ЦРУ больше не оказывает влияния на политику за рубежом.

Пока все дебаты по поводу американской политики в отношении Ирана вращаются вокруг ответов и заявлений на эту тему президента Барака Обамы. В самом начале иранского кризиса в связи с выборами он принизил его значимость, назвав двух кандидатов-соперников Махмуда Ахмадинежада (Mahmoud Ahmadinejad) и Мир Хоссейна Мусави (Mir Hossein Mousavi) "двойниками". Спустя неделю Обама резко осудил исламский режим, заявив, что он "потрясен и возмущен" действиями правительства Ирана.

И что же: президентские заявления, какими бы малодушными или отважными они ни были - это все, на что способна американская власть?

Ядерные амбиции аятоллы делают Иран одной из самых важных стран для будущего внешней политики США. За рамками безотлагательной проблемы распространения ядерного оружия существует более масштабный вопрос иранского влияния, распространяемого через его ставленников и проводников в Ливане, Сирии и Газе. Вопрос этот еще шире, поскольку иранская революция 1979 года является изначальным неистощимым источником исламского фундаментализма, захлестнувшего мир за три прошедших десятилетия.

В лучших условиях свержение такого порочного режима и изменение хода истории стало бы основной целью американской внешней политики. Но даже если президент Обама каким-то чудесным образом придет к такому выводу, как он сможет реализовать эту цель? Это весьма важный вопрос, поскольку ответ на него показывает, насколько Соединенные Штаты разоружились в такой жизненно важной сфере, какой является разведка.

С конца 40-х и до конца 50-х годов Соединенные Штаты сталкивались с похожими проблемами в самых разных уголках нашей планеты. Одним таким местом была Италия, поскольку в те времена существовала вполне реальная опасность того, что высокоорганизованная компартия Италии, получавшая тайными путями огромные средства от Кремля, придет к власти в результате выборов. Советские деньги помогли этой партии создать густую сеть оплачиваемых организаторов, которые действовали в каждом регионе, создавая организации прикрытия в каждом секторе общества, от фермеров и ветеранов до студентов.

Соединенные Штаты на пике "холодной войны" не могли смириться с перспективой превращения Италии в первую европейскую страну, которая достанется коммунистам в результате подрывной деятельности, а не благодаря силе советского оружия. Поэтому сначала Гарри Трумэн (Harry Truman), а затем Дуайт Эйзенхауэр (Dwight Eisenhower) дали ЦРУ указания остановить это. Уязвимость Италии в ходе выборов 1948 года заставила неоперившееся еще шпионское агентство создать собственное управление координации политики. Банально звучащее название было прикрытием для весьма агрессивного инструмента тайной политической пропаганды и полувоенных операций.

В 50-е годы ЦРУ тайно направляло средства силам из итальянского политического центра. Это дало возможность демократически ориентированным партиям поднять свою активность до уровня коммунистов, не уступая им в силе и численности. Когда спустя годы последовало разоблачение этой политики, она была подвергнута жесткой критике. Но такая политика сработала. Хрупкая Италия осталась в 50-е годы демократической страной, а сегодня она является устойчивой демократией.

Резкая критика таких операций, начавшаяся в 70-е годы, когда все секреты и тайны ЦРУ выплеснули на поверхность, заставила США ликвидировать свой механизм тайных политических акций. Легионы критиков тогда говорили о том, что вмешательство во внутренние дела других государств аморально и противозаконно.

С точки зрения закона такие критики правы. Подобные тайные действия действительно противозаконны. Но законность здесь ни при чем. Шпионаж незаконен по определению, однако им занимаются все страны. Именно этим Советский Союз занимался в Италии, именно этим на протяжении 30 лет активно занимается Иран, организующий террористические сети на Ближнем Востоке, в Европе и других местах.

А что касается проблем морали в тайных операциях, это всегда были стандартные вопросы соблюдения баланса целей и средств. Самооборона это основополагающее право каждого государства, и для отстаивания такого права, безусловно, можно вести открытые боевые действия. Тайные войны, если они также носят оборонительный характер, ничем не отличаются. Но на протяжении всей нашей истории страсть к высоконравственному морализированию периодически давала о себе знать, заставляя нас держаться в стороне от проведения разведывательных операций. Так было, когда госсекретарь Герберта Гувера (Herbert Hoover) Генри Стимсон (Henry L. Stimson) сделал свое знаменитое заявление о том, что "джентльмены не читают письма других джентльменов". Затем Стимсон закрыл подразделение своего департамента по взламыванию кодов. Произошло это в момент, когда на просторах Тихого и Атлантического океанов уже начали набирать силу ужасающие штормы.

Сегодня, когда переломный момент в Исламской Республике Иран пройден и уже начинает исчезать из виду в результате жестокого насилия, Соединенные Штаты проявляют полное бессилие, будучи не в состоянии повлиять на ход событий. Но насколько лучше было бы Ирану и всему миру, если бы ЦРУ, действуя тайно через дружески настроенные силы, помогло, скажем, вызвать всеобщую забастовку, чтобы свергнуть безжалостный режим клерикалов.

Величайший парадокс всего этого заключается в том, что хотя Соединенные Штаты стремятся заявить о своей высокой нравственности и моральном превосходстве, стараясь избегать "вмешательства", говоря словами Обамы, нас и наших союзников все равно осуждают и обвиняют. "На улицах проводятся бунты и нападения, которые организуются извне в попытке дестабилизации исламского режима страны", - говорит высокопоставленный руководитель из "Хезболлы" шейх Наим Кассем (Naim Qassem). "Хезболла" - это послушный инструмент Ирана в Ливане.

Таким образом, нас все равно обвиняют в проведении тайных операций, хотя никаких выгод и преимуществ мы при этом не получаем. За ночь наш потенциал в этой области не восстановишь. А тем временем, Иран неослабно стремится к удовлетворению своих ядерных амбиций, и вполне возможно, что в итоге нам придется кровью, жизнями и большими деньгами расплачиваться за то, что мы отказались заплатить умеренную цену проведением тайных войн.

Габриэль Шонфельд - старший научный сотрудник вашингтонского Института Хадсона (Hudson Institute), преподаватель Института Уизерспун (Witherspoon Institute) (Принстон, штат Нью-Джерси). Он автор книги "Необходимые секреты: национальная безопасность, СМИ и власть закона" ("Necessary Secrets: National Security, the Media, and the Rule of Law"), которая должна выйти в 2010 году.

("The Wall Street Journal", США)

29 июня 2009