Стан станом вышибают
В войне с талибами Пакистан, Афганистан и США действуют как лебедь, рак и щука

Пакистанский тележурналист Мухаммад Аслам Догар говорит, что в последний раз такие потоки беженцев он видел после чудовищного землетрясения 2005 года, когда без крова осталось более трех миллионов человек. На самом деле на этот раз беженцев в три раза меньше, но напуганы люди сильнее. Причина гуманитарной катастрофы - не землетрясение, а настоящая война на севере страны: правительственные войска сражаются с талибами в Малаканде и долине Сват.

Власти спешно создали для беженцев 22 лагеря, но многие оседают у знакомых и родственников или разбивают собственные лагеря. Напуганные люди уже добрались до столицы - палатки разбивают прямо в парках Исламабада. Беженцы озлоблены, ведь сейчас время сева. Крестьянам упустить эти дни - значит остаться без урожая. Всех также тяготит неопределенность - никто не знает, как долго продлится бедствие. Любой грузовик с гуманитарной помощью мгновенно окружают толпы в надежде получить хоть какую-то еду - в основном, лепешки. Представитель армии генерал Атхар Аббас рапортует о победах: уничтожены почти 800 боевиков, но об окончании операции говорить рано.

Война в Пакистане разгорелась с новой силой как раз в тот момент, когда его президент Асиф Али Зардари вместе со своим афганским коллегой Хамидом Карзаем встречался в Вашингтоне с Бараком Обамой. Они пытались найти выход из афгано-пакистанского тупика. Сами американцы, говоря об этих двух странах, объединенных одной войной, с некоторых пор используют короткий термин: Афпак.

Новая стратегия США, о которой Обама объявил в начале года, состоит в том, чтобы резко увеличить военную группировку в Афганистане и одновременно попытаться привлечь к сотрудничеству умеренную часть талибов. Такая тактика принесла плоды в Ираке. Но есть две проблемы. Во-первых, война идет не только в Афганистане, но и в Пакистане, где с талибами сражаются не американцы, а плохо подготовленная и слабо мотивированная армия этой страны. Во-вторых, найти этот умеренный "Талибан" совсем не просто. Пакистанские власти пытались договориться с талибами в Свате. Результат - нынешнее кровопролитие.

СВАТСКАЯ ХРОНИКА

"Я - цирюльник, вся моя семья цирюльники. Я ушел даже не от войны. Просто стало невозможно!" - возмущается Мухаммед из центрального города Свата Мингоры, где сейчас идут самые ожесточенные бои. Талибы запретили брить бороды. "Мы стали вывешивать объявления на дверях, мол, стрижем, но не бреем. Но все равно страшно - несколько цирюлен сожгли", - жалуется он. О талибах у Мухаммеда мнение вполне определенное: "Отребье!" Но говорит он это тихо и с оглядкой.

Операция в Свате, Малаканде и прилегающих районах началась, когда провалилось заключенное в феврале соглашение между центральными властями и талибами. Тогда Исламабад в обмен на стабильность разрешил исламистам ввести законы шариата на подконтрольных им территориях. Отдельные элементы шариата там вводились и ранее: например, была запрещена реклама с изображением женщин или громкая музыка в общественных местах. Но сватские радикалы пошли дальше. Весь Пакистан облетели кадры публичной порки девушки, которая вышла из дома без сопровождения мужчины и была одета как-то не так. Впрочем, талибов терпели, пока они не решили развить успех и пойти в наступление.

В Зоне племен действуют три большие группировки, называющие себя талибами, объясняет ситуацию Камран Бохари, эксперт по Пакистану и Афганистану из аналитического центра Stratfor. Власти договорились с одной - умеренной. Но ее лидер никак не мог повлиять на лидера самой радикальной группировки - "Движения пакистанских талибов", хотя тот и приходится ему зятем. "Даже если бы они и говорили с нужным человеком - ничего бы не вышло, - считает Бохари. - Эти люди не хотят ограничиваться Сватом. Шариат был предлогом, чтобы захватить гораздо большую территорию".

Талибы стали, нарушая договоренности, переносить свои порядки на соседние области. Когда одетые в черные тюрбаны боевики заняли местечко Бунер в 100 км от столицы, Исламабад пошел в контрнаступление, быстро оттеснив их обратно в Сват. Но военная операция расколола общество. В Пакистане многие поддерживают жесткие действия против фундаменталистов, однако есть и те, кто осуждает силовиков за войну против "своих".

"В первую очередь это беднейшие слои населения - главная опора талибов", - говорит Вячеслав Белокреницкий из Института востоковедения РАН. Идеология талибов - смесь фундаментализма и эгалитаризма. "Кое-где талибы изгоняют богатых землевладельцев и перераспределяют собственность. Их можно назвать своеобразным вариантом санкюлотов под знаменем Пророка", - отмечает Белокреницкий.

События в Свате окончательно лишили пакистанское руководство права валить все на войну в Афганистане - мол, "по соседству полыхает дом, а угли и пламя попадают к нам". Теперь этот костер, подпитываемый изнутри, горит в самом Пакистане.

