Даже в нынешнюю эпоху высокотехнологичных войн изменения в численности населения дают военные преимущества "слаборазвитым" странам

Слово "ура-патриотизм" пришло к нам из песенки времен англо-бурской войны с такими словами: "Мы не хотим воевать, но - ура! если придется, то у нас для этого есть и люди, и пушки, и деньги". Прошло столетие - и возникло такое ощущение, что Тони Блэр твердо намеревается проводить политику "наоборот" со своей вечной готовностью влезть в драку и болезненной нехваткой средств для такой драки.

Хорошо известна та нагрузка, под бременем которой из-за этой политики действуют наши войска. Но гораздо меньше внимания уделяется другому фактору, который оказывает огромное воздействие на нашу способность вести войны в таких странах, как Афганистан и Ирак.

На протяжении десятилетий стратеги утверждали, что голые цифры больше не должны являться решающим фактором в военном мышлении. В эпоху высокотехнологичных войн ключом к военному успеху должны стать профессионализм, подготовка и техника, а не численность населения. Но ни в Ираке, ни в Афганистане все это не помогло реализовать прогнозы экспертов - и значительную роль здесь сыграла демография.

Проблема состоит в том, что даже такая могущественная и передовая страна как США, оккупируя страну третьего мира с быстро увеличивающимся населением, вынуждена отправлять туда воевать слишком большое количество солдат.

В Ираке Пентагон с самого начала сталкивался с проблемами, пытаясь найти достаточно войск, чтобы контролировать эту страну после падения Саддама Хусейна. Сейчас почти то же самое происходит в Афганистане. Британия поняла это 90 лет назад, когда в конце Первой мировой войны после падения Османской империи оккупировала в 1918 году Ирак. В то время население Ирака составляло 2 миллиона человек, а население Соединенного Королевства - около 45 миллионов. Но и в тех условиях нам пришлось направить туда войска численностью свыше 100000 человек, чтобы удерживать страну под контролем перед угрозой межплеменных столкновений и действий националистических повстанческих сил. Даже с таким количеством войск нам с трудом удавалось сохранять там порядок.

Что касается численности населения, то Запад удерживал преимущество над Ближним Востоком еще долгое время после окончания Второй мировой войны. В 1950 году общая численность населения всех арабских стран вместе взятых составляла всего 60 миллионов человек. У США было 160 миллионов, а у трех европейских держав, которые тогда еще управляли территориями арабского мира - Британии, Франции и Испании, общая численность населения составляла 120 миллионов человек.

К 2000 году демографический баланс изменился коренным образом. Арабский мир вырос в четыре раза, и сейчас численность его населения составляет более 240 миллионов человек. Он не намного отстает от Америки с ее 284 миллионами. В этот же период население Ирака увеличивалось еще быстрее - с 6 миллионов в 1950 году до 25 миллионов в 2000-м. А сегодня оно равно 30 миллионам. В Афганистане (это не арабская страна) население увеличивалось примерно такими же темпами - с 8 до 20 миллионов в 2000 году. Сегодня оно приближается к 30 миллионам.

Благодаря высокой рождаемости эти страны сегодня также намного моложе, чем Запад. В период с 1950 по 2000 год средний возраст в Америке вырос с 30 до 35 лет, а в Европе с 30 почти до 38. Сегодня это самый старый континент. В Ираке и Афганистане в тот же период времени средний возраст снизился. В 2000 году он составлял всего 18 лет в Ираке и 16 в Афганистане. Результат, как убедились на собственном печальном опыте Америка и Британия, таков: у обеих стран имеется гораздо более многочисленный резерв мужского населения, способного держать в руках оружие.

В регионе, который и без того нестабилен, быстрый рост численности молодого населения, которому обычно некуда себя деть, с высокой долей вероятности ведет к возникновению проблем - пусть даже они обходят западные страны стороной. Согласно оценкам Международной организации труда, безработица среди молодежи на Ближнем Востоке в 2003 году составляла 25 процентов. Это самый высокий в мире показатель.

Как и в остальном развивающемся мире, все большее количество населения здесь концентрируется в трущобах крупных городов. Спустя 10 лет более 70 процентов населения этого региона будет городским, а четверть будет жить в городах с населением 1 миллион и больше. Для любого потенциального интервента подобная демографическая статистика - это кошмар.

Насколько сильный кошмар - этот вопрос стал предметом знаменитой статьи аналитика из корпорации Rand и ведущего авторитета в области демографии Джеймса Куинливана (James T. Quinlivan), которая называется "Потребности в живой силе в операциях по обеспечению стабильности" ("Force Requirements in Stability Operations").

Автор статьи отмечает, что "население стран слаборазвитого мира увеличивается намного заметнее по сравнению с населением Соединенных Штатов. В частности, население стран третьего мира увеличивается еще большими темпами по отношению к численности американской армии".

Куинливан делает следующий вывод: "Во-первых, очень немногие страны имеют настолько малочисленное население, что его можно стабилизировать малыми силами. Во-вторых, целый ряд государств имеет настолько большую численность населения, что внешние силы просто не в состоянии обеспечить в них стабильность".

Следует отметить, что по меркам сегодняшнего развивающегося мира ни Афганистан, ни Ирак не являются особо крупными странами. В Иране живет в два с половиной раза больше людей, чем в Ираке, а население Пакистана почти в шесть раз превышает афганское. То, что говорится о демографии Ближнего Востока, в полной мере относится и к Африке. В 1950 году совокупная численность населения государств, составляющих сегодня Евросоюз, в полтора раза превышала население африканского континента. Сегодня в Африке живет в два с лишним раза больше людей, чем в ЕС, а к 2050 году это соотношение может выйти на уровень пять к одному.

Тем не менее, многие западные лидеры по-прежнему думают, что они в состоянии оказывать влияние на оба региона, как это было 50 или 100 лет назад. Но при этом они игнорируют огромные изменения в соотношении численности населения стран мира, которые произошли с имперских времен, и которые происходят до сих пор. Европа вступила в 20-й век, имея 25 процентов общемировой численности населения. А к концу века этот показатель равнялся 12 процентам. К середине нынешнего столетия эта цифра, согласно прогнозам, уменьшится до 7,5 процента.

Повстанческое движение в Ираке и битва с талибами в Афганистане преподнесла нам один из самых важных уроков, который заключается в том, что сейчас сила цифр не на нашей, а на их стороне, и что в будущем этот дисбаланс только увеличится.

Ричард Эрман- заместитель председателя аналитического центра Policy Exchange. Его работа "Сила чисел" (The Power of Numbers) будет опубликована на следующей неделе.
03 июля 2009
("The Times", Великобритания)