возврат в эти времена маловероятен. Этого не захочет сама туркменская элита, которая устала бояться. "Восточную деспотию сменит просвещенный авторитаризм. И это прогресс. Вы ждете, что Туркмения сразу станет демократией?" - улыбается бывший аппаратчик.

ДЕБАШИЗАЦИЯ

Свободный доступ в интернет - одна из тех демократических перемен, о которых любят говорить туркмены. В недавно открытое интернет-кафе на пять компьютеров стоит очередь. На стене - портрет нового президента. Все пользователи предъявляют документы, их имена записываются в журнал. Улыбчивая девушка в национальном костюме уверяет, что можно смотреть почти все сайты без ограничений. Но сайты оппозиции заблокированы.

Появлением интернета дело не ограничивается. В стране возобновлена деятельность Академии наук, вновь разрешены опера и балет, закрытые Туркменбаши как "непонятные виды искусства". Снова стали выплачивать пенсии, которые вождь отменил, посчитав, что стариков должны содержать родственники или им дорога в дома престарелых. В школах стали преподавать иностранные языки и физкультуру - тоже ненужные, по мнению Ниязова, предметы.

Один из представителей ашхабадской интеллигенции в беседе с Newsweek сравнил "Новое возрождение" с самым началом хрущевской оттепели. После смерти диктатора произошла короткая схватка за власть, в результате которой и. о. президента Овезгельды Атаев оказался в тюрьме. Новый президент Бердымухаммедов принадлежит к молодому крылу номенклатуры. Старого почти не осталось: Туркменбаши никого не держал рядом с собой подолгу. Команда периодически полностью обновлялась: старые соратники отправлялись в тюрьму по обвинению в коррупции.

"Все окончательно поверят в перемены, если президент выпустит оппозиционеров, которых арестовали в 2002 году после покушения", - говорит Берды. Тогда бронированный лимузин Туркменбаши был обстрелян на одном из проспектов столицы. Берды уверен, что это подстроил сам Ниязов, чтобы отправить за решетку бывших соратников. В тюрьму попали около пятидесяти чиновников. Об их судьбе до сих пор ничего неизвестно. Берды вообще настроен пессимистично: "Недавно в Мары именем Бердымухаммедова назвали мечеть. Это плохой знак".

Чиновник Чары с ним не согласен: "Все идет к лучшему, перемены не видит только слепой!" При этом Чары уверен, что "распускать людей нельзя". Он говорит, что Туркмения единственная в Средней Азии избежала региональных конфликтов или межнациональных столкновений. Если же ослабят гайки - конфликтов не избежать. "Пусть будет строгость, но в меру, и пусть не будет того идиотизма, что был при Сапармурате", - говорит Чары.

"Дебашизация" идет крайне осторожно. В городе по-прежнему полно золоченых Туркменбаши. В школах и вузах отменили изучение "Рухнамы" - духовного наставления Ниязова. Но памятник "Рухнаме" стоит в Ашхабаде, и сносить его пока не собираются.

РУССКАЯ ДОЛЯ

Памятник поэту Махтумкули - одна из немногих городских скульптур, не посвященных экс-диктатору. Здесь мы встречаемся с Сергеем - русским, который считает Туркмению родиной, а про Россию говорит - "там у вас". "Из русских, все кто мог - уехали. Точных цифр вам никто не скажет, но точно две трети, а то и больше", - утверждает он. У Сергея в России остались какие-то дальние родственники, но он их не знает. По его словам, в 2003 году Туркменбаши придумал иезуитский прием: отменил двойное гражданство для русских, а тем, кто намеревался сохранить российский паспорт, пригрозил лишением жилплощади. "Делать было нечего, и я отказался от гражданства. Но паспорт, конечно, не сдал", - усмехается Сергей.

Он говорит, что русскому здесь сложно делать карьеру в государственных органах или компаниях. Все делопроизводство идет на туркменском языке, а большинство русских его так и не выучили. Кроме того, они плохо вписываются в среднеазиатскую клановую иерархию. Поэтому многие русские работают в сфере обслуживания - официантами, метрдотелями и т. д.

Несмотря на сложное положение русской общины, влияние России, по крайней мере культурное, очевидно. Туркмены смотрят российское телевидение, городская молодежь слушает российскую эстраду, а в ресторанах часто звучит русский шансон, правда, с восточным акцентом.

В туркменской экономике тоже сильны русские мотивы. "Газпром" ежегодно закупает у страны 50 млрд кубометров газа для перепродажи в Европу. Но это также источник постоянных трений: Ашхабад выражает желание участвовать в европейском газовом проекте "Набукко", который позволит доставлять газ европейцам в обход России. Последней фазой конфликта стала авария ведущей в Россию газовой трубы, в которой Ашхабад обвинил "Газпром".

При этом многие помнят, как экс-глава "Газпрома" Рем Вяхирев якобы говорил, что туркмены никуда не денутся от России, сами приползут и "будут есть песок". Обиду за Туркмению чувствует и Сергей: "Это московское чиновничье чванство не добавляет успеха вашей политике. Оно даже мешает защищать интересы русских [в Туркмении], но ваши чиновники, похоже, об этом и не думают".

Руслан Налоев

12.05.2009