Несколько дней назад мир был потрясен известиями о кровавых беспорядках в Урумчи - столице Синьцзян-Уйгурского автономного района КНР. В столкновениях погибли и были ранены свыше 1000 человек, сожжены десятки транспортных средств, разграблены сотни магазинов. Столкновения носят ярко выраженный межэтнический характер: между собой бьются уйгуры и ханьцы, этнические китайцы. Из очага конфликта в спешном порядке выезжают граждане других стран. За последние дни регион покинуло более 1 тысячи казахов. Покидают опасный район и граждане Киргизии, часть которых является этническими уйгурами.

Уйгурская диаспора, составляющая половину населения автономного района, называет в качестве причины нынешнего социального катаклизма драку между рабочими в провинции Гуаньдунь, которая привела к смерти двух уйгуров. Но парадокс в том, что Синьцзян находится за тысячи километров от этого одного из самых экономически развитых регионов.

Пекин же обвиняет в организации беспорядков Всемирный конгресс уйгуров (ВКУ), возглавляемый Ребией Кадир, обозначая действия этой организации как террористические. По мнению властей КНР, именно она из-за рубежа руководила беспорядками. Примечательно, что штаб-квартира ВКУ находится в Мюнхене, где когда-то базировались и украинские националисты из ОУН-УПА.

В прошлом году ВКУ наряду со сторонниками независимости Тибета призывал мировую общественность к бойкоту Пекинской олимпиады. В данном контексте обращает на себя внимание вряд ли случайное совпадение: прошлогодние беспорядки в Тибете были организованы накануне проведения олимпиады, а нынешние в СУАР случились во время саммита "большой восьмерки" в Италии.

Большинство западных СМИ высказало определенные симпатии уйгурам, обвинив Коммунистическую партию Китая в шовинизме и обозначив самих уйгуров в Китае как людей второго сорта.

Уйгуры все активнее пытаются влиять на политику и общественную жизнь. По данным гонконгского издания Cheng Ming, только в 2008 г. они провели более 127 тыс. демонстраций и других общественных инициатив, мобилизовав около 12 млн человек – многие из акций состояли в нападениях на полицейские участки и правительственные объекты. Власти всячески пресекали любые попытки уйгуров вести антиправительственную деятельность. В список террористических организаций уже давно включены "Исламское движение Восточного Туркестана", "Исламская освободительная организация Восточного Туркестана", "Всемирная уйгурская молодежная конференция" и "Информационный центр Восточного Туркестана".

Официально в Китае уйгурские сепаратисты представлены как часть международного терроризма, связанного с Аль-Каидой. Отметим, что "Исламское движение Восточного Туркестана" также внесено Советом Безопасности ООН в список террористических организаций.

Западный регион, к которому относится Синьцзян и Тибет, является одним из источников потенциальной опасности для Китая. Степень угроз во многом предопределена геополитическим значением Синьцзяна. Оно огромно. В древности по этой территории проходил Великий Шелковый путь. Сейчас автономный район имеет границу с Монголией, Россией, Казахстаном, Киргизией, Таджикистаном, Афганистаном, Пакистаном и Индией.

Еще в начале прошлого века здесь были обнаружены большие запасы урана, вольфрама, сурьмы, олова, никеля, тантала и других редких металлов. На данный момент разведано более 120 видов минерального сырья, запасы двадцати из них занимают первое место в мире. А по перспективным запасам угля и нефти Синьцзян относится к числу объектов мирового значения. В то же время эти территории мало заселены, так что Китай столкнется с серьезными трудностями при адекватном и оперативном ответе на возможное усиление угрозы.

Поэтому для Пекина Синьцзян-Уйгурский район, как и Тибет, является сдерживающим фактором в решении внутренних и внешнеполитических вопросов. Интерес Китая в ШОС во многом обусловлен именно этим регионом, поскольку членство в этой организации гарантирует Поднебесной следование России и Казахстана взятым на себя обязательствам по невмешательству во внутренние дела и борьбе с проявлениями сепаратизма и терроризма. Одновременно это развязывает руки Китаю для проведения экономической экспансии в Центрально-Азиатский регион, часть стран которого также входит в Шанхайскую Организацию Сотрудничества.

Безусловно, как определенный козырь Синьцзян и Тибет могут использовать внешние силы. В свое время политики Казахстана (например, лидер национально-демократической партии Жасарал Куаныш-али) предостерегали уйгур против борьбы за свой суверенитет на территории Казахстана, в то же время призывали братский народ освобождать "нашу родину - Восточный Туркестан" от "тоталитарного режима китайских правителей".

Инструментом по дестабилизации ситуации могут служить и различные неправительственные организации. В качестве представителя интересов всех уйгуров и выступает ВКУ, называющий свое несуществующее государство "Восточным Туркестаном". Это псевдогосударство состоит в Организации непредставленных народов, которая является своего рода альтернативой ООН и была создана в 1991 г. во время дезинтеграционных процессов на территории Советского Союза. Ее штаб-квартира находится в Гааге. К слову, в нее входят и представители российских народов – удмурты, чеченцы, марийцы, ижорцы, черкесы, тувинцы, причем на сайте организации в отношении чеченцев значится, что Аслан Масхадов был демократически избранным президентом.