ВРАГИ БЕЗ ГРАНИЦ

Талибы действуют так, будто между Пакистаном и Афганистаном нет никакой границы. Победить их можно, только если эти две страны будут плотно сотрудничать. "Но отношения между ними оставляют желать лучшего, - говорит британский эксперт по вопросам безопасности Пол Смайт. - Афганцы отказываются признавать [линию Дюрана, проведенную еще в конце XIX века], а Пакистану не нравится усиление позиций Индии в Афганистане".

Но главная причина раздора - история "Талибана". "Движение во многом создано и поддерживалось пакистанской разведкой ISI, - поясняет эксперт Центра изучения современного Афганистана (ЦИСА) Андрей Серенко. - Исламабад видел в них не террористов, а силу, способную ограничить Кабул". С помощью талибов пакистанцы пытались заморозить территориальную проблему, считает он. По обе стороны границы живет один и тот же народ - пуштуны. И идея национального воссоединения никогда их не покидала.

Теперь же, когда талибы действуют в самом Пакистане, Исламабад во всем винит афганцев. А те считают главной проблемой незащищенную границу на юге. Оттуда, по словам Исмаэля Юна, помощника афганского президента Хамида Карзая, в Афганистан и пришел терроризм.

Он считает, что пока граница открыта, бороться с талибами в Афганистане бесполезно. В последнее время ситуация в приграничных районах настолько обострилась, что кабульские политики не раз поднимали вопрос о войне с соседями. "Это одна из причин, по которой США тормозят создание афганской армии, - продолжает Серенко. - Если Кабул получит авиацию, борьба с талибами может перерасти в афгано-пакистанский конфликт". Взаимные претензии элит двух стран только растут, а путей их решения не видно.

На саммите в Вашингтоне Обама пытался подтолкнуть обе страны к сближению. Он понимает, что за это придется платить, и уже объявил об увеличении помощи Пакистану на $7,5 млрд в ближайшие пять лет. Пакистанский политобозреватель Аяз Ахмад считает, что деньги принесут больше пользы, чем удары беспилотных самолетов. "В радикальных медресе учащихся кормят, поэтому бедные крестьянские семьи отдают своих детей туда, а отправить ребенка в хорошую европейскую школу стоит денег. Поэтому среди бедных растет число исламистов", - отмечает он.

ПОДКАБУЛЬНИКИ

Но афганская доктрина Обамы пока не приносит результатов. Активизация войск коалиции привела к резкому увеличению числа жертв среди мирного населения. Когда Карзай уже был в Вашингтоне, от американских бомб в провинции Фарак погибли сотни афганцев.

Вернувшись с саммита, Карзай выступил с гневной речью в адрес Америки и заявил, что положит конец бомбежкам. Но американцы сами крайне недовольны Карзаем. Они считают, что его правительство погрязло в коррупции. Все предыдущие месяцы Вашингтон пытался сделать так, чтобы Карзай ушел после президентских выборов, которые пройдут летом.

"В администрации США думали, что если смогут поставить кого-то получше Карзая, ситуация начнет исправляться, - говорит Бохари из Stratfor. - Но Карзай перетянул на свою сторону очень многих бывших противников. И Обама смирился, поняв, что после выборов, возможно, придется работать по-старому".

Это вряд ли будет подспорьем в сотрудничестве с умеренными талибами. Сам Карзай такие переговоры вроде бы тоже поддерживает. Но при этом в качестве кандидата в вице-президенты он выбрал лидера Северного альянса Мохаммеда Касим Фахима, которого американцы разыскивают за участие в расправах над мирным населением. "Фахим - заклятый враг талибов. С ним они за один стол не сядут, - говорит Серенко. - Это знак, что Карзай не собирается договариваться с талибами".

К тому же сами талибы - и радикальные, и умеренные - на переговоры не идут. По словам Бохари, они понимают, что могут просто вымотать врага - США и НАТО. "Зачем договариваться о куске пирога, если со временем можно получить его целиком?" - объясняет эксперт их логику. Провал переговоров с талибами и события в Свате - плохое предзнаменование для американцев. "Они против всего. Им не нужны даже какие-то посты в правительстве и провинциях. Они хотят установить свою власть во всей стране", - говорит советник Карзая Исмаэль Юн. До тех пор, пока верхушку "непримиримых" не ликвидируют, как это сделали российские спецслужбы в Чечне, никаких серьезных переговоров не будет, считает Серенко.

Талибов по-прежнему поддерживает население, поэтому у них есть шансы со временем вернуть себе власть. "Простой афганец думает так: англичане ушли, русские ушли, уйдут и американцы. А после этого придется иметь дела с "Талибаном"", - подводит итог Бохари из Stratfor. Прагматики-старейшины, по его словам, понимают, что сотрудничать с коалицией нужно, но ссориться с талибами не собираются.

Евгений Пахомов, Игорь Прокопьев
18.05.2009