Озвученное 13 июля решение американского президента Барака Обамы начать расследование обстоятельств гибели нескольких сотен пленных талибов в 2001 году в Афганистане, стало началом новой интриги, способной оказать серьезное влияние на афганский политический процесс. В эпицентре новой интриги, судя по всему, окажутся фигура одного из руководителей бывшего Северного альянса, лидера афганских узбеков генерала Абдул Рашида Дустума, а также лидеры пуштунских племен.

Разумеется, афганское измерение новой инициативы президента Обамы не является единственным. Так, например, уже появились предположения о том, что причиной июльского демарша главы Белого дома стало стремление американского лидера провести ротацию кадров в высшем менеджменте разведывательного сообщества США. Ведь, согласно ранее озвученным версиям, расправа над пленными боевиками Талибана, совершенная солдатами Северного альянса в конце 2001 года в Кундузе, происходила в присутствии агентов ЦРУ США.

Тем не менее, именно афганские политики первыми почувствуют на себе последствия предстоящего "кундузского расследования", если, конечно, Барак Обама согласится довести его до конца.

Узнав о намерении американского президента провести расследование массового убийства талибов почти восьмилетней давности, некоторые афганские и российские эксперты предположили, что демарш Обамы направлен против действующего президента Афганистана Хамида Карзая. Логика рассуждений достаточно очевидна: Хамид Карзай заключил в конце весны 2009 года политический союз с узбекским лидером Абдул Рашидом Дустумом, который как раз и отдавал приказ о казни пленных боевиков Талибана (по другим данным, генерал Дустум организовывал расправу и даже лично принимал в ней участие). Ряд аналитиков уверен, что легендарный узбекский генерал – в случае проведения обещанного Бараком Обамой расследования – сядет на скамью подсудимых, как военный преступник, что самым серьезным образом ударит по политическому имиджу и Хамида Карзая, ослабит его позиции в канун очередных президентских выборов.

Однако, сегодня есть несколько оснований для того, чтобы подвергнуть сомнению логику таких рассуждений.

Во-первых, американская администрация, стремящаяся максимально контролировать ход нынешних президентских выборов в Афганистане, заинтересованная в предельно спокойном и предсказуемом прохождении августовского электорального испытания, не была до сих пор замечена в попытках дополнительно раскачать социально-политическую ситуацию в Афганистане (которая и без того является ненадежной). Тем более, маловероятно, что рискованные электоральные эксперименты в Афганистане (которые могут разрушить сложившуюся предвыборную архитектуру в стране, в частности, альянс Карзая и Дустума) американские партнеры устроят за пять-шесть недель до дня голосования.

Во-вторых, не менее, чем проверенным политическим партнером Хамидом Карзаем, Соединенные Штаты сегодня дорожат политическим ресурсом генерала Дустума. Популярный узбекский политик является эффективным инструментом влияния на социально-политическую и электоральную ситуацию, как внутри Афганистана, так и в центрально-азиатском регионе в целом. Не случайно Турция - один из ключевых партнеров США в восточной политике – всячески опекает генерала Дустума (что дало основание злым языкам считать Абдула Рашида турецким агентом влияния). Маловероятно, что американская администрация согласится сама и убедит турецких партнеров в необходимости добровольно отказаться от дустумовского ресурса (узбекский генерал вместе со своей семьей до сих пор находится в вынужденной эмиграции в Анкаре), ради пока еще сомнительных политических дивидендов, связанных с раскапыванием массового талибского захоронения в Кундузе.

В-третьих, "фактор Дустума", в условиях предпринятого талибами и "Аль Каидой" экспорта нестабильности на север Афганистана, а также в Таджикистан и Узбекистан, приобретает еще большее значение. Тем более, что Вашингтон в последние недели демонстрирует повышенный интерес к налаживанию партнерских отношений с официальным Ташкентом (кстати, также благоволящему к Абдулу Дустуму). Генерал Дустум является надежным союзником узбекского президента Ислама Каримова, с которым США пытаются договориться о совместной борьбе с исламскими радикалами в Афганистане. Вряд ли такой союз можно будет построить на политическом трупе Абдула Рашида Дустума, имеющего амплуа непримиримого борца с Талибаном.
На наш взгляд, в интриге с обещанным расследованием массовых казней талибов в 2001 году есть другой смысл. Ее афганский подтекст заключается не в зачистке генерала Дустума, а в "перезагрузке", оптимизации нынешней конфликтной политической ситуации в Афганистане.

Заключение политического союза между Хамидом Карзаем и Абдулом Рашидом Дустумом в мае 2009 года помогло действующему афганскому президенту расширить свою электоральную базу в канун выборов и, одновременно, ослабить конкурентов из "Национального фронта Афганистана" (НФА), одним из лидеров которого являлся узбекский генерал.