Современный исследователь этносов и народов Джеймс Минахан считает, что на сегодняшний день существует более 300 этнических групп, которые формально могут претендовать на создание собственного государства, поэтому лидеры сепаратистов стараются выйти из многоэтнического государства, обвинив его в дискриминации и создать государство-нацию. Большинство подобных движений и входит в Организацию непредставленных народов, координируя свои усилия в сепаратистских устремлениях и создавая альянсы для лоббирования своих интересов.

Однако в случае с Китаем нужно тщательно рассмотреть не только эти, но и глобальные геополитические факторы. Вполне вероятно, что уйгурский бунт был не только использован для срыва участия КНР в саммите "большой восьмерки" (Ху Цзиньтао с началом беспорядков в Урумчи был вынужден отказаться от участия в саммите и вернуться на родину), но и служит механизмом уменьшения китайского влияния в мире. А заинтересованных в этом стран довольно много. Первая из них – США.

Причина кроется в морской экспансии Китая. В одной из своих речей Ху Цзиньтао в 2006 г. назвал Китай Sea Power, то есть страной, претендующей на морское могущество. Один из ведущих американских экспертов по международным отношениям Питер Брукс, являющийся исследователем Heritage Foundation и консультантом ЦРУ и Пентагона, в своей недавней статье, опубликованной в журнале Armed Forces и озаглавленной "Горячая точка: Великая стена перемещается в море", отмечал, что недавние провокации со стороны китайских военных в Южнокитайском море по отношению к американским исследовательским суднам и самолетам определенным образом отражают стратегические планы Китая по доминированию в этой части мира. Пекин обосновывает свои интересы и права эксклюзивной экономической зоной, которая тянется на 200 миль от китайского берега и выражена в Международном договоре о морском праве, утвержденном ООН в 1982 г. Однако, отмечает Брукс, это положение не дает Китаю права действовать в этих водах так же, как в своих территориальных, ограниченных 12-мильной зоной, хотя и позволяет вести добычу газа, нефти и заниматься рыболовством.

Повышенное беспокойство проявляют и высокопоставленные чиновники США. В заявлении Конгрессу директор Национальной разведки Деннис Блэр сообщил, что Китай рассматривает себя как сильную державу, которая стремится к господству в Восточноазиатском регионе и в глобальном управлении.

Дэвид Лаи из Института стратегических исследований Колледжа армии США отмечает, что нынешние попытки Китая стать "морской силой" были предсказаны еще более 100 лет назад классиком геополитики Альфредом Мэхеном (и это действительно так). И, по мнению американских военных, амбиции китайцев могут в ближайшем времени стать реальностью.

Адмирал ВМС США Майк Мюллен в мае этого года официально заявил, что модернизация вооруженных сил Китая в первую очередь направлена на повышение военно-морских и военно-воздушных возможностей и во многом направлена против США: "Они сфокусировались на флоте США и наших базах, которые размещены в этой части мира". Стратегия Китая уже вызвала ответную реакцию ВМС США, вынудив их перебросить из Атлантики в Тихий океан еще пятьдесят атакующих субмарин.

Директор разведывательного управления Министерства обороны США генерал-лейтенант Майкл Мэплс в своем послании Конгрессу отметил, что Китай разрабатывает новые виды вооружений – баллистические ракеты, способные поражать морские цели, боевые корабли с соответствующими ракетными установками, подводные лодки, специальную штурмовую авиацию. Ожидается, что Китай в скором времени спустит на воду несколько авианосцев, а первый ядерный авианосец появится в 2020 г. А уже в 2010 г. китайские субмарины класса Jin, размещенные на острове Хайнань, понесут на себе межконтинентальные ракеты.

Упомянутый выше Питер Брукс в своей публикации делает неутешительные выводы: "Имея 60 дизельных и атомных подводных лодок и более 75 основных кораблей, флот Народной Освободительной Армии Китая уже является вторым по величине флотом в Тихом океане, а поскольку Соединенные Штаты всегда считали его своим озером, то фактически Китай бросает вызов США как единственной мировой Sea Power".

Помимо военной модернизации, Китай пытается закрепиться и на чужих побережьях, занимаясь строительством портов в Бангладеш и Пакистане. А вопросы по спорным островам к числу старых оппонентов – Японии, Малайзии, Филиппинам, Брунею, Вьетнаму – добавили еще обе Кореи и Индонезию.

Переход Китая от сухопутной к статусу морской державы связан с экономическими интересами и необходимостью патрулировать энерготранспортные коридоры из Центральной Азии, Африки и Ближнего Востока. И это ничуть не сюрприз, ведь экономика Китая является третьей в мире после США и Японии, а потребность в энергоресурсах постоянно растет. К тому же 90% всех товаров и ресурсов доставляются в КНР и из нее морским путем.

Безусловно, процесс модернизации флота и обеспечение безопасности энерготранспортных коридоров для Китая – вещи взаимосвязанные. Заметно отодвинуть его начинания на более поздний срок может внутренняя дестабилизация, которая, начавшись в одном регионе, создаст эффект домино и для социальной, и для военной, и для экономической сфер Поднебесной. И уйгуры, по замыслам оппонентов Пекина, уже играют в этом процессе определенную роль.

15.07.2009
Леонид САВИН