Афганская война стала преддверием катастрофы для СССР, и теперь НАТО повторяет те же самые ошибки.

"В Афганистане вряд ли есть хоть один важный клочок земли, который в тот или иной момент не занимали наши солдаты, - сказал командующий, - тем не менее, значительная часть территории остается в руках террористов. Мы контролируем центры провинций, но мы не в состоянии удерживать политический контроль над захваченной нами территорией".

Он добавил: "Наши солдаты не виноваты. Они сражались невероятно храбро в неблагоприятных условиях. Но занять город или деревню временно - это не столь важно на такой обширной территории, где мятежники могут просто исчезнуть в горах".

Это могли быть слова натовского генерала, произнесенные буквально на днях. На самом деле, это заявление видного командующего советскими вооруженными силами маршала Сергея Ахромеева, с которым он выступил в Кремле перед Политбюро 13 ноября 1986 года.

Советские войска были на седьмом году своей девятилетней войны в Афганистане, и к тому времени они потеряли около 12000 человек. Героя обороны Ленинграда в годы Второй мировой войны Ахромеева вызвали для того, чтобы он объяснил: почему банда террористов год за годом наносит унижение 109-тысячной группировке войск второй в мире сверхдержавы.

Ахромеев давал объяснения по поводу труднодоступной местности, настаивал на том, что армии нужно больше ресурсов, включая дополнительные вертолеты, и предупреждал, что без дополнительных войск и техники "эта война будет длиться очень долго".

Свою речь он завершил словами, которые сегодня, на восьмом году натовской войны в Афганистане, кажутся сверхъестественно точными: "Мы одержали победу в 99 процентах боев и боестолкновений в Афганистане. Проблема в том, что на следующий день ситуация там такая, как будто боя и не было. Террористы снова в той деревне, где они были уничтожены - или так нам казалось - день или два назад".

Советская военная кампания в Афганистане это в значительной степени забытая война. Мало кто из российских и западных стратегов думает, что мы можем извлечь из нее какие-то уроки. Но проанализируйте советские архивы, и многое станет ясно.

Когда мир не смотрел, советские войска могли действовать жестоко. Однако мощные налеты авиации и разрушение деревень, в результате чего погибло 800000 афганцев, не дали результата. С годами происходили изменения в тактике, которые каждый раз сопровождались "наращиванием" группировки. Это временно укрепляло безопасность коммунистической власти в Кабуле, которую поддерживали русские.

Многие бои шли в местах, которые стали знакомы и нам. Советские войска выходили в рейды и на зачистки в самые неспокойные районы на границе с Пакистаном, через которые поступала большая часть оружия для партизан, а также в южные провинции страны, такие как Гельманд. Но как только войска покидали свои укрепленные базы, они подвергались угрозе засад со стороны банд моджахеддинов, или армии Всевышнего.

Характерной чертой той войны, как и сегодняшней, стали споры между военными и политиками. Как показывают рассекреченные недавно документы, руководители коммунистической партии приказали начать вторжение вопреки рекомендациям высокопоставленных военачальников. Это вызвало многолетние и постоянные трения в Москве.

Маршал Николай Огарков, возглавлявший Генштаб, и Ахромеев, являвшийся его заместителем, высказали свои сомнения вскоре после того, как в день Рождества в 1979 году советские войска были направлены в Афганистан. Они заявили министру обороны Дмитрию Устинову, что опыт британской и царской армии 19-го века говорит о необходимости соблюдать осторожность.

Устинов приказал им "замолчать и выполнять приказ", о чем свидетельствуют протоколы заседаний Политбюро.

Огарков пошел дальше по команде и дошел до партийного босса Леонида Брежнева. Он предупредил, что вторжение "заставит нас увязнуть в незнакомых и сложных условиях, и настроит против нас весь исламский мир". Брежнев прервал его на полуслове.

"Сосредоточьтесь на военных вопросах, - было сказано Огаркову, - оставьте принятие политических решений нам и партии". Вскоре после этого маршала отправили в отставку.

Вскоре после ввода советских войск в Афганистан они поняли, что допустили грубую ошибку, однако кремлевские руководители чувствовали себя как в западне. Когда в марте 1985 года руководителем страны стал Михаил Горбачев, он в частном порядке заявил, что его приоритетом будет завершение этой войны - "нашей кровоточащей раны". Но он не мог этого сделать, опасаясь утратить престиж. На вывод войск ушло четыре года, пока руководство искало сложный выход из ситуации для бегущей армии: мир с честью.

Это был мучительный процесс, ознаменовавший собой начало конца советской империи, а со временем и самого СССР. "Уму непостижимо, как из этого выпутаться", - в отчаянии признавался своим коллегам по советскому руководству Горбачев весной 1986 года. Позже в том же году он заявил своим генералам: "Спустя все это время мы так и не научились вести там войну".

Когда 15 февраля 1989 года Афганистан покинули последние войска, число их убитых товарищей составляло 15000 человек. Это была единственная война, которую Советский Союз проиграл. Для Горбачева было крайне важно то, как правильно это представить. На последнем этапе вывода он писал своим основным помощникам, что главное теперь - правильная подача. "Мы должны говорить, что наши люди отдали свои жизни не напрасно", - заявлял он.

Виктор Себестьен - автор выходящей в скором времени книги "Революция 1989 года: Падение советской империи".

"The Times", Великобритания
19 июля 2009

_____________________