Однако, альянс Карзая и Дустума привел также к росту конфликтного потенциала внутри афганского политического класса: влиятельный таджикский политик и давний противник Дустума – губернатор провинции Балх Атта Мохаммад Нур – в знак протеста против карзаевско-дустумовской коалиции (после ее создания в Кабуле появились слухи о вероятном возвращении генерала Дустума в северную афганскую провинцию Фарьяб в середине июля) заявил о поддержке соперника Карзая на президентских выборах – доктора Абдуллы Абдуллы.

Конфликт Атты Нура и Хамида Карзая в конце июня-начале июля привел к прямому противостоянию губернатора Балха и центральных властей. Дело дошло до отказа губернатора Балха признать полномочия "навязанных" ему президентом Карзаем новых руководителей провинциальных силовых структур. И все это происходило на фоне резкого обострения ситуации с безопасностью в северных провинциях Афганистана.

Одновременно, публичный союз Карзая и Дустума привел к падению популярности действующего президента среди пуштунского электората. И все по той же самой причине: генерала Дустума считают "кундузским палачом" пленных талибов, подавляющее большинство которых были пуштунами.

Таким образом, дальнейшее сохранение в неизменном виде тактического предвыборного союза между Дустумом и Карзаем привело к эскалации нестабильности на севере Афганистана, к разрушению электоральной базы Хамида Карзая в ключевых таджикских провинциях (прежде всего, в Балхе), а также к утрате шансов на то, что действующий глава государства сможет заручиться поддержкой среди пуштунских избирателей. В нынешней ситуации эти политические потери Хамида Карзая неминуемо обернулись бы также политическими вызовами и угрозами для американской стратегии в Афганистане.

Представляется, что июльский демарш Барка Обамы относительно необходимости расследования кундузской трагедии преследовал несколько целей:

"Перезагрузка" тактического альянса Карзай-Дустум с целью его "заморозки". После объявления о начале расследования истории с массовой казнью пленных талибов, генерал Дустум вряд ли захочет в ближайшее время возвратиться из турецкой эмиграции в Афганистан. Это значит, что возникают предпосылки для нормализации отношений между северными, таджикскими элитами, ориентированными на Атту Мохаммада Нура, самим губернатором Балха, и Хамидом Карзаем. Такого рода "нормализация" объективно приведет к усилению политических и электоральных позиций действующего афганского президента и, соответственно, ослабит позиции его главного конкурента на севере страны – доктора Абдуллы Абдуллы.

"Спасение" Дустума, его техничный вывод из неблагоприятной для узбекского лидера афганской политической архитектуры середины 2009 года, при сохранении эффективно работающего "дустумовского фактора" - через инфраструктуру "Национального исламского движения Афганистана (НИДА) и представителей узбекского генерала, успешно реализующих в его отсутствие дустумовскую стратегию в Кабуле и на севере страны. Другими словами, и при сохранении эмигрантского статуса Абдула Рашида Дустума, эффективный "дустумовский фактор" продолжает работать на укрепление актуальной афганской политической системы, созданной по американскому проекту.

Попытка нормализации отношений между американской администрацией и пуштунскими элитами (причем, проживающими по обе стороны "линии Дюранда", как на территории Афганистана, так и на территории Пакистана). "Кундузский расстрел" 2001 года был и остается одним из главных препятствий в формировании позитивного диалога между официальным Кабулом, американской военной администрацией и пуштунскими лидерами. Решение Барака Обамы расшевелить историю восьмилетней давности можно рассматривать, как готовность Вашингтона пересмотреть свою стратегию на "пуштунском направлении" и начать поиск оптимального формата для нового американо-пуштунского диалога.
В последнем случае, впрочем, остается не до конца ясно – намерены ли американцы ограничится политическими оценками в отношении палачей казненных в конце 2001 года талибов, или же Вашингтон будет готов рассматривать сценарий формирования международного военного трибунала с последующим уголовным преследованием обнаруженных в ходе "обамовского расследования" виновников кундузской расправы.

Если американские архитекторы проекта "нового диалога с пуштунами" настоят на сценарии с международным трибуналом, то для очень многих лидеров бывшегоСеверного альянса наступят нелегкие времена: расследование "кундузской трагедии", таким образом, может превратиться в неожиданный механизм ротации афганской политической элиты.

Примечательно, что кульминационный этап в истории с расследованием массовой гибели талибов наступит уже после президентских выборов, когда полевые командиры Северного альянса и контролируемые ими избиратели будут уже не нужны новому, победившему главе государства.

Решения же специальной следственной комиссии, созданной для изучения кундузских событий 2001 года (если, конечно, такая комиссия все-таки будет сформирована), могут стать основанием для отстранения настоящих и мнимых военных преступников из числа командиров бывшего Северного альянса от участия в парламентских выборах 2010 года. В этом случае, следует ожидать усиления пуштунского присутствия в новом составе Мишрану джирги и Волуси джирги. Возможно, именно это и станет ближайшей целью новой стратегии "американо-пуштунского диалога".

14.07.2009

Андрей Николаевич Серенко – эксперт Центра изучения современного Афганистана (ЦИСА).